Нажав кнопку селектора, Эдуард Леонидович велел:
- Лина, пригласи ко мне Еремеева.
Через несколько минут, предварительно постучавшись, в кабинет вошел серьезный мужчина лет сорока.
- Павел Владимирович, - обратился к нему шеф, - кто вписал в договора Астраловой её паспортные данные?
- Я, согласно тому, что она продиктовала.
- Вы в курсе, что они не соответствует действительности?
- Они соответствуют, только это данные другого человека.
- Кого же?
- Любы Бойко.
- Это дочь Валентины от первого брака, - пояснил Алле директор издательства.
- А у неё есть дочь? - изумилась та.
- Ну, если у неё было три мужа, то почему бы не быть и дочери? улыбнулся Эдуард Леонидович. - Люба после развода родителей жила с отцом и бабушкой. Валентина и как человек была омерзительна, и мать никудышная.
- Тогда почему же она вписала паспортные данные дочери в договор?
- Валентина Вениаминовна полагала, что таким образом насолит мужу, вмешался начальник отдела авторских прав.
- Это вполне в её стиле, - кивнул Эдуард. - Что угодно, лишь бы кому-то напакостить. Но в конечном итоге все к лучшему. Люба хорошая девушка, слава Богу, характером пошла не в мать, а в отца. Да она и не видела мамашу с младенческих лет - родители разошлись, когда ей ещё и год не исполнился, воспитывала её бабушка. Люба - талантливая художница, способностями и трудолюбием она тоже в отца, известного художника Валерия Бойко.
- Значит, гонорары после смерти матери наследует она?
- Да, - снова вмешался Павел Владимирович. - Валентина Вениаминовна как-то раз упоминала, что написала завещание в её пользу, лишь бы мужу ни копейки не досталось. По своей неопытности она полагала, что если впишет в договор паспортные данные дочери, то это как бы автоматически делает ту наследницей. Валентина Вениаминовна думала, что дочери достанется даже фамилия Астралова. Я пытался её переубедить, но увы... - развел он руками. - Разубедить Валентину Вениаминовну было трудно. Во всяком случае, мне это не удалось.
- Видимо, таким образом она пыталась компенсировать Любе недостаток материнского внимания? - спросила Алла.
- Скорее, она хотела, чтобы та была ей безмерно благодарна и почитала её, - пояснил начальник отдела авторских прав. - Но Люба девушка гордая, к тому же, в средствах не нуждается - её отец профессор в Суриковском, его картины хорошо раскупаются. Да и сама Люба Бойко наверняка станет успешной художницей.
- Уж в "Кондор"-то мы её обязательно возьмем, - прибавил Эдуард Леонидович. - Но думаю, Люба предпочтет статус вольного художника. У нас она была на практике, ей понравилось, и девушка стала подрабатывать, чтобы набить руку, а не ради денег. У тебя ещё есть вопросы к Павлу? - обратился хозяин издательства к Алле.
- Нет, - ответила та. - Все ясно.
Шеф отпустил сотрудника, и тот, попрощавшись, вышел.
- Ну, что ты ещё хотела узнать?
- Многое.
- Надеюсь быть тебе полезным, но одного не пойму - как ты могла подумать, что я заказчик убийства?
- Ну прости засранку, - покаялась верная боевая подруга. - Я ведь даже не предполагала, что акула издательского дела Эдуард Нечаев - это ты и есть.
- Разве ты забыла название нашего издательства?
- Мне и забывать нечего, потому что я никогда его не знала. Вывески на вашем подвале не было, ты не говорил, как именуется твоя контора, а я, как ты помнишь, никогда об этом не спрашивала.
- Надо же... А для меня "Кондор" - почти как Нечаев, за десять лет уже свыкся. Мне казалось, все должны знать, что "Кондор" и Нечаев - почти синонимы.
- Эдька, ты слишком хорошего мнения о моем интеллекте, - рассмеялась Алла. - Я о таких тонкостях и ведать не ведала.
- А почему ты решила, что я замешан в убийстве Астраловой? Честно признаюсь, и я, и Яша не раз произносили: "Убил бы!" - потому что она нас достала своими скандалами, капризами, пьянством, хамством, но я, как ты знаешь, и мухи не обижу. А уж лишить жизни человека... Даже и помыслить не могу, что мог бы это сделать. Даже такую змею, как Валентина.
- Знаешь Филиппа Суворова?
- Лет пять назад он у нас работал, но недолго. Бездельник и бездарь, я его выгнал.
Алла очень удивилась - ведь Филипп говорил иное.
- А недавно Фил тусовался в "Кондоре"?
- С тех пор, как я его выгнал, - ни разу. Пять лет назад он стал подбивать клинья к Валентине. У меня не было ни малейшего желания потакать подобной мерзости в стенах своего издательства, и я велел своим сотрудникам не пускать его сюда. Но Суворов все равно нашел Валентину и прилепился к ней. Он же премерзкий тип без капли морали, пиявка и вымогатель. Когда работал у нас, про всех вынюхивал, подслушивал, подглядывал, его застукали и турнули, тем более, толку от него не было.
- А Фил утверждает, будто недавно сидел в твоей приемной и подслушал ваш с Яковом разговор.
- Да его моя секретарша и на порог бы не пустила. Хочешь - спроси у неё сама.
Алла хотела возразить, что не нужно очных ставок, но приятель её опередил, нажал селектор и вызвал секретаршу. Когда та появилась, он спросил:
- Лина, был ли тут недавно Суворов?
- Вы же сами велели охранникам его не пускать, Эдуард Леонидович! ответила девушка. - Петя как-то говорил с год назад, что Филипп приходил, но он его выпроводил.
Секретарша ушла, а Алла сидела, качая головой:
- Ну и мерзавец... Возвел поклеп на ни в чем не повинных людей...
- Да он вообще без стыда и совести.
- Эдик, а откуда ты знаешь, что убийство Валентины - дело рук её супруга?
- В последнее время она совсем распоясалась, а в его прошлом есть кое-что, чего он очень боится. Яша рассказал мне, как Валентина по пьянке хвасталась, что держит мужа за горло. Семен бы с превеликой радостью с ней развелся, да ведь эта дрянь его не отпускала, ей нравилось над ним измываться. Я его неплохо знаю - ведь именно Семен Бобков финансировал проект под названием "Изабелла Астралова", и за эти пять с половиной лет мы частенько общались. Честно тебе скажу, Аллочка, я его ничуть не осуждаю за то, что он нанял кого-то застрелить эту стерву. И никогда не дам против него показаний, хотя меня уже трижды допрашивали и крепко наезжали, не я ли организатор убийства. Когда её застрелили, я отдыхал в санатории, Яша вызвал меня телеграммой. Факт моего отсутствия следователю очень не нравится, он с наглой ухмылкой говорит, что я заранее обеспечился алиби и нанял киллера. Но даже если мне придется ещё не раз потеть на допросах, а потом пить сердечные, Семена я ни за что не сдам. И Яшка его не сдаст. На месте Бобкова я бы избавился от неё ещё раньше, до того, как Валентина высосала из него все соки. Сама посуди - ну сколько можно его доить? Все эти пять с лишним лет ему приходилось ежемесячно выкладывать очень и очень приличную сумму. Он-то думал, что всего лишь оплатит её раскрутку, а потом жена от него отстанет, ан нет. Все, что муж зарабатывал, и даже более того, Валентина требовала себе. Еще немного, и его фирма встала бы перед угрозой банкротства.
- Разве она не получала гонораров?
- Разумеется, получала. Чтобы эта алчная дрянь не урвала свой куш! Но Бобкова любила шикануть. Во-первых, пила, как лошадь. Ей дорогую водку ящиками таскали. На деликатесы много тратила, на элитную косметику-парфюмерию и эксклюзивные наряды. Ну скажи на милость - зачем ей туалеты от дорогих кутюрье, если она целыми днями сидит дома?! Но нет, ей нужно было все самое лучшее - возомнила себя суперзвездой! В магазины мы её не пускали - ведь всех обложит матом! Чуть что - орет: "Я знаменитая Астралова, а вы кто такая, чтобы мне указывать?!" Ее имиджмейкер Даниил привозил ей одежду коробками, а она выбирала. В её квартире есть комната под названием гардеробная, там все шкафы битком набиты тряпками, одних туфель пар триста, если не больше, - по количеству обуви эта самоуверенная бездарность переплюнула Екатерину Вторую и супругу президента Филиппин. Немало уходило и на оплату услуг её окружения: литсекретаря, экономки, домработницы, повара, шофера, Яши, имиджмейкера. Платила им Валентина много, но за это измывалась вовсю, а они терпели - в другом месте таких денег не заработаешь. А ещё у неё имелась обслуга помельче - личная массажистка, косметолог, парикмахерша, маникюрша. Да и своим альфонсам она очень щедро подкидывала, иначе кто стал бы с ней спать?
- Филиппу Валентина тоже платила?
- А как же!
- А Даниилу?
- И этому тоже в поте лица приходилось отрабатывать в её постели.
- Только эти двое были в качестве жиголо?
- Не только. Яша говорил - ещё пара десятков юнцов при ней кормились.
- А где Валентина находила всех этих проститутов?
- Данька приводил.
- С улицы, что ли?
- Нет, это студенты Суриковского. Предлог - парень должен написать её портрет, но обе стороны иллюзий не питают. Она была сексуально озабоченной шлюхой, и все с какими-то вывертами, извращенка чертова! - поморщился верный муж Эдуард Нечаев, приверженец традиционных взглядов. - Валентина соглашалась сидеть дома только при условии, что ей будут поставлять водку ящиками и пацанов для постели. Такие оргии закатывала! Я-то в её квартире был всего несколько раз, а бедный Яша каждый день. Он жаловался, что эта потаскуха даже не утруждалась тем, чтобы закрыть дверь в спальню, валяясь там с каким-нибудь парнем. Снимала свои забавы на видео, а потом смотрела с очередным хахалем. Развесила по стенам похабные картинки, всевозможные плетки, ошейники с шипами, наручники, кандалы и прочую садомазохитсткую дребедень и разгуливала по квартире, обрядившись в кожаный наряд, который ничего не прикрывал, - это с ее-то тощей фигурой! - помахивая плеткой, или лупцевала какого-нибудь придурка. Прикует его к стене, наденет ошейник, кандалы и наручники и наяривает. Тот орет, а она: "Ты мой раб, а я твоя госпожа! Что хочу - то и сделаю с тобой!" А дома и её литсекретарь Лиза, и Даниил, и экономка, и повар, и домработница. Стыд и срам! Яша, бывало, приедет по делу, увидит такое безобразие, и бегом из этого вертепа. Ты представь, как её мужу-то было обидно - он трудится в поте лица, а Валентина раздает все им заработанное любовникам! Вот его терпение и лопнуло.
