Вдруг я вздрогнул и несколько мгновений смотрел на это имя, не видя его. Медленно, словно бы не понимая, словно буквы, составляя слова, теряли всякий смысл, я еще и еще раз перечитал запись. Водя указательным пальцем по строчке, прочел снова. Нет, я не ошибся.
Я переписал данные в блокнот, захлопнул уже слегка пожелтевшую от времени регистрационную книгу, поблагодарил служащую и покинул госпиталь.
Спускаясь вниз, я думал, что нет на свете фактов, которые существовали бы сами по себе: проявив немного терпения, всегда отыщешь связь между звеньями и объединишь их в одну цепь, все имеет свое начало, хотя порою его и пытаются утаить...
На душе у меня было радостно. До завершения дела оставалось совсем немного. В прекрасном настроении я подошел по коридору к своему кабинету, открыл дверь и по твоему лицу понял, что у тебя тоже хорошие новости. Мы оба заговорили разом, не слушая друг друга. Наконец я решил замолчать и услышал тебя:
— Знаешь, кто забирает конверты, которые Сильвия Лаферте оставляет на почте? — Ты широко улыбнулся, и твои глаза превратились в узкие щелочки. — Представь себе...
Имя вырвалось у нас одновременно: Фабиола Мендес... Мы оба пришли к нему: ты — просмотрев материалы киносъемок, я — ознакомившись с архивом госпиталя. И снова успехом мы обязаны совместной работе. Никто из нас, действуя отдельно, ничего бы не добился — мы ведь не супермены. И еще нам помогала поддержка многих людей, направлявших нас на правильный путь. Вот почему мы оба вышли на это имя.
— Нет никаких сомнений, что существует тесная связь между Сильвией Лаферте и Фабиолой Мендес, — говорю я. — Теперь нам следует обратиться к товарищам из Пинар-дель-Рио, которые принимали участие в ликвидации бандитских группировок, и прежде всего выяснить, были ли в этой провинции выступления против народной власти в мае 1967 года... Подробности сообщу тебе потом. А пока имей в виду, что они обе были в одной пещере в горах Пинар-дель-Рио, где и подхватили свою болезнь. Необходимо также подробнее заняться приемщицей почтового отделения «Гавана Либре» Хильдой Мартель и узнать, почему Сильвия не передавала конверты непосредственно Фабиоле, хотя, очевидно, чтоб сбить нас со следа, чтоб мы не поняли, что они связаны между собой...
Ты снова улыбаешься, у тебя явно припасено еще что-то.
— Ладно, не буду томить тебя понапрасну. Знаешь, почему Хильда Мартель так и не вышла замуж, хотя и была красива? Так вот, она была помолвлена со старшим братом Фабиолы Мендес! Они жили по соседству, и Хильда стала невестой Рене Мендеса, когда ей исполнилось пятнадцать лет. Жених был старше нее и при Батисте служил в военной разведке в провинции Матансас. После победы революции он скрылся. Прошел слух, что бежал в Соединенные Штаты, но доказательств никаких не было. Болтали также, что он в одной из бандитских шаек в горах Пинар-дель-Рио, но и это не удалось установить. Короче, точно о нем ничего не известно... Вот тебе и связь между Фабиолой и Хильдой... Им предстояло породниться...
Я потянулся, медленно выпустил дым, словно вздохнул с облегчением... Сегодня был удачный день.
4.52 пополудниИтак, мы собираемся в последний раз. Через несколько часов откроется новая страница моей жизни, и прошлое меня уже мало занимает. Оно служило лишь средством, чтобы прийти к финишу, разумеется счастливому Я не сразу скажу им, что мне хочется поехать выпить в «Гавана Либре»... Потом.
Донесение № 27
Согласно полученным указаниям, последние недели я старалась сделать свои взаимоотношения с Александром Лефевром более тесными. Вчера как раз сложилась подходящая обстановка, и он рассказал мне о своей преступной деятельности. Психологическое состояние его было таково, что возникла настоятельная потребность выговориться, отбросив всякие запреты. Прилагаю краткое резюме нашей беседы и магнитофонную запись.
Александр Лефевр сообщил, что до прибытия на Кубу он имел дружеские отношения только с Леандро Сардиньясом, разумеется, он общался еще с несколькими кубинцами, которые в свое время посещали Брюссель, но их отношения были сугубо деловыми. Леандро познакомил его с Мигелем Моралесом, и спустя некоторое время между ними возникла более тесная связь, все укреплявшаяся благодаря совместной работе, ибо фирма, которую представляет Лефевр, ведет торговлю с ведомством, возглавляемым Моралесом.
Однажды, когда Беттина пригласила к себе Фабиолу Мендес (с которой случайно познакомилась в кафе «Кармело», расположенном на 23-й улице в районе Ведадо), к ней зашел Мигель Моралес. Их представили друг другу, и вскоре между ними возникли близкие отношения. Фабиола и Моралес часто приходили к Лефеврам вдвоем — или делали вид, что их визиты случайно совпадают. Они также постоянно выезжали с Лефеврами на пляж в конце недели.
При первой же возможности (они все вместе проводили три дня на Варадеро) Фабиола сообщила Александру, что есть способ без особого труда и не подвергая себя риску ежемесячно зарабатывать значительную сумму в долларах. Надо только найти человека из капиталистической страны, живущего на Кубе, который согласился бы более или менее регулярно переправлять отсюда кое-какую документацию. Впоследствии Лефевру будут даны другие поручения.
Александр отказался, заявив, что подобная деятельность ставит под угрозу его служебное положение, а ведь последние годы связи между представляемой им фирмой и Министерством внешней торговли Кубы постоянно растут, да и само по себе поручение это не из легких. Тогда Фабиола обратилась к Беттине, и та с восторгом отнеслась к этому предложению; ее воодушевила авантюра, сулившая столь легкий заработок, и она заставила Александра согласиться.
По возвращении в Гавану Фабиола снова встретилась с ними и объяснила, каким образом они должны действовать в поисках возможного «почтальона». Александр опять отказался, тогда Беттина все взяла на себя. Александр предупредил, что участвовать в этом деле не будет и не желает больше слышать о нем ни слова. Если Беттине угодно в него ввязаться, пусть действует на свой страх и риск и ни о чем ему не рассказывает. Чем меньше он будет знать, тем лучше.
Начиная с этого времени «кто-то» ежемесячно переводил на его банковский счет в Брюсселе солидную сумму долларов.
Александр рассказал, как постепенно они познакомились и с остальными членами подпольной группы. Один приводил с собой другого, пока наконец не составилась уже известная нам компания. И он и его супруга принимали их, считая милыми и близкими себе людьми, а сближало их всех желание одержать верх над другими, получить высокий пост, располагать крупными денежными средствами.
С каждым днем Лефевр чувствовал себя среди этих людей все более чужим. Беттина ничего не рассказывала ему о своих новых делах. Иногда он посещал с ней приемы, коктейли, ужины или пикники, которые она называла «мои рабочие мероприятия», так как использовала их, чтобы глубже проникнуть в среду иностранцев, живущих в нашей стране, и завязать дружеские отношения с теми, кто может впоследствии пригодиться для заданий, которые она выполняет, за что ей так хорошо платят.
Александр вел себя словно страус, который прячет голову под крыло и не желает видеть, что творится вокруг. Он знал — или по крайней мере подозревал, — что почти все из этой компании входят в подпольную контрреволюционную организацию, но его не интересовало, чем они там занимаются.
Порой его охватывал ужас при мысли о возможном разоблачении, и тогда он принимался умолять Беттину прекратить это, порвать с этими людьми, отказаться от денег, поступающих на их счет в Брюсселе. Но она вновь и вновь навязывала ему свою волю. Они снова заговорили об этом, когда узнали, как была раскрыта контрреволюционная группа, которая под видом совершенно невинной на первый взгляд организации раскинула сеть в Гаванском университете.
Беттина была с ним очень резка, и у него возникло ощущение вины перед нею. Долгие годы он терпел ее капризы и даже прощал мимолетные любовные увлечения. Уж такова ее натура. Александр знал: эти связи для нее мало значат. Просто, повинуясь своему женскому тщеславию, она хотела быть всегда в окружении толпы поклонников. Он это понял с первых же дней их знакомства и принимал ее такой, какая она есть. В нем прочно жила уверенность, что Беттина не доведет дело до развода, ей совершенно ни к чему отказываться от преимуществ их брака.
Однажды вечером у себя в студии Беттина сказала ему, что для выполнения одного задания ей будет нужна его помощь. Это поручение — последнее, но вместе с тем и самое ответственное. Александр признался: будь у него хоть немного силы воли, он следующим же утром поставил бы перед фирмой вопрос об их немедленном возвращении в Бельгию. Но ему показалось, что у него нет подходящего предлога. А сказать правду он не мог. Срок его контракта истекал через пять месяцев, и совершенно невозможно убедительно обосновать, почему он не может дождаться замены.
