– Это вполне мог быть хлебный нож, – серьезно ответил Оутс. – Тонкий хлебный нож. Но это пока что только догадка.
Он сидел на бревне и продолжал глядеть в землю, кутаясь в пальто и не выказывая ни малейшего желания уходить. После паузы он заговорил о деле без какой-либо официальной сдержанности, что Кэмпион оценил, хотя и не обрадовался: любое отступление от принятого порядка в таком заковыристом деле наверняка преследовало определенные цели.
– Местный полицейский нашел труп, когда проезжал тут на велосипеде в десять минут девятого, – медленно начал Оутс. – Он срезал тут дорогу к близлежащей ферме, куда ехал насчет каких-то инструкций по поводу ящура. Не знаю, заметили ли вы, Кэмпион, но это не очень укромное место. Если случайно свернуть с главной дороги, сразу же попадаешь сюда.
– Вы имеете в виду, что тот, кто оставил тело, не разбирался в местной географии?
– Именно это я и подумал. – Суперинтендант кивнул, одобряя понятливость собеседника. – Выбор этого места показывает, что он действительно не знал окрестностей. Вам известно, что это за лужайка, Кэмпион? Место для встреч парочек. В каждой деревне такое есть. Мое детство прошло в Дорсете, и, помнится, там был лесок рядом с заброшенной каменоломней. Если пойти туда после чая одному, почувствуешь себя единственным ребенком на празднике, кому не дали новогодний подарок. Весь лес был забит милующимися парочками. Странное место, чтобы прятать тело. Здесь по паре свидетелей за каждым кустом, приходить сюда с трупом – значит напрашиваться на неприятности. Нет, не думаю, что наш приятель знал, что делает. Скорее всего, он увидел пару деревьев и решил, что нашел подходящее место. Паллен – неплохой человек, он, кстати, сразу все понял. Заставил местных ребят опросить деревенские парочки. Есть и другой вопрос. Девушку ударили в грудь. Сэр Генри сказал, что сердце задето, но он не уверен, поскольку еще не провел обследование. Орудие мы не нашли, при этом тело не было залито кровью.
Он умолк и бросил вопросительный взгляд на своего спутника.
– Меч – или что бы там ни было – вынули из раны уже после смерти?
– Похоже на то, верно? Его сейчас ищут, но, как мне кажется, вряд ли найдут. Если убийца не выбросил оружие через десять минут после совершения преступления, значит, он хладнокровный парень и нам вряд ли удастся его обнаружить.
Кэмпион слушал объяснения старого детектива и восхищался его спокойным здравомыслием, которое лежит в основе любой достойной полицейской работы.
– И еще возникает вопрос насчет окоченения. Я ему не доверяю, – пренебрежительно сообщил Оутс. – Существует масса исключений. Но мы не можем позволить себе не считаться с ним. Сейчас оно находится в продвинутой стадии и пока что даже не думает спадать. Исходя из этого, сто к одному, что тридцать часов назад она еще была жива. Предположим, что убийство было совершено вчера, после часа дня. На ней было черное шелковое платье и меховая пелерина. Как по мне, это не утренний наряд. Так скорее можно пойти, например, в кино.
Мистер Кэмпион растерянно заморгал.
– Окоченение началось до того, как ее оставили на берегу?
– После. Так сказал эксперт.
– То есть сюда ее принесли в течение шести часов после смерти?
– Ничего нельзя утверждать наверняка, не забывайте, – раздраженно ответил Оутс. – Мы можем только сказать, что, вероятно, это произошло примерно шесть часов спустя. Но когда ее нашли в восемь утра, окоченение уже распространилось. Таким образом, можно предположить, что ее убили самое позднее в два часа ночи. Насколько мы понимаем, бедняжку убили где-то в другом месте, возможно в Лондоне, и орудие убийства на некоторое время оставили в ране, перекрыв поток крови. Затем, по меньшей мере в течение шести-семи часов после убийства, ее привезли сюда на автомобиле, оставили и вынули орудие. Когда ее нашли, на ней были черные лаковые туфли на высоких каблуках с потертыми носками – ее тащили по земле лицом вниз и вперед. Кроме того, на одном из чулок было пятно, напоминавшее масло. Все это не доказано, конечно, я просто гадаю. Но в настоящий момент картина видится мне именно такой. Понимаете, куда это нас приводит?
– Никуда, – ответил мистер Кэмпион бодро, но выражение его бесцветных глаз противоречило мажорной интонации.
Оутс заворчал.
– Это приводит нас к вам, – заявил он. – Вам и вашим дружкам, и вы прекрасно это понимаете. Теперь мы с увеличительным стеклом будем рассматривать прошлое этой девушки, и нам придется говорить со всеми, кто ее знал. На нужного человека нас выведет мотив. Его мы и ищем. Я достаточно ясно выражаюсь?
– Совершенно, – рассеянно согласился мистер Кэмпион. – Думаю, я рассказал вам все, что знаю. Хотя есть еще одна интересная деталь. Это всего лишь мое мнение, но оно может оказаться полезным. У меня создалось впечатление, что во время нашего вчерашнего разговора по телефону она была не одна.
– Сообщник?
– Не знаю. Какой-то спутник. Она как будто не полностью была поглощена разговором.
Суперинтендант заинтересовался.
– Вот это дело, – одобрил он. – Это настоящее сотрудничество. Как только я узнал подробности, сразу же сказал Паллену, что это не просто убийство. Обычно, когда хорошенькую женщину убивают ножом, все довольно очевидно, но не в данном случае. Это крупное дело, настоящее преднамеренное убийство. Тут не было никакого «люблю тебя, так получай же». Между прочим, ее платье аккуратно спустили с плеч и вставили нож с такой точностью, словно она лежала на операционном столе. Обратите внимание, не сорвали – спустили.
Услышав это поразительное сообщение, мистер Кэмпион удивленно уставился на собеседника.
– Но что же она делала, пока все это происходило?
– Один Бог знает. – Оутс задумчиво покачал головой. – Говорю же, Кэмпион, мы нашли бедняжку в полном порядке. На руках ни царапины, кожа гладкая. Она вообще не защищалась. Никогда не видел ничего подобного. – Он помялся, а потом смущенно рассмеялся собственным мыслям. – Что-то есть нечеловеческое в этом деле. Словно убила машина, Немезида или какая-нибудь там рука Провидения. Куда вы?
Мистер Кэмпион резко встал. Лицо его ничего не выражало, плечи застыли.
– Очень неприятная идея, – сказал он.
– Глупая. Не знаю, что на меня нашло. – Оутс, казалось, был искренне удивлен. – Это мне деревенским воздухом голову надуло. Ну что ж, будь это сам Дракула, мы его все равно поймаем, и будет он висеть, пока не усвоит урок. Имейте в виду, Кэмпион, вашему окружению будет задано много вопросов.
– Я понимаю.
– На данный момент я верю вам на слово, – покровительственно произнес Оутс. – Вы работаете с нами. Вы еще никогда не глупили, значит, не сглупите и на этот раз.
– Приятно слышать, – рассерженно ответил Кэмпион. – Не хотелось бы вас обидеть, но роль деревенского дядюшки плохо вяжется с вашим полицейским чином. Меня смущает это ваше «я за тобой присматриваю и вижу, что ты ведешь себя по-джентльменски». Я не собираюсь покрывать убийцу. Я не социопат, я в принципе против убийств. Это неэтично, не по-джентльменски и попросту плохо.
– Это все прекрасно, – примирительно произнес Оутс. – Но не забывайте о том, что я сказал вам. Вот и все.
– Я сегодня навещу сестру.
– Почему бы и нет?
– В самом деле. Говорю это только на тот случай, если вы уже установили за мной слежку и ваша подозрительная душа видит во всем заговор.
Суперинтендант рассмеялся.
– Не подумайте, что я вам не доверяю, просто предпочел бы, чтобы вы у нас служили.
– Другими словами, вы не сомневаетесь в моей честности, но предпочли бы, чтобы мною двигал страх потерять пенсию, – едко заметил мистер Кэмпион. – Это омерзительно.
Оутс по-прежнему ухмылялся, и кожа на его лице туго натягивалась и сияла.
– Ничего страшного, я не против, – ответил он с нарочитой добродетельностью. – Ну что, есть у вас на примете кто-нибудь для меня?
– Нет. Был бы, я бы вам сказал. Разве вы не видите, что я не боюсь, что вы кого-то арестуете. Меня беспокоит, сколько пыли вы поднимете во время охоты.
Мистер Кэмпион явно утратил власть над собой, и Оутсу стало жаль его.
– Мы будем ходить на цыпочках, – пообещал он.
Мистер Кэмпион взглянул на него с признательностью.
– Вы будете топать, как кавалерийский полк, – сказал он. – В общем, не сомневайтесь, я сделаю все, что смогу. Честно говоря, меня этот человек интересует так же, как и вас.
– В самом деле? А почему?
– По личным причинам, – с чувством ответил мистер Кэмпион.
Оутс задумчиво оглядел его.
– Вы же были в «Цезаревом дворе», когда так внезапно и естественно умер Рэмиллис, верно? – спросил он. – И вы нашли тело того молодого юриста, который застрелился. Насколько я помню, он какое-то время был обручен с нынешней леди Рэмиллис. Ну так что, у вас все-таки нет никого на примете?
– Нет. Никого. Насколько мне известно, это может быть удивительное совпадение.
