Луи поднял руки.
— Прости! Прошелся по больному месту.
Шарлотта прищурилась и огрызнулась:
— Именно.
— Я же извинился. Но серьезно, Шарлотта. — Он положил руки на стол и наклонился ближе. — Не стоит тебе связываться с такими типами, как Рассел.
— Но он кажется весьма приятным человеком, — настаивала она.
Луи сжал губы.
— Отнюдь. Но я не прошу верить мне на слово. Спроси Джудит. Она скажет тебе то же самое.
— О нет, — прошептала Шарлотта, чувствуя внезапную слабость. — Бедняжка Шери.
Заметив сбитый с толку взгляд Луи, она пояснила:
— Шери Уорнер, моя работница — умница-девочка, зарабатывает на обучение. Короче говоря — она встречается с юным Тоддом. Я узнала о конкурсе от нее.
— Похоже, не такая уж умница, раз связалась с Тоддом Расселом.
— Можешь мне поверить, она чудесная девочка. Умная, ответственная и…
— Ладно, ладно. Я понял. Но если ты так беспокоишься об этой Шери, лучше предупреди, чтоб она держалась подальше от Расселов. Это же мафия — а хорошим девочкам, думающим о будущем, с такими людьми лучше не связываться. Поверь мне, Рассел по уши в дерьме. Мы ничего не можем доказать — или прижать его к стенке, — но мы уже не первый год следим за ним.
— Но то, что отец, как ты говоришь, сомнительный тип, — возразила Шарлотта, — не значит, что и сын такой же.
— Не просто сомнительный, Шарлотта. Гнилой! Насквозь прогнивший. А сынок его — просто богатенький недоумок. Его уже привлекали к ответственности по малолетству. И я уверен, что гнилое яблоко от яблони недалеко падает.
— Виновен по рождению, — спровоцировала она.
— Ну, — протянул он, — ты же знаешь, как говорят: рыбак рыбака…
— Это просто смешно. Тодд не может поменять отца.
— Нет, конечно, не может, но есть еще одна поговорка: дурной пример заразителен.
Шарлотта не хотела этому верить, не хотела думать, что Шери так плохо разбирается в мужчинах. С другой стороны, известно, что даже самые умные и красивые женщины иногда влюбляются не в тех парней.
— Шарлотта, я просто хочу сказать, чтобы ты предупредила свою подругу. Если ты о ней беспокоишься, посоветуй ей быть осторожнее.
Шарлотта кивнула и в течение всего ужина думала о словах Луи. Гамбо был замечательным, на удивление замечательным, почти таким же вкусным, как у нее. Но откровения Луи по поводу Расселов отбили у нее всякий аппетит. Хотя она доела то, что было в тарелке, мысли о Шери испортили все удовольствие.
Для Шарлотты ее работницы — как члены семьи. А Шери ей особенно дорога. Она обожала девушку за мужественное отношение к жизни. Как и Шарлотту, жизнь ее не баловала, но Шери умела с умом использовать то, что давалось.
Когда они наконец поужинали, Луи быстро убрал со стола. Потом он выложил перед ней все образцы плитки и покрытия, а также брошюры со шкафчиками, кухонным оборудованием и сантехникой.
— Давай, ты сначала покажешь, что тебе нравится? — предложила Шарлотта. — А потом я попробую назвать тебе плюсы и минусы.
— Может, сначала ты выберешь, что тебе нравится, — возразил он.
Шарлотта задумчиво на него посмотрела, прищурилась и понимающе заулыбалась.
— Ты еще ничего не выбрал, да?
Луи засмущался.
— Пойман на месте преступления, — признал он и поспешил добавить: — Но мне нравится твоя квартира. Уютная, и при этом не вычурная.
— Вычурная?
Луи неопределенно взмахнул рукой.
— Ну, знаешь, цветочки, рюшечки, вся эта женская ерунда.
Шарлотта была уверена, что на самом деле он хотел сделать ей комплимент, и промолчала, стараясь не обижаться на очередное шовинистское замечание.
Обсуждение образцов и брошюр пошло на пользу. Шарлотта не только нашла пару идей для будущего ремонта, но на какое-то время забыла о Расселах и Шери.
Когда Шарлотта вернулась к себе, часы пробили десять.
— Отлично, — пробормотала она. — Просто здорово, — повторила она устало.
Скоро опять на работу… к Девилье. Закрыв дверь, она вдруг поняла, что так и не сказала Луи ни об открытом окне, ни о странном госте.
— Завтра, — пообещала она Милашке, который сидел на излюбленном месте, на верхушке часов. — Завтра позвоню Мэриан и все расскажу.
Но Милашка не обратил на нее внимания, продолжая громко кричать, вторя кукушке.
— Тебе это надо, маленький плут?
Шарлотта покачала головой и рассмеялась. Она давно подозревала, что глупая птица принимает кукушку за настоящую, но никак не могла понять, ревнует он или жаждет компании.
Прослушивая сообщения, она уговорила попугая вернуться в клетку. Накрыв его на ночь, она приготовила кофеварку и поставила таймер. Оставалось умыться и почистить зубы — святой ритуал, несмотря на усталость.
К Девилье надо приехать в семь утра, так что Шарлотта завела будильник на пять тридцать, рассчитав, что полутора часов ей с лихвой хватит на всю утреннюю рутину. Затем автоматически взяла со столика книгу.
Мало что доставляло ей такое же удовольствие, как захватывающий детектив, поэтому каждый вечер она старалась выкроить время на чтение.
Но не сегодня, решила Шарлотта, когда после нескольких строк слова поплыли перед глазами. С сожалением она отложила книгу. И к лучшему, подумала она. Скоро зазвенит будильник.
Выключив лампу, Шарлотта свернулась калачиком. С половины Луи слабо доносилась музыка, и Шарлотта улыбнулась, узнав песню «Правильных парней»[4] к фильму «Привидение». Они с Луи во многом расходятся, но, очевидно, музыка им нравится одна и та же.
Уже засыпая, она вдруг вспомнила слова Луи о Тодде Расселе. Он просто богатенький недоумок. Шарлотта снова подумала о Шери и о том, что она может, если вообще может, сделать.
Песня закончилась, и через секунду заиграла другая, не менее узнаваемая. Шарлотта почувствовала ком в горле, слушая знакомые слова, грустная песня, полная страсти… двух влюбленных, тоскующих друг о друге.
Шарлотта всю жизнь тосковала о том, кого не могла увидеть. Бессмысленно спрашивать, мог ли он быть с ней. И его не стоило ждать. Страшная война в Азии и смерть разлучили их… навсегда.
В субботу утром, открывая черный ход в доме Девилье, Шарлотта все еще тревожилась. Перед уходом она позвонила Мэриан и рассказала ей и о снятой сетке, и об открытом окне, и о найденных ею следах чьего-то пребывания в доме.
Мэриан это, похоже, нисколько не взволновало. Она тут же заверила Шарлотту, что, если в доме кто-то и был, его уже давно нет. Кэтрин Бергерон осматривала квартиры накануне вечером и никого там не видела.
Шарлотта глубоко вдохнула и, набравшись мужества, вошла. Несколько секунд она неподвижно стояла и прислушивалась. Ничего. Ни шагов, ни скрипящих половиц. Вообще ничего.
Шарлотта все еще колебалась. Затем, в качестве дополнительной меры предосторожности, она приставила ладони ко рту и крикнула:
— Если здесь кто-то есть, лучше убирайтесь!
Эхо разнеслось по огромному холлу и стихло. Все еще чувствуя некоторую тревогу, но, успокоившись тем, что кто бы ни шатался по дому, он честно предупрежден, она вышла на улицу и закрыла за собой дверь. Оставалось только надеяться, что, если в доме кто-то прятался, он уйдет тем же путем, каким пришел. Бросив последний взгляд на дверь, Шарлотта направилась в сад дожидаться свою команду. Сев за столик и глядя на старый дом, она размышляла, стоит ли рассказывать работницам о непрошеном госте. Ей совсем не хотелось пугать их, но не хотелось и подвергать опасности.
Шарлотта ничуть не удивилась, когда через несколько минут первой появилась Шери Уорнер. Шери славилась своей энергичностью и ответственностью, и за два года, что она работала на Шарлотту, ни один клиент на нее не жаловался.
Шарлотта улыбнулась и помахала Шери рукой, решив, что именно ей может все рассказать и спросить совета.
Как и Шарлотта, Шери была в обычной униформе «Домовой напрокат», которую носили все работницы. Темно-синяя рубашка и брюки и белоснежный фартук облегали стройную фигуру и отлично подходили к ее темным волосам и блестящим черным глазам.
Сев напротив, Шери широко улыбнулась.
— Ради бога, скажи, что у тебя есть кофе, — взмолилась она. — Я хотела заехать в кафе, но там оказалась такая толпа, а мне не хотелось опаздывать.
Усмехнувшись, Шарлотта достала из сумки термос.
— Не такой модный, как ты привыкла, зато крепкий и горячий. — Она поставила термос на стол. — Я подумала, что меньшее, что могу сделать, это напоить всех кофе.
Пока Шери отвинчивала крышку, Шарлотта достала пластиковые стаканчики и ложки, пакетики с сахаром и сливками.
Шери понюхала кофе.
— М-м-м, если твой кофе так же хорош, как чай со льдом, зачем ему быть модным?
Шарлотта рассмеялась.
