Мезурье залился краской.
– Ну… каким можно убить человека. Я, естественно, предполагаю, что это какая-то разновидность кинжала. Обычным ножом вряд ли…
– Ты видел Арнольда Верекера уже мертвым, так ведь? – сказал Джайлс.
Несколько секунд все молчали. Виолетта содрогнулась:
– Мне от ваших разговоров не по себе. Давайте, давайте поговорим о чем-нибудь другом!
– Это еще ничего, дорогая. Сейчас Рудольф сделает полное признание.
Мезурье не сводил глаз с лица Джайлса, но тут неожиданно опустил веки, полез в нагрудный карман и достал портсигар. Раскрыл его, вынул сигарету и сунул в рот. На столе лежал коробок спичек, он подошел и взял его.
– Да, – сказал он, прикуривая. – Ты совершенно прав. Я видел Верекера уже мертвым.
– Случайно проходил мимо, – кивнул Кеннет.
– Нет, я отправился в Эшли-Грин с намерением его увидеть. Когда въехал в деревню, мои фары высветили колодки. Я тогда не знал, что в них Арнольд. Вылез из машины и пошел посмотреть.
– И увидев, что это Арнольд, поехал обратно домой.
– Ну а почему нет? – спросила Антония. – Если Арнольд был мертв, оставаться не имело смысла.
– Он мог попытаться сделать что-нибудь, – негромко сказала Виолетта. – Мог позвать на помощь.
– Женская мысль, дорогая. Рудольф, почему ты этого не сделал?
– Не хотел впутываться. Я видел, что ничего поделать нельзя.
– В котором часу это было? – спросил Джайлс.
– Точно не знаю. Между двенадцатью и часом ночи.
– И в это позднее время ты собирался разбудить Арнольда для дружеской беседы, – заметил Кеннет. – Мне кажется, вся твоя версия требует пересмотра. Лично я отказался бы от нее и придумал новую. Эта никуда не годится.
– Да не собирался я будить Арнольда, – сказал Мезурье, отбрасывая сигарету. – Откровенно скажу вам, я очень переживал из-за случившегося. Не скрою, Верекер хотел меня погубить. И легко мог это сделать. Даже если бы он не выиграл дело в суде, один лишь факт, что я проходил ответчиком по такому делу, навсегда испортил бы мне жизнь. Я… я был в полном отчаянии. Понятия не имел, где искать выход. Я знал, что Верекер собирался ехать в коттедж «Риверсайд», – слышал, как он сказал это мисс Миллер. Конечно, я потерял голову, но решил поехать за ним туда и застрелить его, изобразив произошедшее как ограбление. Я однажды был в этом коттедже. Я знал, что он находится в укромном месте, знал, где можно спрятать машину. Думал – если сумею вломиться – спрятаться за книжным шкафом в вестибюле, и когда Верекер пойдет выяснять, что там такое, застрелить его и скрыться, пока там никто не появился. Вот моя версия, и если она вам не нравится, можете стряпать другое дело!
– Тебе нужно только сказать, что это за другое дело, и я его тут же состряпаю, – пообещал Кеннет. – От этой версии я готов заплакать. Бедная моя сестра!
– Да, но тут есть одна загвоздка, – серьезно сказала Антония. – Эта версия настолько глупа, что люди легко могут счесть ее правдивой. Согласен, Джайлс?
– Вполне возможно, – поддержал кузен.
– Ну, раз ты так считаешь, почему не включить в нее нас всех? – сказал Кеннет. – Скажем, мы отправились убивать Арнольда, но обнаружили, что кто-то уже это сделал, избавив нас от трудов.
– Я бы не советовал, – сказал Джайлс. – Эта версия не вынесет повторения.
– Повторения! – презрительно воскликнул Кеннет. – Когда Рудольф излагал ее, она уже была с бородой.
– Как ни странно, она подлинная, – сказал Рудольф. – И ничем не хуже твоей. Твоя – самая неубедительная, какую я только слышал.
– Да, я прекрасно это понимаю, – сказала Антония, стараясь быть справедливой, – но версия Кеннета все-таки гораздо лучше, потому что ее нельзя опровергнуть, и он не появляется где-то вблизи от Эшли-Грин. Твоя, Рудольф, мне очень не нравится. Не можешь придумать что-то получше? Мы все поможем, правда?
– Я не стану, – ответил Джайлс.
– По-моему, с твоей стороны это очень дурно. Кеннет, как думаешь, что лучше говорить Рудольфу?
– Не хочу в этом участвовать, – сказал Кеннет. – Моя первая идея была самой лучшей: давайте сделаем из Рудольфа козла отпущения. Это решение наилучшее во всех смыслах. Он просто-напросто зануда.
– Может, и зануда, только не надейся, что я позволю ему взять твою вину на себя! – вспыхнула Антония.
– Кто сказал, что мою? Разве ты в этом не замешана?
Джайлс взглянул на часы и снова вмешался:
– Все это очень увлекательно, но можно напомнить тебе, Кеннет, что я приехал для разговора с тобой совсем о другом? Предлагаю закончить эту совершенно бессмысленную дискуссию.
– Конечно! – сказал Мезурье, глаза его горели ненавистью. – Да и я все равно ухожу. Скажу одно: если бы знал, какой бред здесь будет обсуждаться, то ни за что бы не приехал. Хотя, наверное, мог бы догадаться! О, пожалуйста, не трудись провожать меня!
Это злобно-вежливое замечание было брошено Антонии, но та пропустила его мимо ушей, последовав за Рудольфом в коридор, и плотно закрыла за собой дверь.
Кеннет вернулся на диван.
– Что ж, если повезет, это должно расстроить помолвку, – заметил он.
– Ты заслуживаешь выволочки, – беззлобно ответил Джайлс.
– Нет, не заслуживаю! Не делай вид, будто считаешь, что Тони будет счастлива, выйдя замуж за этого противного типа. К тому же он не нравится Мергатройд.
– Мистер Каррингтон, – неожиданно произнесла Виолетта, – что вы думаете о его версии?
Джайлс взглянул на нее:
– Ничего особенного. Я слышал и более неправдоподобные.
– Мне он почему-то не нравится, – сказала она. – И если он действительно не причастен к убийству, то почему не обратился за помощью?
– Он в панике, мисс Уильямс.
Ее лицо приняло презрительное выражение.
– Да, наверное. Лично я не выношу людей, которые теряют голову в чрезвычайных обстоятельствах. Вы хотите поговорить с Кеннетом наедине?
– Нет-нет! – сказал Кеннет. – Речь пойдет только о деньгах. Джайлс, сколько я могу получить?
– Я дам тебе в долг столько, сколько требуется на ближайшие нужды, – ответил Джайлс.
– Хочешь меня запугать? – спросил Кеннет. – Что-нибудь неладно с завещанием?
– Нет, с ним все в порядке. Но помимо того, что будет некрасиво требовать наследство сразу же после смерти Арнольда, предстоит соблюсти небольшую формальность, прежде чем судебные исполнители выдадут тебе какие-то деньги. Нам нужно доказать, что Роджер мертв.
– Сколько времени это может занять?
– Думаю, не очень много. Какая сумма тебе нужна?
– Три сотни не превысят твоих возможностей? – уверенно спросил Кеннет.
– Это предел того, что могу себе позволить. Я выпишу чек, а ты тем временем напиши расписку по всей форме.
Посреди этого занятия Антония вернулась в комнату и объявила, что Рудольф уехал.
– Ну и отлично, – заметил Кеннет. – Он все еще держится за свою версию?
– Клянется, что она совершенно правдива.
– Пусть выложит ее старине Ханнасайду и посмотрит, как тот ее воспримет. Нужно быть совсем наивным, чтобы поверить в такое.
– Должна признаться, я сама сочла ее довольно глупой, – сказала Антония. – Но не хотела так уж обливать ее презрением, потому что он был слегка раздражен. Беда в том, Кеннет, что он плохо понимает нас, когда мы изъясняемся.
Джайлс поднял взгляд и слегка улыбнулся:
– Тони, для спутника жизни это серьезный недостаток.
– Я знаю. Это пришло мне в голову около получаса назад. Надеюсь, я не совершаю очередную ошибку.
– Обычному человеку трудновато понять вас, когда вы, по твоим словам, изъясняетесь, – заметила Виолетта. – Должна сказать, большая часть твоих замечаний, мягко говоря, очень странная.
– Благослови тебя Бог, дорогая, – сказал Кеннет, промакивая расписку. – Какой заурядный ум скрывается за этим красивым лицом!
Она покраснела:
– Если ты считаешь меня заурядной, то странно, что хочешь на мне жениться.
– Я уже объяснял тебе, моя милая. Я обожаю красоту.
– Да, ты так говоришь, но я вижу, что это не мешает тебе ухаживать за девушками с совершенно обыденной внешностью вроде Лесли Риверс.
– Ревнивая кошечка, – заметил он. – Я знаю Лесли много лет. Вот расписка, Джайлс. Я верну долг, как только получу наследство. Кстати, спасибо. Дорогая, теперь я могу купить тебе вульгарное кольцо.
– Поверь, вульгарное я не хочу. Просто потому, что я предпочитаю бриллианты всем другим камням…
– Ты получишь бриллиантовую плиту, моя лапочка. Большую, плоскогранную, такую невероятную, что никто не сможет заподозрить в ней подделку.
– Ты хочешь истратить все деньги на кольцо? – поинтересовался Джайлс.
– Пожалуй, да, – ответил Кеннет. – Поскольку я наследник, счета могут подождать. А когда заполучу состояние Верекера, Виолетта, ты еще получишь нить жемчуга и резные нефритовые серьги. Что скажешь?
– Жемчугу буду рада, а нефриту не особенно. Его слишком многие носят.
– Господи, помоги бедной девочке! – простонал Кеннет.
