Размышления Ричарда прервала суматоха, вызванная толстяком при вставании с кресла. Вскоре молодой человек занял освободившееся место перед столиком с зеркалом и попытался объяснить мастеру-иностранцу, что он нуждается всего лишь в том, чтобы ему слегка подправили имевшуюся прическу. Пока он наслаждался необязательной стрижкой, мистер Вик и его любимый клиент продолжали вести оживленную беседу.
– Вам знакомо понятие Гринвича, сэр? – спросил парикмахер. – Ваши слова о Вестминстерском мосте напомнили мне о нем. Хотя, конечно, имеется еще и Холм стрелка. Да, Кент – прекрасный край. Какие достопримечательности вы посмотрели там?
– Практически никаких. – Уголки губ майора шаловливо приподнялись вверх. – Ваши уловки с наводящими вопросами абсолютно бесперспективны, мой друг. Вы сами недавно предположили, что я не имею постоянного жилища.
Мистер Вик обиженно нахмурился.
– Все бы вам подразнить старика, – сказал он с укором и отступил на шаг от кресла. – Ну вот и все, сэр. Вам нравится? Извините, но я не хочу задерживать этого ожидающего джентльмена. Иначе он не успеет сделать ставки до часу дня.
Водитель спортивной машины поднялся на ноги. К сожалению, Ричард, сев в кресло второго мастера, оказался пойманным в своеобразную ловушку. Он с огорчением наблюдал, как майор расплатился с владельцем салона и направился к вешалке. Затем мужчина выполнил одно действие, которое молодой человек нашел весьма любопытным. Войдя в парикмахерскую, он, очевидно, снял полушинель вместе с курткой. Теперь этот странный человек надел их тем же образом – с таким намерением, чтобы никто не увидел лицевую сторону куртки. Ричард, посматривая в зеркало, понял, что маневр был схож с ложью о Вестминстерском мосте. Действия майора не имели корыстной подоплеки, но они выглядели очень необычными. Несмотря на небрежный вид, мужчина, одеваясь, прилагал усилия. Он тщательно завязал шарф и приподнял воротник до щегольского градуса. Затянув пояс, он попытался смягчить пытливого мистера Вика, который по-прежнему дулся на него.
– Этим вечером я собираюсь встретиться с вашим кумиром. Надеюсь заключить небольшую сделку с Могги Муреном.
При имени известного комедианта парикмахер дрогнул и забыл о своей обиде. Взрыв восторженных восклицаний сорвался с его уст, и желтоватое лицо потеплело от восхищения.
– Вы действительно увидитесь с ним? Клянусь, он понравится вам. Не знаю почему, но он всегда производит на людей одно и то же впечатление.
Майор повернулся к зеркалу Ричарда и подмигнул молодому человеку.
– Я надеюсь, так оно и будет, – сухо ответил он. – Скорее всего, мы закончим этот вечер, качаясь в рекламных огнях отеля «Савой».
Он засмеялся и вышел из салона, закрыв за собой дверь. Мистер Вик, смяв полотенце в руках, привстал на цыпочки и посмотрел в окно поверх занавески.
– Ушел, – сказал он с неприкрытой злостью. – «Савой»… Скорее уж «Бодеги». Наш майор – забавный перец, и сегодня он в особом настроении. Я сразу заметил это, как только он явился сюда.
– Я думать, – проворчал мастер-иностранец, подрезавший волосы Ричарда, – что он из полиция.
– О нет, дорогой. – Мистер Вик покачал головой. – Можешь расслабиться, Перк. Его не интересуют твои документы. Просто он странный тип. Последние восемь или девять лет майор изредка приходит в наш салон. Но, кроме этого заведения, я никогда не встречал его на улице, и остается лишь гадать, где он живет и чем занимается. Сколько я ни расспрашиваю его, он всегда уходит от ответа. Вы можете назвать его одной из моих неудач.
– Таинственный человек, – согласился коммивояжер, вновь пробегая взглядом по списку лошадей, начинавших скачки.
– Вы сами это сказали, – покачиваясь на каблуках, произнес мистер Вик. – На вид очаровательный мужчина. Прирожденный щеголь, носит хорошую одежду. Не ворчит при оплате, что само по себе фантастика. Но поговорите с ним, и вы поймете, что он живет в другом мире. После всех лет нашего знакомства я знаю о нем только одно и с каждой встречей уверяюсь в этом все больше и больше. Он ведет крупные дела.
Помолчав немного, парикмахер добавил:
– Сегодня у него намечается какая-то сделка.
– Откуда вы знаете? – озадаченно спросил Ричард.
Он действительно не понимал логики подобного умозаключения. Мистер Вик перевел на молодого человека тусклый взгляд, признав тем самым его существование.
– Потому что он в настроении, – убежденно ответил парикмахер. – Мы, визажисты, много знаем о настроении клиентов. Визит в наш салон обычно не радует людей. Некоторые, устав от своих причесок, просто подравнивают волосы. Но майор приходит к нам, когда ему скучно. Это случается не часто – лишь время от времени. Визит в парикмахерскую является частью его маленькой программы. Я сказал бы, частью плана. И во время стрижки я всегда чувствую, как он возбуждается все больше и больше. Раньше мне казалось, что он ведет себя подобно актеру, которому предстоит играть в премьере. Но затем я понял, что это не так. На линии его волос никогда не бывает остатков грима.
– Однажды я нашел пакет на Гримерной улице, – сказал коммивояжер. – Мистер Вик, прошу вас, подрежьте коротко сзади и чуть-чуть по бокам. Я просто хочу отказаться от щетки для волос.
Парикмахер кивнул, принимая заказ, и продолжил говорить о предыдущем клиенте:
– Меня самого изумляет, что я за эти годы так мало разузнал о нем. Однако мне удалось подметить одну необычную деталь. Я вижу его в таком состоянии всего лишь третий или четвертый раз. Думаю, он сам поразился бы моему наблюдению, если бы кто-то пересказал ему эти слова. Данная манера поведения не осознается человеком. Тем не менее, когда майор пребывает в подобном настроении, он всегда спрашивает точное время. Он задает вопрос и провоцирует людей на спор. И самое забавное, что среди публики всегда находится человек без часов.
– Тогда сегодня ему не повезло, – сказал коммивояжер. – Хотя я мог бы прийти к вам без часов. Так вы говорите, что он мошенник?
– Нет, сэр, – явно шокированный таким умозаключением, ответил мистер Вик. – Я имел в виду не это. Он – наш постоянный клиент. Иногда его не бывает по месяцу или два. Но если он заходит в салон, я тут же приветствую его. Нам потребовалось почти семь месяцев, чтобы избавиться от тюремной прически. Кроме того, он кажется мне необычным человеком, которого нечасто встретишь в наши дни.
Перк, второй парикмахер, убрал покрывало с плеч Ричарда и обмахнул его шею мягкой кисточкой.
– Я думать, майор из полиция, – повторил со вздохом иностранец. – По-любому, он оставлять свои вещи.
Мужчина указал подбородком на угол у вешалки, где на деревянном ящике из-под винных бутылок лежали веревка и заводной рычаг с болтавшейся биркой.
– Опять! – вскричал мистер Вик, словно гудок игрушечного паровоза. – Он приносит сюда вещи, чтобы их не украли из открытой машины, а затем забывает их, как маленький ребенок. Это еще раз доказывает, что он не полисмен. Вот увидите, он сейчас вернется. Так уже бывало раньше. Ну, что я вам говорил? Я и фразу не успел закончить, как он… С возвращением, майор.
Дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина в полушинели. Он извинился за свою рассеянность и с улыбкой посмотрел на Ричарда. Очевидно, деревянный ящик был очень тяжелым. Взяв его в руки, мужчина уже не мог согнуться, чтобы поднять веревку и стартер.
– Я помогу вам, – сказал Ричард.
– Вы поможете? Большое спасибо. Моя старушка ждет снаружи.
Через минуту, аккуратно поставив ящик под заднее сиденье машины, он вновь заговорил:
– Вы оказали мне большую услугу. Я направляюсь в Вест-Энд. Может быть, вас подвезти?
Ричард посмотрел на заводной рычаг, который он нес в руке. Изношенная бирка, прикрепленная к концу стартера, имела едва разборчивую карандашную надпись: «Свалка Рольфа Хокера». Проследив за взглядом молодого человека, майор быстро взял рычаг из его рук и вставил стартер в отверстие.
– Ну так что? – спросил он. – Вы едете?
Ричард задумчиво приподнял брови.
– Спасибо, не откажусь, – сказал он с внезапной решимостью.
Мэтью Филлипсон, старший партнер «Саутерн, Вуд и Филлипсон», семейных юристов, обосновавшихся на Минтон-террасе, был худощавым пожилым мужчиной с мальчишеской фигурой и патетическим лицом мартышки. Пока он наблюдал за миссис Тэсси, хлопотавшей у плиты, его холодные глаза смягчались от минутного счастья. Сегодня утром он позвонил ей по телефону и попросил разрешения нанести визит. Как он и предполагал, Полли пригласила его на ланч. И вот теперь юрист сидел за ее кухонным столом и ожидал свое жаркое, сделанное так, как он любил – с твердой корочкой и мягкой серединкой.
Оглядев уютную кухню, он решил, что комната выглядит под стать хозяйке – мило, старовато и практично. Красный линолеум на полу с узором турецкого ковра изветшал и потерся за сорок лет непрерывной службы. Каминную полку украшали фарфоровые стаффордширские борзые. На подоконнике стояли горшки с глоксинией и мускусом. Массивный кухонный стол был накрыт белой скатертью. Хозяйка подложила под ноги Мэтью пухлую подушку. Рука его сжимала стакан темного эля, а под крышкой блюда с цветочным узором он обнаружил большой кусок голубого чеширского сыра. На тарелке лежал порезанный хлеб марки «коттедж» – изысканное лакомство, которое, к сожалению, давно уже вышло из общего употребления. Пока Полли была занята, он выщипывал мякоть между двух пропеченных корочек. Внезапно она повернулась к нему и поймала его за этим делом. Он смущенно засмеялся. Его бледные щеки покрылись румянцем.
