— А вам не кажется, — сказал Логан медленно, тщательно подбирая слова, — что здесь все немного проще, какой-нибудь безусловный рефлекс, вроде коленного?..
Доктор Бушел посмотрел на него так, будто Логан был непослушным ребенком, который нашкодил, но которого все-таки хочется побаловать.
— Объясните? — предложил он.
— Джеральд Кливер надругался над Стрикеном, когда тому было одиннадцать лет. В субботу Кливера признали невиновным. В воскресенье мы находим тело ребенка, Питера Ламли, до того, как Стрикен смог вернуться и изувечить его. А сегодня по всем каналам идет реклама: Кливер продал свой рассказ газетам. Стрикен просто не смог со всем этим справиться. И переступил грань.
Доктор снисходительно улыбнулся.
— Интересная теория, — сказал он. — Непрофессионалы часто смешивают признаки. Понимаете, здесь присутствуют такие модели поведения, которые может различить только тренированный глаз. Стрикен очень хорошо организованный преступник. Он прилагает огромные усилия, чтобы его жертву не обнаружили. Мир его фантазий очень сильно ритуализирован, и эти ритуалы означают только то, что он должен подчиняться своему собственному внутреннему набору правил. И если он не будет их исполнять, то просто останется обычным чудовищем, которое охотится на маленьких детей. Понимаете, он очень стыдится того, что делает. — Доктор Бушел указал пальцем на фотографию паховой области Дэвида Рида, сделанную во время вскрытия. — Он притворяется, что ребенок не мужского пола, удаляя ему гениталии. Он говорит себе, что его преступление не слишком жестокое, потому что те, над кем он издевается, не мальчики. — Он снял очки и протер их концом галстука. — Да, Мартин Стрикен может найти оправдание тому, что делает, но только перед самим собой. У него свои собственные ритуалы. Он захочет выждать.
Логан не сказал ни слова, пока Инш не отвел приезжих в столовую и не вернулся обратно. Когда он и инспектор снова оказались вдвоем в комнате, Логана прорвало.
— Что за мешок дерьма! — раздраженно сказал он.
Инш в очередной раз безуспешно порылся в карманах в поисках чего-нибудь сладкого.
— Да, — кивнул он. — Только не забывайте, что этот мешок дерьма помог поймать четырех самых настоящих преступников, и трое из них были самыми настоящими убийцами. Понятно, что у нормальных людей от него понос, но он очень хороший специалист.
Логан вздохнул:
— Ну и что сейчас будем делать?
Инш прервал безуспешные поиски сладостей и с безутешным видом засунул руки в карманы брюк.
— Сейчас? — сказал он. — Сейчас мы усядемся поудобнее и станем надеяться, что нам повезет.
Летом из заднего окна дома открывается вид на уходящие вдаль колышущиеся заросли невысокого кустарника, подкрашенные золотым светом солнца. И серая, беспорядочно застроенная территория Баксберна не видна из-за холма, вздымающегося вверх сразу за карьерами. В хороший день, когда трубы бумажных фабрик не изрыгают густые клубы странно пахнущего пара, холмы, луга и невысокие перелески на другой стороне реки Дон сияют всеми оттенками изумруда. Буколические небеса, отгороженные от монотонного гудения машин, движущихся по двухполосному шоссе.
Ничего подобного сейчас видно не было. Снегопад перешел в метель, и, стоя возле окна в спальне, констебль Джеки Ватсон не могла ничего разглядеть дальше ограды заднего двора. Вздохнув, она повернулась спиной к серому, завывающему ветром зимнему дню за окнами дома и пошла по лестнице вниз.
Мать Мартина Стрикена сидела, скрючившись, в большом кресле, обтянутом тканью с пестрым цветочным рисунком. Из угла рта торчала сигарета, рядом с креслом стояла на полу пепельница, полная окурков. Телевизор работал, шел сериал. Ватсон ненавидела сериалы. Но Ублюдок Саймон Ренни их обожал. Он сидел на диване в цветочек, уставившись в экран, и пил чай, чашку за чашкой.
На кофейном столе в открытой пачке осталось два печенья, и Ватсон взяла их по пути к электрическому обогревателю. Она направлялась к нему с твердым намерением согреться, даже если при этом на ней вспыхнут брюки. В доме стоял зверский холод. В виде особой уступки своим незваным гостям миссис Стрикен включила обогреватель, правда после долгих жалоб и причитаний. Электричество в наши дни не бесплатное, сами понимаете. И как ей вообще жить с этим ублюдком, который денег в дом не приносит? Взять, например, миссис Данкан, которая живет через дорогу, вот у нее сын торгует наркотиками. Приносит в дом кучу денег и два раза в год возит мать на заграничные курорты! Конечно, посидел три года в Крейгинчизе, за хранение с целью сбыта, но, по крайней мере, пытается что-то делать, мать-перемать!
Когда жар обогревателя стало невозможно терпеть, Ватсон снова отправилась в кухню, чтобы в очередной раз вскипятить чайник. Только бесчисленные чашки чая спасали в этом гребаном доме-холодильнике.
Кухня была небольшая, с линолеумом на полу, столом посредине и полками на стенах замечательного никотиново-желтого цвета. Ватсон со стуком поставила на стол три кружки, не очень беспокоясь, что они могут треснуть. Три пакетика чая. Сахар. Кипяток. Молока хватает только на две. Черт! Никоим образом Ватсон не собиралась оставаться здесь мерзнуть, не выпив чая для поддержания морального духа. Констебль Ренни обойдется черным.
Она принесла кружки в комнату, две поставила на стол. Миссис Стрикен схватила одну без единого слова благодарности. Констебль Ренни проговорил:
— О, потрясающе…
И заметил, что в его чашке молока не было. Он одарил Ватсон своим самым замечательным взглядом потерявшегося щенка.
— Что поделать, — сказала Джеки. — Молоко кончилось.
Ренни снова взглянул на темную жидкость в своей кружке:
— Ты уверена?
— Ни капли.
Миссис Стрикен грозно посмотрела на них и, выпустив струю дыма сквозь зубы, сказала:
— Я вам не мешаю? Я, вообще-то, пытаюсь это смотреть.
На экране толстый человек с клокастой бородой смотрел телевизор и пил чай. Констебль Ренни опять заглянул в свою чашку с чаем, предложил:
— Я могу выйти, куплю немного молока… И может быть, еще немного печенья? — прибавил он.
Как будто Ватсон все печенье съела.
— Инш приказал нам оставаться здесь и никуда не выходить, — сказала она со вздохом.
— Да, конечно, но мы ведь знаем, что Стрикен сюда не вернется. Ну сколько это займет у меня времени? Пять, десять минут? Там как раз на углу есть магазинчик…
— Не могли бы вы заткнуться, черт бы вас побрал! — На этот раз миссис Стрикен даже вынула сигарету изо рта.
Они вышли в холл.
— Слушай, я вернусь через пару минут, — продолжил гнуть свое Ренни. — Да ты сама из него все дерьмо выбьешь, если он вдруг объявится! Да еще на улице две машины за дорогой наблюдают.
— Да знаю я, знаю. — Ватсон обернулась и посмотрела через дверь на мерцающий экран телевизора и ядовитую мамашу Мартина Стрикена. — Я просто не хочу нарушать распоряжения инспектора.
— Я не скажу, если ты не скажешь. — Констебль Ренни схватил утепленное пальто, висевшее на вешалке в прихожей; оно попахивало прокисшей жареной картошкой, но зато отлично спасало от холода. Он сделал гримасу: — Хочешь поцеловать меня на прощание?
— Не хочу, даже если бы ты был последний оставшийся на земле мужчина. — Ватсон подтолкнула его к двери. — Купи еще чипсов. Соль и уксус.
— Да, мэм, — сказал он и театральным жестом взял под козырек.
Она посмотрела, как за ним закрылась входная дверь, вернулась в гостиную, села напротив телевизора и принялась пить чай.
Логан удивился, как много зданий находилось в ведении Департамента паркового хозяйства муниципального совета Абердина. Список выслал по факсу сотрудник, которому не очень понравилось, что ему звонят на работу без четверти семь вечера. Каждое здание необходимо было посетить и проверить. Доктор Бушел непоколебимо стоял на том, что Стрикен держит ребенка в одном из этих зданий.
Логану даже не захотелось заметить, что это и так было ясно. Шансы найти нужное здание, да еще из такого громадного списка, были очень невелики. И вовремя они его не найдут. Так что малыш Джейми Макрит вряд ли доживет до своего четвертого дня рождения.
Пытаясь немного сократить этот список, Логан отправился в Департамент паркового хозяйства к раздраженному чиновнику, чтобы тот отметил все места, где Мартин Стрикен отрабатывал свои часы. Список был почти такой же длинный, как и первый. Мартин Стрикен вляпывался во всевозможные неприятности с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать лет. С того момента, как Джеральд Кливер наложил на него свои мерзкие руки, Стрикен отбывал свои сроки по-разному — сгребал листья, подрезал кусты, выдергивал сорняки и чистил сортиры в большинстве городских парков.
Логан направил поисковые команды в те места, где Стрикен работал совсем недавно. После этого они так же пройдутся по всему списку от конца к началу. Если им повезет, они найдут ребенка до того, как его убьют. Но какое-то неприятное чувство говорило Логану, что это не тот случай. Что они поймают Стрикена через пару дней, где-нибудь в Стоунхейвене или в Данди. Ни за что он не станет слоняться по Абердину. Когда его физиономия красуется на первых страницах газет, когда его показывают по телевизору и когда про него говорят по радио. Они его схватят, и он в конце концов приведет их к телу убитого ребенка.
