– А ты в каком-нибудь клубе состоишь? – спросила она Вику.
– В клубе помощников организации университетских мероприятий.
– Круто! Даже такой есть? – удивилась Дана.
– Всякие есть, – ответила Вика, продолжая пробираться сквозь толпу.
– А я не буду никуда вступать, – вмешалась в разговор Лиля, – дурь какая-то – своё собственное время тратить.
– Это личное дело каждого, – тихо ответила Вика.
Продолжая рассматривать студенческую толпу, Дана увидела молодого человека, курившего в стороне от общей массы. Дана даже потеряла дар речи от его красоты: длинные шелковистые волосы мягко спадали на широкие плечи, миндалевидные карие глаза лениво оглядывали толпу, немного капризные, очень чувственные губы сжимали сигарету, весь его образ излучал неторопливость и задумчивость. «Почему этот красавец учится где-то в маленьком городке, а не блистает на подиуме или в шоу-бизнесе?» – удивленно подумала Дана.
– Не знаешь, в каком клубе состоит вот тот молодой человек? – спросила Дана Вику.
– Не знаю, а вообще, наверное, он должен представлять клуб «Бездельников и прожигателей жизни», большего разгильдяя в жизни не видела, – резко ответила Вика.
– А он, случайно, не занимается модельным бизнесом?
– По-моему, он так глуп, что даже не знает, насколько красив. Иногда девушки говорят ему об этом, но, похоже, до него их слова не доходят. И вообще, держись от него подальше. Ладно, пошли, – заторопилась Вика.
Да, Вика определённо была сегодня не в духе.
Хотелось ещё немного посмотреть на красавца, и, продвигаясь сквозь толпу, Дана всё оглядывалась на него, и когда в очередной раз отвернулась, обнаружила, что Вики и однокурсников рядом нет.
Постояв несколько секунд и повертев головой, Дана поняла, что вообще ни одного знакомого лица поблизости нет. Не было видно ни иностранных студентов, ни знакомых преподавателей. Все ушли на банкет. «Конечно, когда на всё про всё два часа, идти на банкет надо быстро, – подумала Дана. – И что же мне теперь делать?» Пользуясь случаем, она ещё несколько секунд полюбовалась курившим красавцем. «Интересно, кто-нибудь придёт за мной, когда поймут, что меня нет? Скорее всего, да, но когда? Придётся спросить у кого-нибудь». Она огляделась и увидела неподалёку молодого человека, что пел в баре. Он стоял с двумя парнями: один из них курил, другой что-то рассказывал, размахивая руками. Дане было очень неудобно, но она подошла к беседующим молодым людям:
– Простите, пожалуйста, – обратилась она ко всем троим, но смотрела на того, кто пел в баре, в надежде, что он её узнает. – Вы не подскажете, как пройти на банкет?
На лице молодого человека не промелькнуло и тени эмоций. Скорее всего, он не вспомнил Дану. Стало как-то неловко за то, что прервала беседу, и за то, что пристала к незнакомым парням прямо на улице. Дома бы она себе такого не позволила. Реакция всех троих была разная: куривший дёрнулся и отодвинулся подальше, говоривший же замахал руками: «Я не говорю по-английски», хотя девушка обратилась на ломаном японском, и только знакомый Дане парень посмотрел на бумажки в её руках понимающе кивнул.
– Первокурсница? – коротко спросил он.
– Хай. Да, – кивнула Дана с широкой улыбкой.
– Покажи свои бумаги, – он стал изучать расписание и через несколько секунд снова кивнул. – Тебе нужно в здание «Д», это недалеко. Давай провожу, я как раз хотел туда пойти, чтобы купить чай.
– Зачем тебе идти аж туда, автомат с напитками есть здесь, за углом, – удивлённо спросил «не знаток» английского.
– Там есть мой любимый сорт, которого нет здесь, подождите, я скоро буду, – сказал и кивнул Дане, чтобы следовала за ним.
Конечно же, никакого чая ему не надо было, и идти к корпусу «Д» он тоже не собирался до той секунды, пока не подошла Дана. Но в этом и заключается особенность японского сервиса – не напрягать людей своими благодеяниями. Если бы он сказал, что пойдёт провожать потому, что к нему обратились, стало бы ясно, что он оказывает услугу. И попросивший будет чувствовать себя неловко оттого, что доставил беспокойство. А так, получается, что он никому услуги не делает, и человек, которому оказана услуга, не чувствует себя обязанным. Но тогда Дане было невдомёк, что скрывалось за фразой: «Мне как раз туда надо».
Пройдя несколько метров, парень сказал:
– Я тебя, по-моему, где-то видел.
Дана очень обрадовалась, что всё-таки он запомнил её. Она кокетливо улыбнулась:
– Мы встречались в «Джэки и бобовое зёрнышко» пару дней назад. Я тебя очень хорошо запомнила. Ты пел весёлую песню. Меня, кстати, зовут Дана, – неожиданно для себя выпалила она.
– Наверное, так оно и было, но я очень смутно помню события того вечера. Я – Нагаи Таку, но ты можешь звать меня Мару.
«Интересное прозвище. Означает «круг» по-японски», – подумала Дана и внимательно осмотрела своего спутника. Ей показалось, что она поняла причину такого прозвища. Мару был не слишком высокого роста, широкоплечий, коренастый, с рыжеватыми, явно выгоревшими на солнце коротко стриженными волосами. Лицо было круглым или, скорее, квадратным, с большими глазами, немного приплюснутым носом и мужественными губами. Кожа загорелая и немного обветренная, было видно, что человек много времени проводит на море. Надо сказать, Мару был не то чтобы красив, но невероятно привлекателен. Главное – от него веяло спокойствием и уверенностью. «Наверное, за это тоже можно называть его Мару, и острых углов у него нет, весь, как круг – уравновешенный и сбалансированный», – подумала Дана.
– На каком ты курсе? – спросила Дана, надеясь услышать, что на втором, и у них будет много шансов встречаться на общих лекциях.
– На четвёртом. Правда, мне катастрофически не хватает очков, так что надо за этот год убрать все хвосты. Все три года я занимался в клубе, вот и запустил учёбу. Но ничего, я наверстаю. Мне надо закончить в этом году обязательно.
– А в каком клубе ты состоишь?
– Спасателей.
– Спасателей? Это как?
– Ну, ты что, не слышала? Спасатели на водах. В данном случае на море.
– И что, тебе интересно?
– Очень интересно, мы много тренируемся, катаемся на досках, а летом во время каникул работаем на пляже – следим за безопасностью отдыхающих.
– Разве интересно собственные каникулы тратить на безопасность других? Вам, наверное, хорошо платят?
– Нет, платят там немного, это, скорее, общественная работа. Но делать её очень приятно и интересно. Кажется, что ты дружишь с морем. Когда поможешь человеку, очень хорошо на душе. И потом, нельзя описать словами, как здорово сделать пару заплывов в море, когда пляж уже опустел.
«Ничего не понимаю, – подумала Дана, – тренироваться весь год для того, чтобы потратить каникулы на работу за гроши?» И поймала себя на мысли, что ей жутко хочется тоже испытать то, о чём рассказывает Мару. «А ещё у меня будет причина почаще бывать у моря,» – и у Даны в глазах промелькнула озорная искорка.
– А можно к вам в клуб записаться? Только я по экспресс-программе, пробуду здесь всего год, – спросила вслух Дана.
– Можно. Спасателем может быть каждый, было бы желание, – с улыбкой ответил Мару. – Я, вообще-то, только поддержать наших пришёл, поэтому у меня даже нет бумажек с нашими контактами, но через неделю на ярмарке клубов у нас будет своя палатка, приходи.
Дана и не заметила, что они уже стоят у входа в большое здание.
– Ну, тебе сюда, – сказал Мару и сразу повернул обратно.
– Аригато годзаимасита! Спасибо большое! – сказала Дана уже вслед провожатому.
Дана смотрела на уходящего Мару и думала, что чем-то он ей очень понравился. Возможно, тем, что не спрашивал, холодно ли в России, не пытался общаться с ней на пальцах, как с иностранкой. И ещё Дана знала точно, что через неделю пойдёт и запишется в клуб спасателей.
Больше плутать не пришлось: в здании были указатели со стрелками, которые привели к большим деревянным дверям. Открыв их, Дана оказалась в просторном холле с огромной люстрой посередине потолка и несколькими маленькими хрустальными светильниками по углам. Пол был устлан мягким ковром светло-розового цвета. Приём был а-ля фуршет: посередине холла стоял длинный стол с закусками. Чего там только не было: и суши всех сортов и видов, и красивые бутербродики-канапе, и спагетти с соусом песто, и даже картошечка, жареная с беконом. Видно было, что меню составлено не только для японцев, и это радовало. Как настоящая сладкоежка, Дана дольше всего задержалась у десертов, где кроме фруктов лежали разные по виду, но одинаковые по размеру пирожные и стоял лоток с мороженным.
По периметру холла были расставлены круглые, достаточно высокие столы, вокруг которых расположились празднующие группками по десять человек. У дальней стены виднелась невысокая сцена с микрофоном. На сцене никого не было, но все стояли к ней лицом. Дана в толпе черноволосых японцев быстро отыскала светлую голову Алексея и потихонечку направилась к своим. Проходя мимо столика сотрудников университета, она встретилась глазами с Каваками, который покачал головой. Сначала было непонятно, к чему относился этот укор, но потом выяснилось, что Дана пропустила речь ректора и заявилась как раз к началу банкета, что не приветствуется по японскому этикету. Когда Дана подошла к своему столику, на сцене появился мужчина, как потом оказалось, профессор и декан университета Хирокава-сэнсэй. Он вышел, чтобы произнести традиционный праздничный тост, оповещающий о закрытии торжественной части. Хирокава-сэнсэй поднял бокал с пивом, в зале все тоже подняли бокалы:
