— Один?
Он печально кивнул.
— Можно присесть?
— Конечно, присядьте.
— Все ушло.
«Все» — это была Магда, наши отношения, наша любовь.
— Но как это? — воскликнул он, готовый вот-вот расплакаться. — Кто убил ее?
Неоправданная злость вдруг охватила меня.
— Не знаешь?
Он смутился.
— Откуда я знаю? С чего вы взяли?
Мне стало жаль его.
— Да это я так. Извини.
Юноша был близок к истерике.
— Нет. Вы не так. За всеми этими событиями что-то скрывается, я чувствую, но понять не могу. Во имя Господа, — он схватил меня за руку, — объясните, что происходит?
Я почти был готов все рассказать. Но вспомнил слова Магды о том, что человек, скрывающийся за всеми этими смертями, известен мне. Алекс все сжимал мою руку.
— Что происходит?
— Сам бы хотел узнать!
— Неправда! Вы что-то знаете и скрываете от меня! Все что-то знают, но не говорят мне.
— Кто это «все»?
— Мама, вы, Ирма… Позавчера вы упоминали о «Черном Ангеле». Объясните, что это такое.
— Зачем?
— Потому что… я чувствую, что все эти смерти связаны с ним…
— Да, связаны!.. — воскликнул я.
Он спрятал лицо в ладони.
— Почему ты один? Где мать?
— Она уехала. На какую-то экскурсию в Метеору.
— Одна?
— Нет. С Ирмой Кондалексис и с друзьями.
— Какими?
Я задавал ненужные вопросы, так как Аргирис, по всей видимости, не был в курсе дела.
— Не знаю. Не интересовался.
Я позвонил комиссару, как только расстался с Алексом, и мы встретились в кафе Флокаса.
— Не понимаю! Какого черта в Метеору?
— А вы ожидали, что они поедут в Миконос?
— Вы уверены, что юноша сказал правду?
— Я не уверен, что ему сказали правду.
— Магда успела предупредить, что преступник известен вам, так?
— Так.
— С кем вы встречались здесь в последнее время? Попытайтесь вспомнить всех. Начнем с меня. Итак, я номер один. Дальше?
— Госпожа Аргирис.
— Госпожа Аргирис — два.
— Алекс, Ирма Кондалексис, Демодикос…
— Еще?
Я задумался.
— Бармен, — напомнил Бекас.
— Какая может быть связь…
— Я просил вспомнить всех.
— Адвокат…
Я рассказал о Мелахриносе, о первой встрече с ним, о его недавнем визите. Бекас выслушал, не перебивая.
— Дальше?
— Это… — я неожиданно запнулся.
— Что случилось?
Я не ответил. Я боролся с мыслью, встревожившей меня.
— О чем-то вспомнили?
— Когда Магда исчезла, я пошел в контору Мелахриноса спросить, не видел ли он ее.
— И?
— Адвокат ответил, что давно не встречался с ней.
— Вы об этом уже рассказывали.
— Да, но это не все. В то мгновение, когда Мелахринос убеждал меня, что Магда давно уже не переступала порога его дома, я почувствовал запах ее духов. Аромат их еще не исчез. Понимаете?
— То есть адвокат говорил неправду?
— Да. В то же время невозможно допустить, чтобы Апостолос Мелахринос…
— Был связан с «Черным Ангелом»? Таково и мое мнение. А если Магда Констас действительно была у семейного адвоката?
— Почему же Мелахринос солгал?
— Так просила клиентка. Не забудьте, что в те дни Магда не хотела встречаться с вами в целях вашей же безопасности. С кем еще вы познакомились за время пребывания в Афинах?
…Это была первая ночь после похорон Магды, и она показалась бесконечной и мучительной. Утром опять пришел Бекас.
— Юноша сказал правду. Ирма Кондалексис и мать Алекса отправились в Метеору. Уехал и Демодикос. Один, но в том же направлении.
— И он в Метеору?
— Пока не известно. Одевайтесь, жду вас внизу.
Зачем они поехали в Метеору? Из рассуждений Бекаса следует, что цель поездки — остров Миконос, где проходят съемки фильма с участием Софи Лорен. Почему же сейчас они уехали не туда?
— Этого и я объяснить не могу, — говорил чуть позже комиссар в баре гостиницы. — Видимо, Метеора является особым местом для «Черного Ангела». Там происходили встречи, там был убит Хаазе и там же покончил с собой его убийца. Что бы вы сказали, если бы я предложил подскочить туда?
— Поехали. Когда?
— Как можно скорее. У вас много дел?
— Нет.
Его машина стояла перед гостиницей. Через десять минут мы направлялись в сторону Фессалии.
Мы не разговаривали: за рулем он был чрезвычайно внимателен. Уже приближались к Фивам, когда комиссар внезапно остановился.
— Что случилось? Зачем мы остановились?
— Нам надо вернуться.
— Почему?
— Боюсь, мы действуем им на руку. Поездка в Метеору ставит единственную цель: вести нас в заблуждение. Это путешествие затевалось слишком на виду у всех.
— Неужели Аргирис умышленно говорил мне об экскурсии? В таком случае он все знает, а его отчаяние, беспокойство и вопросы — всего лишь розыгрыш?
— Вовсе не обязательно, чтобы юноша знал всю правду, Но, так или иначе, мы поддались на их уловку. Чем больше я об этом думаю, тем больше в этом убеждаюсь.
Бекас ожидал возражений, но я молчал.
— Возвращаемся.
Мы направились в Пирей. Комиссар нервно поглядывал на часы.
— Если повезет, мы его захватим.
— Кого?
— Пароход.
Он имел в виду пароход, курсирующий между Пиреем и Миконосом.
…Мы прибыли в порт Пирей, когда пароход Караискакис собирался поднять якорь. Вскочили на мостик уже в последнюю минуту. Мрачное лицо комиссара свидетельствовало о том, что он до конца не был уверен в правильности принятого решения.
Мы разместились в салоне. Группа ребят и девушек всех национальностей щебетала за соседним столом. К счастью, на нас внимания никто не обращал.
В Миконос прибыли поздней ночью. Мы поселились в том же доме, где останавливались раньше.
Бекас посмотрел в открытое окно.
С берега до нас доходил удивительно яркий свет.
— Это прожектора, — объяснил полицейский. — Группа Софи Лорен снимает ночные сцены.
— В Делос они не ездили?
— Еще нет.
— Из интересующих нас лиц есть кто-нибудь?
— Только итальянский оператор и Баколас.
— Происшествия?
— Пока все спокойно.
Они еще беседовали несколько минут, после чего полицейский ушел.
— Нам остается только ждать, — обратился Бекас ко мне. — Думаю, наши действия правильны.
…Три часа ночи. Комиссар закурил в постели восьмую сигарету, стараясь сохранять полное спокойствие. Я же не находил себе места. Со стороны ветряных мельниц доносились молодые голоса. На берегу вспыхивали слепящие огни прожекторов. Когда-то я присутствовал на съемках фильма и знал, сколько часов необходимо, чтобы заснять сцену, которая на экране будет длиться несколько минут. В четверть четвертого я не выдержал:
— Могу я прогуляться?
— Не надо.
— Но вам же доложили, здесь нет их.
Бекас невозмутимо продолжал курить.
— Вы полагаете, что почтенный господин Баколас обрадуется, увидя вас?
Он был прав, но я задыхался в комнате.
— Я буду наблюдать издали.
— Ладно. Наверняка они уже знают о нашем прибытии.
Он погасил сигарету и закурил другую. Комиссар не был столь спокоен, как хотел казаться.
…Ночные съемки собрали в порту много народа. Спрятавшись под каким-то балконом, я смотрел на яркий искусственный мир кино. Контраст между светом прожекторов и мраком улицы позволял остаться мне незамеченным.
Джанкарло Малатеста находился на своем посту, очень внимательный к игре актеров. Несколько дальше, среди специалистов, занятых аппаратами и кабелями, должен быть и Баколас. Да, как говорил человек Бекаса, здесь ничего особого не происходило: снимался фильм. Ничего более.
Гуляя, я незаметно спустился к гостинице «Лето». Веранды были мрачные и пустынные. Здесь ничего не задерживало, и я уже собрался уходить, как у входа в гостиничный сад появился человек, который сразу узнал меня.
— И вы в Миконосе?
Я растерялся. Этой встречи не ожидал никак. Элегантный и внушительный, в белом льняном костюме адвокат Апостолос Мелахринос покровительственно улыбался.
— Когда вы прибыли?
Я не мог произнести ни слова.
— Что-нибудь случилось?
Поворачиваюсь к нему.
— Разбудил?
— Я не спал. Что-то вас взволновало?
Пришлось рассказать о встрече с Мелахриносом.
— Он сказал, что приехал с семьей в отпуск.
— Пусть будет так.
Комиссар встал и подошел к окну. На берегу было тихо.
— Съемки закончились, — сказал я.
Бекас указал рукой в сторону востока.
— Скоро рассвет. Советую вам немного отдохнуть.
—. А вы?
— Я прогуляюсь. Теперь моя очередь.
