— Вот мужики, представьте себе, мне этот товар понравился бы. И я решил бы с вами за него расплатиться наличкой. Пару бумажек нормальных, только грязных, пара старых. Ну, тут, пацаны, спорить не надо, сам знаю, что старых баксов не бывает, что у них принимают даже тех времен, когда ковбои на мустангах ездили. Считайте, как советская купюра. Вроде деньги, а уже примут только в музей. И просто, фальшивки. Ребята, вы сами после этого мне этот тротил засунули бы, понятно куда, и рванули. Только имейте в виду, с первой попытки бы не получилось. А я уж думал деловые люди, честный бизнес. Ладно, придется попытать счастье на Гражданке.
С этими словами Том поднялся и повернулся в сторону рынка.
— Куда, стоять! — гаркнул один из парней, но тут заговорил незнакомец в замше. Его голос был настолько спокоен и уверен, что Том остановился.
— Погоди, землячок. Не торопись. Ошибки у всех бывают. Впрочем, ты не маленький, должен понимать. Сейчас ты на нашей территории. Мы здесь можем ошибиться. А ты нет. Как тот самый сапер. Кстати, о саперах. Расскажи мне, земляк, где ты так насобачился по взрывному делу. Только честно, без понтов. О понтах предупреди заранее. Если скажешь правду, буду с тобой дружить.
— Хоть зовут то тебя как, землячок? — невесело поинтересовался Том.
— Пусть буду зваться дядя Саша. Ну, я слушаю.
Впоследствии Том не мог себе объяснить, почему разоткровенничался с незнакомцем. Может, просто в душе, как говорится, накипело, может, интуитивно почувствовал, что мужчина интересуется не из простого любопытства. Во всяком случае, неизвестно, на что надеясь, Том рассказывал почти полчаса. Дядя Саша слушал внимательно, иногда переспрашивал, задавал мелкие вопросы. Естественно, его интересовала не балканская война вообще, а соответствующая тематика, к примеру, подрывы мостов или случай, когда Том уничтожил радиоуправляемой миной автобус с вражескими боевиками. На середине рассказа он приказал пацану принести две бутылки пива, для себя и Тома.
Когда повествование было закончено, дядя Саша на минуту задумался и отдал еще один приказ, уже не пацану, а парню. Тот исчез на десять минут и принес такой же пакет.
— Проверь, проверь. Тут без обмана, но в таких случаях проверять надо по понятиям. Нормалек?
— Нормалек, — осторожно ответил Том. — Вообще, если говорить по понятиям, в таких случаях надо не только проверять.
— Понял, — без тени злости ответил дядя Саша. — Тебе компенсация нужна? Сейчас будет, но с одним условием.
С этими словами дядя Саша взял первый мешок с бракованной взрывчаткой и передал Тому.
— Держи. Это от меня. А сейчас — условие. Взгляни на карту. Вот здесь, на шоссе Революции, стоит на фиг кому нужная кирпичная будка. Тут рядом ориентир — автостоянка. Ты должен за два дня, пользуясь вот этим, голимым тротилом, эту будку уничтожить. Не боись, она пустая, никто не пострадает. Это не шутка, это экзамен. Если будку взорвешь и за эти два дня сторожа тебя не срисуют, тогда звони по этому телефону. Скажешь: «мне нужен дядя Саша». Тогда я тебя найду и дам тебе работу.
— «Работу», — задумчиво произнес Том. — Взорвать другую будку, машину или еще чего? Надеюсь, не АЭС в Сосновом Бору.
— Мужик, — ответил дядя Саша, — я тебя с одного взгляда понял. Ты не рыболов. Тебе нужно полкило тротила для совсем другого дела. Чего думаешь, я о таких вещах только в газетах читал? Пришел парень с войны и узнал, что дома его кинули по полной программе. Вот только большинство этих героев сперва потрясет медалями и культями, а потом нажрется до опупения и забомжует. Или отомстит, первому чуваку в первом попавшемся кабаке. Душу фронтовую на нем отведет. Ты не из таких, поэтому и решил тебе помочь. Тебе повезло, земляк, даже сам не знаешь, как повезло. Другому пришлось бы, чтобы на меня выйти, через столько шпаны разной пройти. Такой, что не поняла бы, какой ты талант. Так что, считай у тебя шанс. Первый и последний. Берешь?
Ни отвечать, ни раздумывать Том не стал. Он просто сунул картонку с телефоном в карман брюк, положил один мешок в другой, засунул их в небольшую спортивную сумку, бросил сверху тренировочный костюм и зашагал к трамвайной остановке.
Уже на остановке он еще раз проверил карман брюк, убедившись, что телефон дяди Саши не выпал в пути…
* * *
Аня вздрогнула, услышав телефонный звонок, но тут же улыбнулась и спокойно сняла трубку.
— Это вы, моя прекрасная и незнакомая леди? — раздался в трубке чужой мужской голос.
— Я, — почти шепнула Аня, к которой вернулся прежний страх. — Кто вы?..
— Не узнали, что ли? — в трубке послышался смешок. — Впрочем, извините, и вправду, могли не узнать. Мне Нертов дал ваш телефон и я звоню впервые. ЯЫ — это Николай Иванов. Короче, Машкин хозяин…
— Привет, Коля, — почти крикнул Нертов, вырывая телефонную трубку из рук Ани. — Головушка, у тебя еще болит?
— Чуть-чуть, — ответил Арчи.
— Так тебе и надо. Нечего было девушку пугать. Она за эти три дня и так напугана, еще удивляюсь, что не разбивает телефон сковородой только услышав звонок.
— Виноват, виноват, — ответил Арчи. — Как у вас дела, как поживает мое сокровище?
— Твое чудовище. — Поправил Нертов, пытаясь придать голосу максимальную суровость. — К примеру, сегодня оно оставило нас без обеда.
— Но вы то ее, надеюсь, без обеда не оставите, еще не все соседи перевелись? — парировал сказал Арчи. — Так выпускайте на улицу по вечерам, пусть собачка охотится… Ладно, шутки кончились, теперь дело. Вчера меня посетил хирург из больницы на Костюшко. Я ему не так давно помог, была история. Он ко мне заглянул с консультацией, рассказал, как надо беречь голову. А заодно, в плане общего трепа, сообщил, что к ним в отделение доставили парня, который уцелел после взрыва в Озерках. Он обгорел прилично, но пока жив и может говорить. Больше того, даже хочет. Этот врач, Павел Викторович, сегодня будет до восьми вечера. Если ты соберешься, то можешь туда подъехать и с ним побеседовать. Я думаю, хуже не будет.
— Ох, неохота, — честно признался Алексей.
Однако именно в этот момент он ощутил, как пробуждается редко подводившая его интуиция. Сколько раз так бывало раньше: встреча, которую он долго ждал, оказывалась в итоге безрезультатной. И наоборот: вроде бы пустая трата времени, а в итоге — информация, за которую в другом случае заплатил бы золотом. Или, она просто бесценна.
— Ну как, звонить доктору? — спросил Арчи.
— Звони, ответил Нертов. Выезжаю.
— И вот еще что имей в виду, — добавил Николай. — Я от нечего делать целый день телик смотрю. Вчера объявляли анонсы сегодняшних газет. Так вот, сегодня где-то будет статья нашей общей знакомой Юлии Громовой. Вроде бы, там упомянут тот самый порт…
* * *
Перед тем, как сесть в машину, Нертов купил сегодняшний номер газеты, в которой работала Юля Громова. На интересующую его статьей он наткнулся сразу. «Стоило бы почитать, перед беседой с бандюком, — походя подумал Юрист. — Жаль не удастся. Я еще ни разу в жизни сев за руль не тратил время на чтение прессы».
Уже через три минуты он убедился в том, что опрометчиво забыл о старой доброй поговорке: человек предполагает, а Бог располагает. На пересечении Московского и Загородного в очередной раз шла Большая работа. Согласно ходившим в городе слухам, Президент, недавно проезжавший этим маршрутом, чуть ли не ткнул носом губернатора в несколько выбоинок на асфальте и теперь здесь трудилась целая колонна. На беду Нертова, впереди произошло мелкое ДТП и он не успел опомниться, как понял, что зажат, причем надолго. Выругавшись, Алексей закурил и открыл газету, не забывая время от времени бросать взгляд вперед — не очистилось ли пространство.
Статья называлась «Совесть и страх».
«В одном из романов нашего уважаемого питерского литератора, автора многочисленных детективов, я встретила следующий упрек, адресованный нынешним властям — «нравственность отменили». После этого я начала вспоминать все государственные акты последнего десятилетия, касающиеся отмены нравственности.
Мои поиски ни к чему не привели. Ни во времена позднего Горбачева, ни тогда, когда Ельцин только-только взял власть, не обнаружилось ни единого документа, который отменял бы нравственность, мораль, совесть, стыд. Нет даже самой мелкой инструкции о том, что с такого-то числа люди имеющие определенные обязанности, получили право их не выполнять.
Почему же, в том мире, в котором мы сейчас живем, ежедневно и ежечасно происходят такие вещи, как будто действительно существует закон о введении всеобщей аморальности? Почему лгут министры, генералы больше думают о своей карьере, чем о жизни подчиненных, врачи не лечат без взяток, а милиция опаздывает на вызовы, иногда же не приезжает вообще? Временами же происходят еще более удивительные и страшные события. Офицеры продают оружие и своих солдат боевикам, чиновник хладнокровно отключает электричество в роддоме, пограничники — «открывают» границу.
