— Да, милая моя Лизон.
— А вы знаете его адрес?
— Конечно. Он живет на улице Бонапарта, 87.
— Отлично! Вот к нему я и схожу.
— Не делайте этого, мамаша Лизон! Не надо к нему обращаться; он ведь друг Люсьена Лабру, он откажет вам…
— Кто знает, может быть, наоборот, возьмет да и поможет своему другу детства опомниться?
— Он адвокат господина Армана.
— Ну и что? Значит, господин Дарье может заставить своего клиента прекратить делать подлости, объяснит ему, что клевета — это преступление, наказуемое законом, и потребовать с него возмещения нанесенного вам ущерба… Нет… Нет… Я раздумывать не буду, сейчас же пойду к господину Дарье.
И, не дожидаясь, что скажет на это Люси, Жанна быстро вышла. Она так спешила, что и двадцати минут не прошло, а она была уже возле двери Жоржа.
Открыла ей старая служанка.
— Могу я видеть господина Дарье, адвоката? — спросила Жанна.
— Господина нет, — ответила служанка. — Он уехал в Тур, на процесс. И вернется только на следующей неделе в среду.
— Целую неделю придется ждать! Целую неделю! Но я все равно приду… — в отчаянии прошептала Жанна.
И вернулась на набережную Бурбонов.
У Люси началась лихорадка, и она вынуждена была лечь в постель. Увидев, что девушка больна, разносчица хлеба буквально заледенела от ужаса. Она бросилась за врачом. Врач, осмотрев девушку, покачал головой, поджал губы и нахмурился. В любой момент могло начаться воспаление мозга.
Рауль Дюшмэн, служащий мэрии Жуаньи, оказался в потерпевшем крушение поезде потому, что кредитор, обладавший поддельными векселями, хоть и получил сполна все, тем не менее рассказывал направо и налево историю о том, как самым неожиданным образом некий загадочный покровитель расплатился с долгами несчастного служащего. В Жуаньи быстро распространился слух, будто у Рауля Дюшмэна, влачившего до сих пор весьма жалкое существование, денег теперь куры не клюют, что, естественно, заставило всех призадуматься, каким же образом юноша оказался вдруг в состоянии расплатиться со своими долгами.
Люди видели, как Дюшмэн беседовал с каким-то незнакомцем, обедал и ужинал с ним. И всем это показалось подозрительным. День за днем, час за часом слухи расползались по городу и в конце концов достигли ушей мэра. Тот потребовал объяснений, а юноша не знал, что ему и сказать. Тогда мэр объявил свое решение:
— Ваше дальнейшее пребывание в составе городской администрации абсолютно недопустимо. Подавайте в отставку, иначе я вынужден буду снять вас с занимаемой должности.
Дюшмэн, сраженный столь безапелляционным приговором, подал в отставку и оказался без работы, да еще и у всех на подозрении. Юный любитель удовольствий решил податься в Париж, где он хотя бы затеряется в толпе, а может быть, даже найдет работу. У него оставалось еще несколько золотых, на которые можно было спокойно прожить недели две-три, и он сел в поезд.
Аманда с нетерпением ждала того момента, когда ей можно будет повидаться с раненым. Тому, что лже-барон де Рэйсс так и не вернулся в Буа-ле-Руа, она нисколько не удивлялась.
Девушка догадалась, что за его внезапным отъездом кроется разрыв, но навязчивая идея отомстить не оставляла ее, и она решила, что Рауль Дюшмэн сможет стать неоценимым помощником и верным соратником в этом деле.
Наконец наступил день, когда Мадлен сообщила, что можно втайне от всех навестить выздоравливающего.
Дважды тихонько стукнув, Аманда вошла в комнату раненого и прикрыла за собой дверь. Визит девушки был настолько неожиданным, что молодой человек в первый момент ее даже не узнал. Плавно ступая, Аманда буквально проскользнула к кровати, и Дюшмэн, узнав ее наконец, ахнул от удивления, но, похоже, нисколько не рассердился.
— Аманда! — воскликнул он. — Это ты!…
— Да, мой верный пес, — ответила девушка; она взяла руку раненого и поднесла ее к губам. — Нет ничего удивительного в том, что я здесь. Мне довелось стать свидетелем той катастрофы, в которой ты пострадал. Я узнала тебя. Мне было известно, что тебя отнесли сюда; каждый день я спрашивала о твоем здоровье и с нетерпением ждала, когда мы наконец сможем увидеться…
Слушая эти речи, молодой человек вдруг вспомнил и о печальной стороне их романа.
— Что тебе от меня нужно? — спросил он, выдернув у нее свою руку. — Ты прекрасно знаешь, что между нами все кончено! Я пострадал в катастрофе, я чуть не умер, и все из-за тебя!
— Из-за меня? — ошеломленно спросила девушка.
— Да, из-за тебя: я потерял работу, а вместе с ней и средства к существованию, мне пришлось сбежать из Жуаньи — и все из-за этих несчастных векселей, которые я подделал, чтобы отдать деньги тебе; я едва на каторгу не угодил! Из-за тебя теперь мое имя запятнанно! Будущее — разбито, и все из-за тебя! Ах! И почему я только не погиб в катастрофе?
— Согласна, дорогой Рауль: я вполне заслужила эти упреки, — сказала Аманда; голос ее, похоже, дрожал от волнения. — Сама того не желая, я причинила тебе много зла… Я сожалею об этом, и прошу простить меня… Однако сейчас я пришла по очень серьезному делу. Может быть, нам удастся развеять все твои опасения по поводу будущего. Согласен ты меня выслушать и ответить на все мои вопросы?
— Придется, раз уж ты здесь!
— Прежде всего я хотела бы предупредить тебя о грозящей опасности. Ты знаком с бароном де Рэйссом?
Молодой человек, никак не ожидавший услышать это имя, почувствовал себя так, словно его кирпичом по голове огрели.
— С бароном де Рэйссом! — пробормотал он, пристально глядя в глаза девушки и силясь прочесть в них, что ей известно об этой печальной истории.
— Да, с тем самым человеком, что где-то месяц назад был в Жуаньи и выкупил твои векселя…
И без того бледное лицо Дюшмэна буквально побелело. Он сдавленно произнес:
— Откуда ты его знаешь? Откуда тебе известно, что векселя теперь у него?
— Оттуда же, откуда знаю, что он выкупил у госпожи Дельон и теперь свято хранит некое весьма компрометирующее меня признание, мною же собственноручно и написанное. Разумеется, этот якобы барон неспроста коллекционирует такого рода документы. Естественно, я знаю, зачем ему моя бумага, но совершенно не представляю, зачем ему понадобился ты, а мне непременно нужно это знать.
— Зачем?
— Ну это же элементарно! Опасность с его стороны угрожает и тебе, и мне. Значит, нам нужно объединиться и сообща сразить врага.
Дюшмэна била дрожь. Он попытался обмануть свою бывшую любовницу.
— Но мне-то опасаться решительно нечего, — сказал он.
Аманда пожала плечами.
— Не надо сказок! — заявила она. — Ты прекрасно знаешь, что я отнюдь не дура. Каким образом барон де Рэйсс завладел векселями, на которых красуется подделанная тобой подпись?
— Он выкупил их.
— И давно ты знаешь этого человека? Он что — твой друг?
— В тот день я увидел его впервые…
— И он сразу же вызвался тебе помочь? Как это произошло?
Дюшмэну стало страшно. Он рассказал Аманде о том, как неожиданно барон де Рэйсс предложил ему свою помощь.
— И тебе это не показалось странным? Даже более чем странным? — воскликнула девушка.
— Конечно, показалось очень странным, но…
— И ты все-таки согласился.
— С чего бы мне вдруг отказываться, если так вовремя подвернулась возможность выпутаться из беды?…
— И ты надеешься убедить меня, что от тебя этот человек так ничего и не потребовал?
— А что, по-твоему, он мог потребовать?
— Хватит, Рауль, рассказывай! Выкладывай все как есть: мне нужно знать правду! Еще раз говорю: нам обоим грозит опасность и, чтобы вырваться из когтей мерзавца — он, между прочим, такой же барон, как и мы с тобой, — нам нужно объединиться!
— А как его на самом деле зовут?
— Овид Соливо. Он вор и убийца; всего несколько дней назад он едва не отравил меня…
— Он пытался тебя отравить! Почему?
— Почувствовал, что я обо всем догадалась. Он прекрасно понял, что ему не удалось меня одурачить, изобразив барона. Этот человек совершил уже много преступлений, и я, по-моему, догадываюсь об одном из них — оно сорвалось, но по независящим от него причинам.
— А что за преступление? — живо заинтересовался Дюшмэн.
— Месяц назад лже-барон, которого на самом деле зовут Овид Соливо, пытался отправить на тот свет одну девушку; она сирота и выросла в приюте. И ему почти удалось это сделать. Он ударил ее ножом, она долго и тяжело болела, но не умерла.
— И ты уверена, что это сделал именно он?
— У меня масса причин для подозрений, но, чтобы окончательно удостовериться, не хватает одной маленькой детальки. Как только мне удастся ее отыскать, у меня появится оружие против него, и я уже буду в силах отомстить…
Когда Рауль Дюшмэн услышал про сироту и приют, в мозгу его словно что-то вспыхнуло, и страх охватил его с новой силой.
— А тебе известно имя сироты? — с трудом проговорил он.
