Продремав почти весь день, Ирина встала, собираясь перекусить. Проходя на кухню мимо входной двери, женщина скорее почувствовала, чем услышала, что кто-то робко стучит. Сдернув компресс, она скорчила недовольную мину.
«Да кого же там опять черти несут? Может, этот… Игорь? Не дозвонился и… Так он же улетать должен был? Или Борюня…» Ирина не могла с уверенностью сказать, жалела она о том, что прогнала прежнего любовника или нет, но твердо знала: даже если помирится с ним, добра не выйдет… Так нечего и затевать!
Она распахнула дверь и удивленно вытаращила глаза. Перед ней стоял абсолютно незнакомый мужчина — высокий, плотный, темноволосый и кареглазый, лет сорока пяти, в строгом, сером, несколько мешковато сидевшем на нем костюме. В руках он держал букет алых роз, бутылку шампанского и коробку с тортом. Голову мужчины украшала… вполне ковбойская шляпа.
— Повадились… Черт побери! Розы, торт, шампанское! Джентльменский набор! Но это-то кто? — охнув, прошептала Ирина, прижимая ладони к щекам. Поскольку уши ее были забиты ватой, она предполагала, что говорила совсем тихо.
Однако незнакомец, видимо, ее услышал, поскольку лицо его достаточно быстро приобрело яркий, казалось бы даже осязаемый, бурачный оттенок.
Мужчина помялся, потоптался и наконец заговорил:
— Я от …мовой …ны …ванны…
То есть это было именно то, что услышала Ирина.
«Интересный ход придумала Света!» — подумала она и немедленно, гостеприимно распахнув дверь, пригласила незнакомца войти.
«Черт возьми, — подумал гость. — Какая симпатичная! Только какого черта Анна Ивановна уверяла, что ей двадцать пять? Ей уж точно тридцать… даже скорее под сорок… Но меня это как раз устраивает».
— Хорошо, хорошо, — сказала Ира, закрыв за гостем дверь, — но она ведь не думает, что я так сразу…
— Бог с вами, Катя! О чем вы говорите?
— Какая Катя? — удивилась Ирина.
— Ой, да ну, конечно. Она же говорила, что Катя блондинка!
— Ах, блондинка! — Ирина поняла, что Светлана Ивановна решила сделать поводом для их примирения Стеллу. Комова отлично знала, что Ира безумно хочет помочь девочке, и решила воспользоваться этим. Она плотоядно улыбнулась. — А вы-то кто?
— Я? У меня, знаете ли… Извините, у вас, кажется, звонок не работает?
— Да.
— А инструменты у вас какие-нибудь есть? — Гость, вероятно чтобы побороть смущение, решил отвлечься, занимаясь ремонтными работами, и уверенным жестом закинул свою шляпу на вешалку.
Несмотря на то, что Ирину удивило отсутствие у пришельца лысины, — а иначе зачем шляпа к такому костюму, все равно что цилиндр к ватнику или кимоно к каске, — на слова его она отреагировала мгновенно.
— Чего-чего, а инструментов — навалом, — протянула она сладким голосом и метнулась к стенному шкафу в прихожей, где в одном из ящиков хранились сваленные в беспорядке отвертки, гвозди, шурупы и даже механическая дрель. Тотчас же раздался страшный грохот. Ирина оглянулась и ахнула: гость, сидя на полу, стряхивал с себя обломки стула, который, очевидно, развалился под его весом.
— Я починю… — виновато произнес мужчина, смущение которого достигло апогея.
— Да Бог с ним! Его давно следовало выбросить, — махнула рукой Ира, пряча улыбку. — Сильно ушиблись?
— Нет-нет… Но может быть, вы дадите что-нибудь попрочнее?
Женщина принесла из кухни табуретку, взглянув на которую гость не нашел ничего лучше, чем попробовать шаткую конструкцию на прочность рукой.
— Ой, — сказала Ира, уловив в его взгляде колебания. — А хотите кофе?
— Да не откажусь…
— Тогда вы тут… занимайтесь, а я пойду приготовлю.
— Вот так, — заявил посланник Комовой, слезая с табуретки, — жизнь ставит перед нами разные задачи… А мы их решаем! И чувствуем себя сильнее, чем прежде.
— Да уж, — полная ненависти к той самой жизни, которая на задачи не скупилась, произнесла, высовываясь из кухни, Ира.
Гость вышел на лестничную клетку. Ира уже и забыла, сколь яростно призывает ее звонок встретить гостей! Она поморщилась — в ушах, о которых она забыла, отвлеченная странными событиями, разлилась, запульсировав, боль.
— Я просто счастлив, что могу быть вам полезен! — несколько напыщенно произнес гость, проходя на кухню.
Ира поморщилась, заметив, что он не снял обуви, — с момента появления в доме Стеллы полы все время сохраняли стерильную чистоту, однако промолчала, в основном потому, что странный посланник Комовой проигнорировал кофе, но ринулся к крану, из которого непрерывно, вот уже почти месяц, текла горячая вода.
— Ага! — торжествующе воскликнул он заулыбавшись, и от уголков его глаз побежали лучиками морщинки. — Прокладка… Сейчас починим!
Ирина растерянно развела руками. Слесарь из домоуправления за два визита так и не смог ничего сделать, сказав, что у него нет нужных прокладок, и намекая хозяйке, что их, конечно, можно достать, но это сопряжено с большими трудностями. Она недогадливостью не отличалась, но разозлилась и со всей свойственной ей «мягкостью» послала вымогателя ко всем чертям.
«Так, — подумала Ирина. — Мне это определенно нравится. Но кто же он такой?»
Ровно в ту секунду, когда они сели за стол, чтобы выпить остывший кофе и наконец познакомиться, в коридоре с тихим шелестом соскользнула по стене державшаяся на честном слове и на одном гвозде вешалка. Стеллина куртка и Ирин плащ накрыли калошницу. Ковбойская шляпа спланировала прямо на пробиравшуюся на кухню Баську; кошка, издав возмущенный вопль, тотчас же исчезла.
Ира с шумом втянула воздух и с надеждой взглянула на гостя.
— Кофе все равно остыл, — улыбаясь сказал он и встал. — Давайте гвозди!
Ирина вспомнила, что где-то в дебрях шкафа прячется коробочка с дюбелями. Забравшись на табуретку, она сунула голову на верхнюю полку, качнулась и, теряя равновесие, уцепилась за дверку шкафа, которая немедленно отвалилась.
Ирина упала прямо в руки успевшего подхватить ее вместе с дверкой гостя!
Она, разумеется, смутилась, но успела отметить про себя, что руки у незнакомого умельца в сером мешковатом костюме крепкие и надежные…
— Нет! Нет! На сегодня хватит! — решительно воспротивилась Ира, увидев, что ремонтный азарт Геннадия распространяется все дальше и дальше. — Пошли обедать!
Геннадий Николаевич странно посмотрел на нее, но промолчал. Ирина же обрадовалась тому, что в комнате не слишком светло и гость не увидит краски, мгновенно залившей ее лицо.
«Вот черт! Еще подумает, что навязываюсь!» — сердито укорила себя женщина. Пора было возвращаться на грешную землю.
— Я такого борща… давно… то есть вообще никогда не ел! Ой, Ирина, не спешите со вторым, дайте отдышаться! — тяжело вздыхая, простонал Геннадий, аппетит которого не мог не польстить хозяйке.
Она протянула руку, взяла бутылку нескончаемого «Аиста» и разлила коньяк в крохотные серебряные рюмочки, которые не поленилась достать из глубин буфета и отмыть от векового налета пыли.
Они болтали не умолкая почти час, но все как-то на общие темы. Ирина опомнилась и решила перейти к делу.
— Итак, — улыбнулась она, — чего же все-таки хочет от меня наша общая знакомая?
— Э-э-э… — замялся Геннадий, — собственно, не от вас? а от вашей… э-э-э… сестры. Или кто она вам?
«Неужели ассистент по актерам? Во дает мужик! С приношениями приперся… Что-то я таких случаев не припоминаю… Наверное, дерьмо какое-нибудь предложит! Ладно, нравится девчонке, пусть работает…» — подумала Ира и, почему-то смутившись, сказала:
— Да она мне не сестра…
— Дочь? — Глаза гостя округлились.
— Н-ну… Я ее так называю…
«Ага, наверное, падчерица, — несколько успокоившись, решил Геннадий, — да и откуда бы у нее двадцатипятилетней дочери взяться… Хотя сейчас и операции делают, омоложения… Ну не дурак ли я? Такая баба! Пусть ей даже сорок пять… Мне-то, старому хрену, сколько? А падчерица не помеха… Воспитаем»…
— Но она только завтра прилетит, — прервала размышления гостя Ирина, заметив, что на лице его появилось мечтательное, вовсе, казалось бы, не соответствующее моменту выражение. «Чудак какой-то», — решила она.
— Думаю, это уже не важно.
— Что? Такая срочность? — расстроилась Ира. — И день подождать нельзя?
Геннадий покраснел:
— Да не сказал бы… Просто, думаю, вы… мне подходите больше…
— Я?!!! — взвилась Ира. — Да вы с ума сошли! Заменить девятнадцатилетнюю блондинку на почти сорокалетнюю шатенку? Вы сколько времени работаете? Новичок, наверное? Никто вам сценарий переписывать не даст!
— Я?! Но… — ошалело уставился на нее Геннадий. Рот его нелепо приоткрылся.
Ира же продолжала с напором:
— Волосы красить не буду! А грим… Нет, вы спятили: с меня же штукатурка перед камерой слоями сыпаться будет!
