Барбара Гордон - Польский детектив

— Чем больше времени проходит после каждого нападения, тем уверенней они себя чувствуют, убеждаясь, что остались безнаказанны.

— Верно. И все же их жизнь — балансирование на проволоке. Они знают, что окружены всеобщим презрением, что при малейшей ошибке с их стороны собственный ребенок, любимая женщина от них отвернутся. Все это в конце концов еще тесней объединяет и сплачивает членов банды.

— И, несмотря на это, они совершают преступление за преступлением.

— В этом и выражается власть денег, — заключил свои рассуждения профессор Казимеж Живецкий.

Апрельская погода обычно не располагает к прогулкам или сидению на скамейке. Тем более что апрель 1971 года был на редкость холодным. Так что во вторник, шестого апреля, никто не прогуливался и не сидел на скамейках на Подвалье. Только около памятника Килинскому стояли три машины и еще одна немного подальше, рядом с белым домом, о котором историки ведут долгий спор: был ли он когда-то собственностью почтенной семьи Бемов, многие члены которой занимали почетную и доходную должность «мастера». Так красиво и уважительно назывались тогда городские функционеры, сносившие преступникам головы или отправлявшие их на тот свет каким-либо иным, более замысловатым способом.

Несмотря на непогоду и холод, на скамейках, расставленных вдоль красных крепостных стен, сидели двое мужчин. Один из них, на скамейке возле памятника Килинскому, читал газету и, казалось, ни на что не обращал внимания. Второй, который выбрал место почти напротив здания Кооперативного ремесленного банка, с интересом озирался по сторонам.

На Подвалье движение было ничтожное. Через определенные промежутки времени проезжал автобус, изредка — легковые автомобили. Пешеходов тоже было немного, и каждый спешил по своим делам. Если бы кто-нибудь из них посмотрел на часы, он бы заметил, что стрелки показывали четверть одиннадцатого.

К зданию банка подъехал красивый новехонький автомобиль цвета слоновой кости, сверкая никелевой облицовкой. У этого «форда» на спидометре было наверняка не больше пяти тысяч километров. Из машины вышел высокий, элегантно одетый мужчина. У него были седые волосы и загорелое лицо, в руке он держал объемистый портфель из желтой кожи. Заперев машину, мужчина вошел в банк.

Новая модель роскошного автомобиля, видимо, заинтересовала человека, сидевшего на скамейке: встав, он не спеша направился к «форду». Сначала разглядывал его с противоположного тротуара, потом перешел дорогу и стал изучать вблизи. Он даже нагнулся и заглянул внутрь, пытаясь рассмотреть приборный щиток. Затем принялся столь же внимательно и обстоятельно исследовать кузов машины. Это было несколько странно — «фордов» в Варшаве довольно много. Разве что это была последняя модель, выпущенная фордовскими заводами в ФРГ.

Осмотр длился долго — наверное, минут десять. Тем временем дверь, ведущая в банк, открылась, из нее вышел элегантный владелец новенького «форда». В одной руке он держал желтый портфель, в другой — ключ от машины. Не обращая внимания на стоявшего за автомобилем мужчину, владелец «форда» подошел к дверце и вложил ключик в замок.

Незнакомец сунул руку в карман. В руке блеснул пистолет. В следующую секунду раздался выстрел. Элегантный мужчина, выронив портфель, мягко осел на тротуар, привалившись всем телом к автомобилю. В ту же минуту с Капитульной улицы, соединяющей Медовую с Подвальем, вышел патруль внутренних войск, состоящий из офицера и двух солдат в белых касках и с белыми поясами. Услышав выстрел и увидев падающего на землю человека, поручик кинулся к автомобилю, солдаты побежали за ним. На бегу офицер вытащил пистолет из кобуры.

У противоположного тротуара стояла машина. Ее водитель, тоже видевший всю сцену, нажал клаксон. Бандит с пистолетом оглянулся и, увидев патруль, подхватил лежавший на земле портфель. Обойдя свою жертву, он побежал в направлении улицы Узкий Дунай.

— Стой, стреляю! — крикнул офицер.

Преступник пересек мостовую. Снова оглянулся и, увидев приближающуюся погоню, на секунду остановился и открыл огонь по патрулю. Поручик и солдаты спрятались в подворотню, пули ударились о стену дома в двух шагах от них. Бандит пустился бежать. Патрульные выстрелили еще несколько раз, но и офицер, и солдаты, опасаясь, что их пули могут ранить или убить случайных прохожих, стреляли в воздух. Преступник этим воспользовался и, добежав до первого дома по улице Узкий Дунай, исчез за углом.

Патрульные бросились в погоню, но, когда они свернули за угол этого дома, на улице уже никого не было. Отказавшись от дальнейшего преследования, офицер и оба солдата вернулись к банку, чтобы заняться лежавшим на земле мужчиной.

На звуки выстрелов из банка выбежало несколько человек, среди них старый швейцар. Увидев неподвижно лежавшего на тротуаре человека, он истошно закричал:

— Директора Кобылкевича убили!

При этих словах лежавший без движения мужчина открыл глаза и попытался подняться, но скривился от боли. И все же, ухватившись левой рукой за ручку своего «форда», с трудом сел.

— Пока еще не убили, — сказал он, — но мне страшно больно. Справа, вот здесь.

Офицер опустился на колени. Осторожно расстегнув пиджак, стянул его с раненого. На белой рубашке быстро расплывалось большое красное пятно. Ясно было, что директора ранили в спину, в область правой лопатки.

— Возьмите его, ребята, — скомандовал поручик, — и перенесите в дом. Там я наложу временную повязку. А вас, — обратился он к столпившимся вокруг служащим банка, — попрошу позвонить в «Скорую помощь» и в милицию.

С помощью двух солдат раненый сумел подняться и, поддерживаемый с обеих сторон, направился в банк. Видимо, ранение было не слишком тяжелым, но очень болезненным, так как при каждом движении директор морщился и постанывал. «Скорая помощь» приехала очень быстро. Следом за ней появилась милицейская машина. Врач, осмотрев раненого, велел немедленно везти его в больницу. Милиция приступила к осмотру места происшествия. Было обнаружено несколько пистолетных гильз. Из стены дома, в подворотне которого стоял обстреливаемый преступником патруль, извлекли пули. Но никто не видел, куда убежал преступник. На Узком Дунае в это время не было ни души. Не удалось даже установить, добежал ли бандит до конца улицы или свернул в первые попавшиеся ворота и бесследно исчез в одном из многочисленных живописных закоулков Старого Мяста.

О нападении сообщили во дворец Мостовских, в следственный отдел. Рапорт принял капитан Галек, который тут же позвонил в Главное управление милиции подполковнику Станиславу Маковскому.

— У вас отличное чутье, подполковник, — сказал капитан. — Недавно вы говорили, что надо ждать нового нападения на банк, и пожалуйста — оно произошло. Только что я получил сообщение, что перед зданием банка на Подвалье бандитом убит или ранен какой-то человек. На месте происшествия находится милицейский патруль, наша группа выезжает.

— Сейчас я туда приеду. — Маковский бросил трубку, схватил шляпу и плащ — в тот день он пришел на работу в штатском, — оделся на ходу в коридоре. Через несколько минут машина Главного управления, включив сирену, мчалась в сторону Старого Мяста. Когда она остановилась перед банком на Подвалье, капитан Галек со своими людьми уже был там.

— Здорово вы угадали, подполковник, — заметил капитан. — Кажется, в феврале Главное управление предупреждало нас о возможности нового бандитского нападения. Было отдано специальное распоряжение, направленное на усовершенствование средств безопасности при перевозке денег. В почтовых отделениях и во всех банках проведены учения охранников и инкассаторов. На время, когда из магазинов и предприятий в банки свозятся деньги, высылались дополнительные патрули милиции. Казалось, что мы начисто лишили бандитов возможности совершить преступление. А они взяли и напали на частное лицо, притом в самое неожиданное время.

— На кого совершено нападение? — спросил подполковник.

— На Эдмунда Кобылкевича, клиента Ремесленного банка. Около десяти утра он подъехал к банку на своем белом «форде», вошел внутрь, предъявил чек и, выходя с деньгами, получил пулю в спину.

— Убит?

— Нет, только ранен. Благодаря патрулю, который в это время вышел с Капитульной. Бандит не успел добить свою жертву, а может, вообще не собирался этого делать.

— Патруль милиции?

— Нет. Внутренних войск. В них бандит тоже стрелял, и они, бросившись за ним в погоню, открыли огонь.

— Куда он убежал?

— На улицу Узкий Дунай. Когда солдаты добежали до угла, он исчез.

— Ничего удивительного. На Старом Мясте все дома между собой связаны, все дворы — проходные. Он свернул в первую попавшуюся подворотню — и был таков.