Так и жили. И выкарабкались, дала судьба поблажку. Просто отодвинула несчастье ненадолго.
Линка, сестренка, выросла, похорошела, вышла замуж. Иван полицейским был, старше ее на семь лет. Вроде любил ее.
А потом случилось страшное — убили сестренку. Инга и нашла ее мертвую в окружении свечей в подвале их собственного дома. В городе тогда маньяк орудовал — пять трупов обнаружили в таком же виде.
Инга с тех пор не то чтобы умом повредилась, а как будто выжгло у нее все внутри. Не живым человеком, а манекеном себя чувствовала. Уехала из родительского дома, устроилась в Петербурге, работу нашла. Так восемь лет и прокантовалась.
Связалась с подлецом Дзюбой, с, позволения сказать, доктором, он и подсадил ее на таблетки. А без них она бы давно с моста в Неву бросилась или вены себе перерезала. Не было сил терпеть боль.
Только три месяца назад Инга в себя пришла. Потому что жизнь такое с ней сотворила, в такой оборот взяла — не каждый выживет. А у нее так получилось, что клин клином вышибло.
Многое в той давней истории разъяснилось, встало на свои места, но убийца сестры так и остался неизвестным. Видно, это испытание Инге на всю жизнь.
Одно хорошо — с таблетками она полностью завязала. Подлеца Дзюбу уж несколько месяцев не видела. Они тогда познакомились с Шефом, он уговорил на него работать и не то чтобы пообещал разобраться с делом сестры, но намекнул, что все возможно. Рано или поздно, сказал, всплывет и это убийство, потому что в нашем рисковом деле не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Инга поверила, ей больше ничего не оставалось. И не жалела в общем.
Но такого, как нынешнее, дела еще не было. Инга чувствовала, что оно затянет ее в черную трясину. Что происходит? Зачем какой-то злодей так страшно убивает людей? Какая у него цель? Запугать, но кого? Не ее же, не Ингу, она здесь каким боком?
Ложечка выскользнула из рук и с тревожным звоном упала на кафельный пол. Инга очнулась от тяжких мыслей и поняла, что пора уходить. Бармен был настолько любезен, что вывел ее через служебный вход.
Она проснулась оттого, что сквозь сон услышала, как по комнате кто-то ходит. Шаги раздавались не во сне, она отчетливо ощущала чужое присутствие рядом с собой.
С трудом Инга подавила желание немедленно вскочить и заорать.
Сжала зубы и заставила себя лежать неподвижно, прислушиваясь. Так учил ее Шеф — в сомнительной ситуации не показывать сразу, что пришла в себя, а сперва понять, что происходит.
Вот скрипнул стул, который чуть сдвинули с места, вот что-то упало со стола и покатилось, его быстро подняли, Инга ощутила, как колыхнулся воздух в комнате, когда человек нагнулся. Шаги раздались у двери, и она решилась чуть приоткрыть глаза.
И тут же села рывком, чертыхнувшись, потому что столкнулась взглядом с Шефом — глаза в глаза. Оказывается, он вовсе не пошел к двери, а стоял рядом с ее диваном. Снова обыграл!
— Что вы делаете в моей квартире? — холодно спросила Инга.
Для нее давно не новость, что никаких замков для этого человека не существует, он может пробраться куда угодно, хоть в замочную скважину, хоть в игольное ушко. Но все-таки не очень-то приятно просыпаться, когда в квартире кто-то чужой.
— Так что вы здесь делаете? — Теперь Инга уже не скрывала злости.
— Ты телефон зачем выключила? — Шеф нисколько не смутился.
— Разрядился, наверное.
Шеф покачал головой — небось проверил уже ее телефон.
А она и правда вчера выключила мобильный, потому что ей все надоело. Слишком много для одного дня: мертвец с отрубленными кистями, Маринка эта с мешком на голове.
— Ладно, ты вставай, я кофе сварю.
Он вышел на кухню.
Кофе Шеф умел варить отлично, это Инга знала.
Она натянула спортивные брюки и майку, умылась, наскоро причесала волосы. Утром на себя в зеркало лучше не смотреть. От этой мысли Инга расстроилась и тут же удивилась — вчера с ней столько всего произошло, неизвестный убийца играет с ней, как кошка с мышкой, а она думает, хорошо ли выглядит!
Дивный запах из кухни привел ее в чувство.
— Снова холодильник пустой, — проворчал Шеф, — этак ты совсем на нет сойдешь, без еды-то.
Инга хмыкнула — заботу проявляет, стало быть, чего-то ему от нее нужно.
— Знаете уже насчет Вестготтена?
— Да уж, — вздохнул Шеф, — договорился, теперь мне обо всех необычных происшествиях сообщают. Нашли его вчера по окончании рабочего дня, уборщица обнаружила. Конечно, шум, визг, тетка чуть концы не отдала, полиция приехала. Хотя посторонних никого не было, так что пока информацию они придержат. Главное, чтобы газетчики не пронюхали.
— Видели там хоть кого-то свидетели?
— Тебя видели. Охранник на входе очень хорошо тебя описал: красотка, говорит, такая, блондинка, вся из себя.
— Что, меня теперь полиция искать будет?
— А как же. Да ладно, этот вопрос мы решим, не нервничай.
— Надеюсь, — мрачно выдавила Инга. — И вот еще что…
Она рассказала о вчерашнем звонке Маринки и о том, что за этим последовало. Шеф слушал внимательно, вопросов не задавал.
— Вот так вот, — подвел черту, — стало быть, появилась какая-то брюнетка. Вряд ли она — это наш убийца, похоже, просто ему помогает.
— Ничего себе помощь — Маринку на тот свет едва не отправила!
— Свидетелей не хотела оставлять, да ты вовремя подоспела. Значит, если верить этой Марине, брюнетка в тот вечер была с пропавшим братом Воскобойникова. И больше его никто не видел. Боюсь, что никто и не увидит, нет его больше.
Инга хотела спросить, за каким чертом тогда они возятся с этим делом, но осеклась. Их уже втянули, теперь так просто из этой игры не выйти.
— Ладно, теперь будем ждать, где эти руки обнаружатся.
— Думаете, снова подбросит в какое-нибудь публичное место?
— Всенепременно, — вздохнул Шеф, — почерк у него такой, как у художника. Иначе и огород городить незачем. Ты будь поосторожнее пока, я позвоню.
И ушел, не прощаясь. И то прогресс — сам пришел, кофе сварил, проявил заботу…
— Что это?! — Анна остановилась на пороге и повернулась к своим спутникам. Ее красивое лицо перекосилось, как будто она надкусила лимон. — Что это, я вас спрашиваю?
— О чем вы, Анна Евгеньевна? — всполошился Вахтанг Семенидзе, менеджер престижного клуба, вальяжный мужчина с седыми висками.
— Цветы, — прошипела Василиса, совмещавшая должности директора, менеджера и девочки для битья при знаменитой пианистке. — Цветы! Я же вам звонила!..
На низком столике у окна стоял огромный букет белых лилий.
— А что цветы? — растерянно протянул Вахтанг. — Вы сказали лилии, я и купил лилии.
— Пурпурные! — схватилась за голову Василиса. — Лилии должны быть непременно пурпурные!
— Ка… какие? — переспросил Вахтанг.
— Неужели это так трудно запомнить! — воскликнула пианистка, заламывая красивые тонкие руки. — Казалось бы, я отдаю всю себя людям и так мало прошу взамен! Неужели трудно сделать для меня такую малость? Всего лишь поставить в моей комнате скромный букет моих любимых цветов! Так нет же, вместо них вы приволокли какой-то пошлый веник!..
— Анюточка, не волнуйся, — кудахтала вокруг нее Василиса, — ты же знаешь, тебе нельзя волноваться перед выступлением! У тебя будут дрожать руки!
— А все ты, — Анна повернулась к Василисе. — Это твоя работа — проследить, чтобы все было как надо.
— Я виновата, Анюточка! Я очень виновата! — закивала Василиса и сделала за спиной знак Вахтангу, чтобы убрал наконец эти ужасные цветы. — Я виновата, Анюточка, только успокойся! Тебе через час выступать. Ты же знаешь, что тебе нельзя волноваться перед выступлением. У тебя будут дрожать руки!
— Разве это кого-нибудь волнует? — Анна прикрыла глаза. — Ладно, дайте мне воды. Стакан воды…
— Вы слышали? — Василиса метнула молнию в сторону Вахтанга.
Тот закатил глаза, сделал несколько пассов, как цирковой фокусник, и в комнате мгновенно нарисовались двое безмолвных подручных. Один вынес цветы, другой принес стакан и бутылку минеральной воды.
Вахтанг сам налил воду в стакан и протянул пианистке.
Он слышал, что у Анны Кахетинской ужасный характер, но не представлял, что все настолько серьезно.
Она поднесла к губам стакан, сделала маленький глоток и снова перекосилась:
— Что это?
— Вода, — пробормотал Вахтанг, — французская, без газа…
— Французская! Без газа! — передразнила пианистка и снова повернулась к Василисе: — Ты ему сказала, какую воду я пью?
— Конечно, Анюточка! Конечно, я сказала: ты пьешь только Perrier.
— А это что?
— Это Evian, — с тяжелым вздохом проговорила Василиса и укоризненно глянула на Вахтанга.
— И вот что теперь делать? — страдальчески протянула Анна. — Я даже не могу получить стакан воды! Боюсь, сегодняшнее выступление не состоится.
