— Наш подопечный все еще там? — спросил Харракс.
— Полагаю, да, шеф, — сказал Хурст. — В доме все тихо, мы никого не видели и не слышали, а кроме этого — больше выхода нет.
— Этого типа надо брать, — распорядился Харракс. — Он опасен. Как дверь?
Хурст покачал головой.
— Два засова и замок. Лучше — через окно.
— Хорошо, пойдете вы двое, — распорядился инспектор.
Миклем подошел к Харри, стоящему под аркой. Ему страшно хотелось участвовать в операции, но он знал, что Харракс об этом и слышать не захочет.
Меддокс помог Хурсту взобраться на стену. Миклем, не сводивший взгляда с темного окна, вдруг увидел, как за стеклом что-то мелькнуло.
— Внимание! — крикнул он. — Этот тип вас заметил!
Хурст уже забрался на карниз и был теперь совершенно беззащитен. Он тоже увидел мелькнувшую тень, сунул руку в карман, чтобы достать оружие, но тут раздался выстрел. Стекло разлетелось вдребезги, Хурст выронил пистолет и рухнул с карниза, увлекая за собой подошедшего Меддокса. Тот, однако, успел ухватиться за карниз и теперь висел на одной руке, удерживая другой товарища.
Миклем и Харракс бросились на помощь.
— Оставьте его, — крикнул Меддоксу Дон. — Сейчас этот бандит займется вами!
Раздался новый выстрел, и пуля просвистела в нескольких сантиметрах от головы Меддокса. Тот выпустил Хурста и быстро, как только мог, пополз к стене. Хурст безжизненной массой упал на асфальт. Дон и Харри бросились к нему. Харри ощупал шею Хурста и прикоснулся пальцем к сонной артерии.
— Мертв, — сказал он осипшим голосом.
Подошел Харракс. Ему оставалось лишь убедиться, что Хурсту уже ничем не помочь. С быстротой, неожиданной для человека его комплекции, Харракс бросился в глубину тупика.
Меддокс нашел Дона и Харри под аркой, куда они отнесли тело Хурста. Дон взглянул на Меддокса: тот был очень бледен, черты его лица заострились, он тяжело дышал.
— А может, я попробую, хозяин? — предложил Харри.
— Оставайтесь здесь, — буркнул он. — Это дело полиции.
— Но я могу попытаться сломать дверь.
— Вы поняли, что я сказал? — нахмурился Миклем. — Вы не должны вмешиваться.
Харри замолчал. Через несколько минут вернулся Харракс.
— Он пожалеет, что затеял все это, — сердито произнес он. — Скоро мы вытащим его, — и, повернувшись к Дону, добавил: — Вы достаточно потрудились, мистер Миклем, теперь вы можете ехать домой.
Дон ошеломленно посмотрел на инспектора.
— Вы шутите? Я никуда не поеду! Мы с Харри можем…
— Я знаю, мистер Миклем, — прервал его Харракс. — Но я не хочу отвечать, если вы попадете под шальную пулю. Мы будем держать вас в курсе событий, а сейчас, прошу, возвращайтесь домой.
Дон, поразмыслив, решил, что в этом есть здравый смысл, и кивнул.
— Хорошо, инспектор. Не упустите его. Удачи!
— Положитесь на нас. Я позвоню вам.
— Идем, Харри.
Выйдя из-под арки, Миклем и Харри пошли к Олд-Кромптон-стрит.
— Ну и скотина! — ругался Дон, шагая к тому месту, где оставил машину. — Хоть бы его поскорей схватили!
— Как там миссис Ференци?
— Не блестяще. С ней Мариан.
Когда они садились в «бентли», мимо промчались две полицейские машины.
— Тебе не уйти, Шепейро, — кровожадно пробормотал Дон. — Удираем! — приказал он, обращаясь к Харри. — Если начнется стрельба, квартал перекроют.
Чтобы добраться до Верхней Брук-Мьюс, им понадобилось несколько минут. За это время Миклем успел рассказать Харри, что случилось в доме Ференци.
— Похоже на гангстерскую организацию, а, хозяин? — предположил Харри.
Машина остановилась перед домом 25, и Дон бросил взгляд на часы: двадцать минут второго ночи.
— Я вымотан до предела, — признался Харри.
— Ты отлично сделал свое дело, Харри. Поставь машину и отправляйся спать. Завтра у нас будет неспокойный день.
Он открыл входную дверь и вошел в дом.
Сэндвичи с цыпленком, бутылка виски, холодная вода и стакан ждали его возле камина. Дон наполнил стакан до краев, сел и уставился в огонь. Мысли его были возле Джулии. Несчастная! Ему не верилось, что Гвидо мертв. Вся эта история казалась страшным сном, нужно было лишь проснуться, чтобы…
Телефонный звонок заставил его подскочить.
— Мистер Миклем? — пророкотал Харракс на другом конце провода. — У нас плохие новости: он удрал.
— Удрал?!
— Да. Там был подземный ход из погреба. Он ведет в дровяной склад одного бизнесмена на Даун-стрит. Через него этот тип и выбрался.
— Будь оно все проклято! — взорвался Миклем. — Значит, им обоим удалось удрать?
— Далеко они не уйдут, — заверил Харракс. — Все порты, аэродромы и вокзалы находятся под наблюдением. Мы дали всем подробное описание. Далеко они не уйдут.
— Вы уверены? — ехидно спросил Дон и швырнул трубку.
В вестибюль отеля «Польстен» неуверенно вошла девушка.
Мирно дремавший Джек Дейль вздрогнул и посмотрел на часы: было четыре часа утра. Он встал и бросил на проходившую особу яростный взгляд.
— Откуда она такая взялась? — подумал он.
Перед ним стояла брюнетка с совершенно идиотским выражением лица. Зубы ее выдавались вперед, на носу криво сидели очки в черепаховой оправе. Она была одета в потертое пальто из драпа в красную и зеленую клетку. Черные жесткие волосы были повязаны голубым шелковым платком.
— Если вы насчет комнаты, — предупредил Дейль, — это будет стоить два фунта. Плата вперед.
— Да, насчет комнаты, — кивнула «красотка», открывая портмоне. — Я… я опоздала на поезд.
— Если вы без багажа, платите три фунта. Такие у нас правила. Иначе — милости прошу на улицу.
В это время в вестибюль вошел Крантор.
— Дай ключ, — сухо бросил он портье.
Девушка посмотрела на него и заныла:
— Извините, ради Бога, этот тип требует у меня три фунта из-за того, что я без багажа. Здесь и правда такие правила?
— Поговори еще, крокодилица! — проворчал Дейль. — Ты же слышала, что тебе сказано? Не хочешь платить — ищи гостиницу пошикарней.
— Дай ей комнату, — сказал Крантор. — Это будет стоить один фунт.
Дейль снял ключ и швырнул его на конторку. Его острая крысиная мордочка сделалась надменной.
— Двадцать пятая комната, — сказал он, принимая фунтовый билет, протянутый девушкой.
— Я живу рядом, — сказал Крантор, поглядывая на девушку. — Могу проводить вас.
Она выглядела придурковатой замарашкой, но Крантор привык к дурнушкам: с его физиономией выбирать не приходилось.
Девушка неслышно шла за ним по лестнице. Когда они свернули за угол и сделались невидимыми для Дей-ля, она прошептала:
— От Шепейро до сих пор нет известий?
Крантор подпрыгнул и обернулся: незнакомка успела снять фальшивые зубы, и только тут он узнал ее.
— Лорелли?! Ну и ну!
— Я спросила, нет ли известий от Шепейро?
— Есть, — Крантор остановился возле своей двери и повернул ключ. — Вам лучше войти ко мне.
Лорелли вошла в комнату и сразу же направилась к зеркалу, висевшему над камином. Крантор запер дверь на ключ.
— Ищейки пытались его схватить, — сказал он, снимая мокрое пальто и бросая на стул. — Он где-то допустил ошибку, но не знает где или не хочет сказать.
— Кретин! Он позволил себя выследить, — прошипела Лорелли. — Ищейки пытались схватить и меня. — Она вытащила из сумочки пачку сигарет, закурила и выпустила струю дыма в направлении Крантора. — Когда я выходила с Эвен-стрит, за мной увязался какой-то здоровенный парень. Он не из полиции, я уверена. Я не могла от него оторваться и повернула к дому на Маркет-Льюис, где снимала квартиру, а он пошел в телефонную будку. Похоже, звонил в полицию. Я переоделась и удрала через слуховое окно. Ищейки явились через несколько минут. Вы не знаете, что это мог быть за парень?
Крантор отрицательно покачал головой.
— Шепейро убил полицейского. Теперь он вопит во всю глотку и требует денег, иначе не сможет удрать из страны.
Лорелли подошла к окну и села.
— Где он?
— Прячется в квартире своей курочки. Может быть, вы помните ее: Джина Пастеро. Она работала на Альскони несколько лет назад. В Риме.
— Помню. На нее нельзя полагаться. Я не знала, что она подружка Шепейро.
— На нее нельзя полагаться? Почему? — быстро спросил Крантор.
— Если полиция узнает, что она любовница Шепейро, и примется ее трясти… В общем, она заговорит. А Шепейро наверняка говорил ей о вас.
Крантор пожал плечами.
— Не знаю, может быть.
Лорелли открыла сумочку, вытащила маленький листок розовой бумаги и положила его на стол.
— Я оставила чемодан в камере хранения Восточного вокзала, — сказала она. — В нем есть кое-что интересное для вас. Во-первых, тысяча фунтов пятифунтовыми бумажками. Я получила приказ вручить эту сумму человеку, который убьет Ференци. Понимаете? Человеку… Не какому-то определенному лицу.
