Яркий свет померк, удалился под аккомпанемент едва слышных шагов. Закрылась дверь. Где-то поблизости что-то щелкнуло, и через секунду Логан услышала мучительный женский крик:
— Помогите!
Ужас моментально заполнил все клеточки ее тела.
— Помогите! — услышала она снова. И еще один крик — низкий, вырванный болью. — Нет! Нет, пожалуйста! Не-е-е-е-е-ет!
И еще один — пронзительный, жалобный.
Она не могла больше контролировать себя и стыдливо выпустила все, что держала так долго. Она ждала, что почувствует теплую струю между ног, но что-то неким образом впитало в себя мочу.
Теперь Логан знала точно — это не сон.
Четверг, 11 декабря
В двадцать минут одиннадцатого в квартире зазвонил входной звонок. Понимая, что немного пьян, Джейми вскочил, бросился к передней двери и увидел на черно-белом экране мужское лицо над поднятым воротником.
— Да?
— Мистер Болл?
— Да, — нервно выпалил он.
— Детектив-суперинтендент Грейс. Я могу поговорить с вами?
— Пожалуйста, поднимайтесь. Девятый этаж.
Через две минуты Джейми открыл переднюю дверь и увидел перед собой приятного на вид мужчину лет сорока, с суровым лицом, коротко подстриженными, уложенными с гелем волосами, носом, выглядящим так, словно его ломали, и, возможно, не раз, и пронзительными голубыми глазами. Гость показал удостоверение и представился:
— Детектив-суперинтендент Рой Грейс, отдел тяжких преступлений полиции Суррея и Суссекса. Есть что-то от вашей невесты?
— Нет. Ничего. Ни слова. Пожалуйста, проходите. И спасибо, что пришли. Бокал вина?
— Нет, спасибо, не беспокойтесь.
Грейс уже уловил идущий от молодого человека запах спиртного и заметил, что держится тот немного неуверенно. Плотный, бородатый, с фигурой регбиста и современной — волосы как будто стоят дыбом — прической. Одет в кардиган с V-образным вырезом поверх белой футболки и джинсы, на ногах — серые носки.
Они прошли в гостиную, частично отделенную от кухонной зоны барной стойкой, на которой стояло несколько пустых банок из-под пива и стакан. Джейми предложил детективу садиться, указав на две маленьких софы по обе стороны кофейного столика с лежащими на нем газетой «Брайтон энд Хоув индепендент» и журналом «Лейтест».
Сидевшая на другой софе Сьюзи Холидей поднялась и приветствовала Грейса уважительным «Добрый вечер, сэр».
Суперинтендент снял пальто, аккуратно его сложил и положил рядом с собой.
— Пожалуйста, мистер Болл, назовите ваше полное имя.
— Джейми Гордон Болл.
Внимательно глядя на молодого человека, Грейс спросил:
— Когда вы в последний раз видели Логан?
— Сегодня утром, около семи часов. Она, когда вставала, споткнулась и до крови разбила палец о дверь в ванную. Я бы сам отвез ее в больницу, но на сегодня у меня была назначена важная рабочая встреча.
Грейс записал его ответ, но комментировать никак не стал.
— Она не говорила, что собирается после работы куда-то отправиться?
— Нет, ничего такого. Мы планировали взять что-нибудь в китайской закусочной — заведение здесь недалеко, и они доставляют заказы, так что мы часто так и делаем — и посмотреть пару серий «Во все тяжкие».
— Отличный сериал, — заметил Грейс.
— Да, мы оба крепко на него подсели.
— Где работает ваша невеста?
— В Хоуве. Она хиропрактик и работает в клинике на Портленд-Роуд.
Пока что язык тела молодого человека указывал на то, что он говорит правду.
— Как бы вы охарактеризовали ваши нынешние отношения?
Болл немного помолчал, потом сказал:
— Мы любим друг друга.
Впервые за время разговора Грейс заметил признаки того, что собеседник, возможно, врет.
— Вы уже определились с датой свадьбы? — продолжал он.
Болл явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Да… То есть не совсем.
— Не совсем?
— Ну, мы как бы… обсуждали это.
— Как бы?
— Да. — Он замялся и неловко пожал плечами.
Теперь Грейс наблюдал за ним еще внимательнее.
— У Логан бывало такое раньше? Чтобы не возвращалась домой?
— Нет, никогда. Послушайте… я слышал, как она вскрикнула. Не знаю, спускались ли вы на стоянку, но место, если честно, жутковатое. Там уже и машины взламывали, и кражи случались. Управляющей компании на все наплевать. Она позвонила мне и сказала, что видела кого-то, когда заезжала. А потом вскрикнула. И тогда я…
Джейми закрыл лицо ладонями.
Грейс смотрел на него. Болл не играл, его горе было искренним. И в то же время, характеризуя свои отношения с невестой, он испытывал, похоже, некоторое неудобство. Что-то было неправдой.
— Послушайте, детектив… суперинтендент… Послушайте, с ней что-то случилось. Это совершенно не в ее характере. Что-то случилось. Логан — сильная девушка. Я никогда не слышал, чтобы она кричала от испуга. Страх… в ее голосе был страх.
— Что, по-вашему, с ней могло случиться?
Джейми решительно покачал головой:
— Не знаю. Но думаю, что ее похитили. Забрали.
— Вы ведь смотрите «Во все тяжкие»?
— Да.
— Много смотрите полицейских сериалов?
— Да, довольно много.
— Уверены, что они на вас не повлияли? Вы на сто процентов уверены, что ее похитили, что она не ушла куда-то по собственной воле?
— Да, уверен. — Он твердо посмотрел Грейсу в глаза.
Минут через десять суперинтендент вышел из квартиры, не уверенный ни в чем, кроме одного. Логан Сомервиль пропала.
Данные системы видеорегистрации вроде бы исключали Джейми Болла из числа подозреваемых. И в то же время язык его тела говорил, что он как будто бы виновен. В чем-то.
Так в чем же он врет?
Отъезжая от дома, Грейс сделал мысленную пометку: утром первым делом дать задание кому-нибудь из отдела по связям с семьей — может быть, специалист сумеет пролить больше света на отношения этой пары.
Четверг, 11 декабря
Для каждого проекта у меня есть отдельная кабинка в помещении, которое я называю коррекционной камерой. Кабинки подключены к канализационной системе, проекты обеспечены одноразовыми подгузниками для взрослых. Чистота важна для поддержания морального состояния. Я забочусь об их здоровье, снабжаю витаминами, нутриентами, электролитами. Я хочу, чтобы они прожили по возможности дольше. И чтобы, когда придет время проститься, у меня была возможность выбирать. Все сводится к власти. Власть — это так возбуждает.
Я не люблю называть их жертвами. Предпочитаю этот термин — проекты.
Я не жестокий человек, нет. Однажды, в детстве, убил воробья выстрелом из рогатки. До сих пор помню, как птичка падала, кружась и кружась, словно вертолет. У меня и в мыслях ничего такого не было — просто выстрелил, ради забавы. Воробей упал на землю, и я подобрал его. У пташки были такие мягкие перышки и такое теплое тельце, что я расплакался и попытался вернуть ее к жизни своим дыханием через ее крошечный клюв.
Потом я выкопал для него ямку, положил воробышка на дно, попросил прощения, присыпал землей и прочитал молитву.
Несколько дней после этого я чувствовал себя препаршиво. Но тогда же внутри меня что-то проснулось. Каждый раз, когда смотрел потом на какую-нибудь птичку, я думал о той силе, которую открыл в себе.
Силе смерти.
Убивая, я чувствую себя сильным. Кто-то скажет, что это зло.
В том-то и дело: а существует ли зло? Да, конечно, если только веришь в Бога. В противном случае ты веришь в выживание наиболее приспособленного. А это значит, что я выживаю, а другие, те, кого я выбираю, чтобы убить, — нет.
Сегодня я решил убить. Я ждал этого момента много дней, нет, недель!
Но тебе, конечно, не дано понять, какое удовольствие я при этом получаю.
Четверг, 11 декабря
Последний час вода постепенно наполняла резервуар. Зажимы на шее, запястьях, животе, бедрах и лодыжках удерживали ее на дне резервуара и не давали пошевелиться. Вода уже подступила к подбородку. Еще несколько минут, и она накроет рот. А потом и нос.
Он смотрел на нее через очки ночного видения и в монохромном зеленом свете наблюдал ужас на ее лице. Свет в коррекционной камере включался редко — ему нравилось держать свои проекты в темноте, чтобы они не видели друг друга. Держать во мраке. Ему нравилось это выражение.
Каштановые волосы колыхались на воде, обрамляя ее лицо. Зрелище было красивое, и он сфотографировал ее в инфракрасном свете. Она смотрела на него, и казалось, вот-вот закричит. Некоторые проекты кричали так, что его пронзала волна желания. Эта — нет. У этой крик был ужасно уродливый. Странно, что такая красивая женщина, с такими очаровательными губами производила столь омерзительный звук.
