— Все-таки в чем суть идеи?
Степан пожал плечами:
— Идея простая. Сохранить змей. Изводят их тысячами. Для добычи килограмма яда губится до шести тысяч гюрз.
— А заповедники, то есть серпентарии?
Азаров махнул рукой:
— Гибнут в них змеи.
— Как же так? А научные методы?
— Отстает еще наука от практики. Потом, зачастую наука сама по себе, а заготовители — сами. Для заготовителей главное — количество.
— Почему бы ученым не взять в свои руки отлов?
— Был один такой. — Степан недобро усмехнулся. — Доктор наук. Профессор. Не читали в «Правде» фельетон?
— Подождите, что-то припоминаю. Он, кажется, еще ловил ядовитых насекомых в Средней Азии.
— О нем, — подтвердил бригадир. — Длинный рубль даже профессора сбил с пути истины. О нем на Всесоюзной герпетологической конференции говорили. Чуть ли не вагонами продавал животных на зоокомбинат. Дали по рукам, слава богу… А сколько вольных ловцов? Прямо скажем, туго приходится змеям. Но яд ведь нужен все-таки. И с каждым годом все больше. И вот Анна Ивановна предложила брать яд у змей в местах обитания. И тут же отпускать их. Практически не вырывать из местных естественных условий…
— Интересно. Очень.
— Понимаете теперь, почему она так строга?
— Конечно.
— Нам никак нельзя провалить дело. Ребята это понимают. Конечно, каждому из нас было бы выгодней поехать в Среднюю Азию. Там за сезон можно здорово заработать. Например, в долине Мургаба. В Туркмении или в Таджикистане… Кобры, гюрзы, эфы. Много змей. В основном змееловы туда и едут. Зато в нашей экспедиции главное — идея. И Мать… А для меня она действительно как мать…
Оля слушала, не отрывая от Степана глаз.
Азаров замялся, словно решая, стоит ли открываться девушке. Но тут из вагона выскочил Веня. Растрепанный, злой, он подбежал к костру, навалил в него сырых веток и, сопя и вздыхая, встал в самый дым.
— Ты что, окорок изображаешь? — спросил Азаров. Он был раздосадован тем, что их разговор прервали.
— «Не спится, няня», — хмуро ответил Чижак. — Я бы всех ученых!.. На Луну летают, в кишки микробам лезут, сочиняют разные киберы, а от этой дряни человечество избавить не могут. — Веня кисло улыбнулся Оле и добавил: — Лучшую часть человечества…
— Рыбку есть любишь? — издали начал Степан.
— А что?
— А икорку?
— Неплохо бы…
— К сведению лучшей части человечества: если избавить тебя от этой дряни, то не видать тебе ни того, ни другого, потому что личинки комаров — основная пища рыбьей молоди.
— Отказываюсь от рыбы и икры. — Веня сел на раскладной стульчик. — Эх, Степан, Степан! Бригадир ты хоть куда, а заставляешь скучать нашу гостью…
— С чего вы это, Веня? Мне не скучно.
— Она не гостья, — спокойно сказал Азаров.
— Тем более. Сыграй, что ли, — не отставал Чижак.
— Разбужу людей.
— На! — Веня вложил в руки бригадиру гитару. — Я отвечаю.
— Брось…
— Сыграйте, пожалуйста. Потихонечку, — попросила Оля.
Степан посмотрел на девушку, пожал плечами.
— Ладно, одну. — И устроился поудобней.
Над полянкой поплыла тихая, грустная песня.
Мне сосны и ели
Вот так надоели.
А может, я им надоел.
Четыре недели
На самом ведь деле
Разлуки с тобою предел.
Азаров сделал паузу. И вдруг эта же мелодия зазвучала весело:
Скорей бы метели
Сюда прилетели
И встречу привез самолет.
Я обнял бы ели,
Чтоб ветви скрипели,
Мурлыкал, как ласковый кот…
Окончив, Степан решительно отложил гитару.
— Новая? — спросил Веня. (Азаров не ответил, закурил.) — На «пять» с плюсом, бригадир!.. Оля, мы с вами присутствуем при рождении шедевра. Автобиография в песнях…
— Не трепись, — остановил его Степан.
— Будет тебе скромничать…
— Вы действительно сами? — вмешалась девушка.
— Пытаюсь сочинять. — Степан поднялся и направился к вагончику. — Спокойной ночи.
Оля тоже встала.
— Посидите еще, Оленька! — взмолился Чижак. — На кого вы меня покидаете?
— Извините, но я хочу спать. Правда.
— Между прочим, в Африке, это было в Конго, термиты сожрали знаете что? — попытался привлечь внимание Оли Чижак.
Девушка кивнула:
— Знаю. Самолет.
Степан обернулся и засмеялся.
— Ну что ж, оказывается, почитывают у нас газеты… — Веня деловито залил костер из ведра и поплелся спать.
На следующий день погода испортилась. Часам к восьми все небо обложило тучами. Стал накрапывать мелкий, нудный дождь. Идти на отлов змей было бессмысленно.
Анна Ивановна сидела в операционной не в духе. День пропадал. Вспомнив о своем разговоре с Олей по поводу совещаний, она собрала всех в служебном вагончике.
— Не хотела я вам портить настроение в день приезда, а сейчас поговорить самое время.
Василий, жавшийся в углу на корточках, втянул голову в плечи.
— Случай с Леней Клинычевым чрезвычайный. Не буду же я каждый раз рыться в ваших рюкзаках и проверять, что вы взяли! Ты, Степан, бригадир и отвечаешь за технику безопасности. И сам первый же ее нарушаешь. Выясняется, что вы ходите на отлов без противозмеиной сыворотки.
— Мы с Христофором… того, не нарушаем. Он всегда берет два-три пузырька… — вставил Вася.
— Да ты иногда один, — подхватил Веня.
Все засмеялись. Кравченко поморщилась.
— Ну хватит, хватит. Вам шуточки… А дело серьезное. Ну хорошо, Горохов с Пузыревым выполняют инструкцию. А остальные? Чижак?
— Чего там, Анна Ивановна, в Мургабе на кобр ходили. — Веня небрежно закинул ногу на ногу. — Без сыворотки. — Он обвел всех гордым взглядом и остановился на Оле.
— А здесь не будете ходить без сыворотки. — Кравченко сказала это жестко и властно. — И если такое выяснится хоть еще один раз, храбрец будет отстранен от участия в экспедиции. Я думаю, все ясно?
Все вразнобой ответили, что ясно.
— Азаров, — продолжала руководительница экспедиции, — как это получилось, что Клинычева доставили в больницу только на следующий день?
В операционной стало тихо.
— Так получилось. — Степан застегнул на все пуговицы куртку.
— Анна Ивановна, можно мне? — робко попросила Зина.
— Ну?
— У нас тайга, на машине не везде проедешь, да еще ночью… Надо иметь лошадь. Я буду смотреть за ней. У отца моего была. Я умею. — Зина смутилась от своей смелости и замолчала.
— Мы сейчас о другом. — Анна Ивановна постукивала карандашом по столу.
— Лошадь, она по лесу, по тропе любой пройдет, — убеждала Зина. — Травы кругом много. Только коси. Чуток овса подкинуть, и все.
— Потом, лошадь не выпивает… — серьезно добавил Веня.
Змееловы рассмеялись.
— Чижак! — строго прикрикнула Кравченко.
— Научный факт, — развел руками Веня.
— Да уймись ты, Вениамин… Допустим, с Клинычевым обошлось. А если случится серьезное что-нибудь? Травма или болезнь? Степан, за все в ответе я и ты. Мне порой некогда вникать в разные неурядицы, поэтому…
— Я виноват, — поднялся Василий. — С меня и спрашивайте. Степан Иванович тут ни с какого боку не провинился. Ну, приложился я, не рассчитал…
— Василий, Василий… — вздохнула Анна Ивановна. — Вам что: проспались и все забыли. Захотели — уйдете, шофер и механик вы хороший… Что ж, я тоже сделаю выводы…
— Не буду я в рабочее время, — угрюмо произнес Пузырев.
— У нас все время рабочее. Тем более у вас.
— Сказал — не буду, значит, не буду. И от вас уходить интереса нет. В городе у меня тут же корочки отберут…
— Всё? — положила обе ладони на стол Анна Ивановна.
— Железно! — Вася махнул рукой и снова опустился на корточки.
— Ладно, Василий, поверим в последний раз. И об этом хватит. — Кравченко повертела в руках надорванный конверт, как бы раздумывая, сообщить ребятам новость или нет. — И еще я хочу вам сказать одну досадную вещь. Получила из нашего института письмо. От замдиректора. Недовольны там результатами экспедиционной работы, — Анна Ивановна горько усмехнулась. — План не выполняем. Нерентабельны, пишут…
— Наука требует жертв, в том числе и материальных, — пробурчал Христофор Горохов.
— Мало змей собираем, — задумчиво сказал Азаров.
— А если их здесь действительно мало? — воскликнул Чижак. — Мы их не можем творить из праха, как бог…
— Давайте продлим время отлова на два часа в день, — предложила Зина.
Все заулыбались.
— Это как получится, — откликнулся Вася. — Иной раз так увлечешься, до темноты бродишь… — Он вздохнул. — А гадов тут, видать, действительно не густо.
