Внезапно моих ушей достиг едва слышный скрип половиц… Кто-то поднимался по лестнице. Затем скрипнула дверная ручка, и я понял, что таинственный посетитель пытается проникнуть в квартиру Зельмы. Шорохи за стеной перемежались с долгими периодами тишины. Что-то звякало и пощелкивало — возможно, к замку примерялись отмычки. Нервы мои были напряжены до предела, но я не уловил момент, когда входная дверь приоткрылась. Губы мои пересохли, ногти впились в ладони. Дверь открывалась сантиметр за сантиметром. Я смутно увидел руку, шарящую в поисках выключателя. Его сухой щелчок произвел впечатление пистолетного выстрела, однако комната осталась погруженной во мрак, и я возблагодарил Бога, что вовремя догадался вывернуть лампочку. Наступила тишина. Никаких звуков не доносилось до меня, за исключением биения собственного сердца. Я ждал. Человек за стеной не уходил — он просто затаился. Внезапно дверь резко распахнулась, и в ее проеме возникла черная тень.
Оставаясь невидимым, я ожидал дальнейшего развития событий. Неизвестный был уже где-то рядом. Из соседней комнаты послышался шум — это Нетта пыталась вылезть в окно. Человек мгновенно пересек салон и принялся штурмовать запертую дверь.
— Я слышу вас! — завопил он. — Откройте! Немедленно откройте!
Кровь застыла у меня в жилах. Это был голос Корригана! В течение нескольких секунд ужас сковывал меня. Потом я услышал, как Корриган бросился на дверь всем весом своего тела и та, не выдержав удара, распахнулась, Я не мог больше оставаться в бездействии и поддел ногой ближайший стул. Корриган издал удивленный возглас и вернулся в салон. Слышно было, как он чертыхается и что-то ищет в карманах. Я тихонько приближался к нему, моля небо, чтобы он не услышал меня раньше времени. Секундой позже яркий луч фонаря, вытащенного им из кармана, упал прямо на Литбриджа. Я услышал, как Корриган сдавленно вскрикнул. В таком неестественном освещении вид покойника мог потрясти воображение даже самого храброго человека. В течение нескольких секунд Корриган был буквально парализован. Догадавшись об этом, я прыгнул на него. Мы схватились, как пара буйволов. После сильного удара кулаком в лицо мне удалось вырвать у него из рук фонарик. Инспектор, в свою очередь, сумел нанести мне несколько весьма увесистых оплеух. Я пытался прижать его к полу, но Корриган был слишком силен. В течение нескольких минут мы дрались, как дикие звери, почуявшие запах крови. Корриган, в этом я убедился на своей шкуре, был знаком со всеми мало-мальски известными приемами борьбы. Если бы я в свое время не прошел специальную подготовку, то не смог бы выдержать против такого противника и двух минут. В какое-то мгновение мне удалось вцепиться в его горло, но Корриган страшным ударом в живот отбросил меня. В течение секунды я был совершенно беспомощен. Этого было вполне достаточно для такого человека, как инспектор. Прежде чем я успел восстановить дыхание, он уже навалился на меня. Впечатление было такое, словно на меня рухнула башня Биг Бена.
— Сейчас… сейчас я гляну на тебя, отродье… — задыхаясь бормотал он.
Я услышал, как Корриган пытается зажечь спичку. Если он узнает меня, моя песенка спета. Какой судья поверит, что это не я убил Литбриджа! Сделав неимоверное усилие, я заехал носком ботинка Корригану в затылок. Вскрикнув, он выпустил меня. Воспользовавшись этим, я схватил стул и принялся размахивать им вслепую, чувствуя, что по крайней мере один из трех ударов достигает щели. Корриган уже не шевелился. Я тоже еле стоял на ногах, ощущая себя куском мяса, пропущенным через мясорубку. Но нельзя было терять ни секунды. Я встал на колени и ощупал тело инспектора. Он не подавал признаков жизни, но, приложив ухо к его груди, я услышал стук сердца. Нужно было как можно скорее убираться отсюда. Шатаясь, я вышел из салона и заглянул в комнату, где оставил Нетту. Она была пуста, ветер шевелил занавески открытого окна. Я ухватился за перила лестницы и почти съехал по ним вниз. Добравшись до входной двери, я немного задержался, прислушиваясь и приходя в себя, а потом осторожно выскользнул в темноту. Свежий воздух помог мне окончательно оправиться. Прихрамывая, я направился в сторону центра и вскоре оказался на Рассел-сквер. Одолев пару кварталов, я почувствовал, что могу идти почти нормально. Мне необходимо было обеспечить себе такое алиби, чтобы сам Корриган не смог усомниться в его истинности. Чуть-чуть везения, и я имею все шансы выкрутиться.
Перед телефонной будкой я немного задержался, размышляя, потом зашел в нее и позвонил Кристине. Так как было всего 23.15, я особо не рассчитывал на удачу, но, к моему большому облегчению, она оказалась дома.
— Это Стефан. Пока ничего не говори. Дело очень серьезное. Сколько времени прошло с тех пор, как ты вернулась из клуба?
— Самое малое час. У меня страшно разболелась голова, и поэтому я пошла домой. Но почему вы спрашиваете об этом?
— Кто-нибудь видел, как ты возвращалась домой?
— Думаю, что нет. А что случилось, дорогой?
— Много чего, — ответил я уклончиво. — Я сейчас приду к тебе, но не забывай, что я уже целый час нахожусь в твоем обществе. Весь остаток ночи я тоже проведу с тобой. Ты ничего не имеешь против?
— Ничего не имею!.. — ее голос повысился на целую октаву. — Отлично, приходите, и побыстрее!
— Иду.
Я нажал на рычаг, потом снова бросил монету и набрал номер Фреда Улмана из «Морнинг Мейл». В нескольких словах я рассказал ему обо всем, что произошло со мной.
Я вернулся в «Савой» на следующее утро часов около одиннадцати. Не успел я спросить ключ у портье, как почувствовал, что кто-то пребольно ухватил меня за локоть. Никак не отреагировав на это, я взял ключ и только после этого обернулся. Корриган, казавшийся еще более громоздким, чем обычно, стоял за моей спиной.
— Какая встреча! — проговорил я дружеским тоном. — Мой старый дружок! Что это привело вас в такую рань? Вы заблудились?
Он сделал отрицательный жест, но взгляд, которым он одарил меня, был явно недружелюбным.
— Я хочу поговорить с вами, Хармас, — сказал он. — Не пройти ли нам в ваш номер?
— Лучше зайдем в бар. Он сейчас откроется. У вас такой вид, что нам просто необходимо выпить.
— Я полагаю, будет лучше, если мы пройдем в ваш номер.
— Надо уважать просьбы гостей. Кстати, почему у вас такая мрачная физиономия? Вас что-то смущает?
Может быть, вы влюбились? Или это результат несварения желудка?
— Сейчас не до шуток, — ответил он, направляясь к лифту.
— Обычная история. У вас нет ни малейшего чувства юмора. Можно подумать, что вы пришли арестовывать меня.
— Что заставляет вас так думать? — спросил он, глядя, как я вставляю ключ в замочную скважину двери своего номера.
— Вы всем своим видом олицетворение флика, находящегося при исполнении служебных обязанностей, — ответил я. — Но смею уверить, вас ждет разочарование.
— Это мы еще увидим.
Войдя в номер, Корриган снял шляпу и уставился на меня, как удав на кролика. Лицо его было покрыто свежими ссадинами, но я был уверен, что он не сможет обвинить в этом меня. У него не было абсолютно никаких улик.
— Вот это да! — я смерил его взглядом с головы до ног. — Теперь настала моя очередь смеяться. Где это вы заработали такую шишку? Можно подумать, что вы пытались разбить себе голову о кирпичную стенку.
— Оставь свои шутки, — сказал он с самым серьезным видом. — Где вы провели эту ночь?
«Ну вот и начинается!» — подумал я, открывая шкафчик, где хранил запасы виски.
— Это, старина, вовсе не ваше дело, — осторожно ответил я. — Выпьем?
Вынув пробку, я налил виски в стаканы.
— Это моя работа, и будет лучше, если вы отнесетесь к моему вопросу со всей серьезностью.
Я потягивал виски и смотрел на него с лукавой улыбкой.
— Было бы интересно узнать, что происходит в ваших мозгах, Корриган. Другими словами, какая муха вас укусила?
— Вам ничего не говорит имя Генри Литбридж?
— Говорит, и очень многое. Это частный детектив. Но какое отношение он имеет к вам?
— Вы использовали его, не так ли?
— Конечно, я его использовал. А в чем дело?
— А дело в том, что вчера вечером его убили!
Я заставил себя издать восклицание изумления, поставил стакан на пол и закричал:
— Убит! Боже мой! Литбридж убит!
Это было сделано не очень искренне, и, думаю, моя игра не очень убедила Корригана.
— Я вас предупреждал, Хармас, что если в следующий раз вы окажетесь замешанным в убийстве, дело может кончиться самым печальным образом. Сами понимаете, что вас может теперь ожидать!
— Уж не собираетесь ли вы запугать меня? Я совершенно не причастен к смерти Литбриджа, и вы это прекрасно знаете.
— Я придерживаюсь противоположной точки зрения, — сказал он, пристально глядя на меня.
