Я в тот момент уже окончательно вышла на свою, преисполненную Вечным Поиском, тропу, состоящую из стремительных взлетов, болезненных падений и, изредка появляющихся, шатких кочек покоя. Я дважды восстанавливалась в так и не оконченном, несмотря на надежды преподавателей, институте. Работала рекламным агентом, режиссером, журналисткой, литератором, маркетологом, чернорабочей в Германии… Ходила на яхтах, летала на парапланах, ездила автостопом… Множество раз встречала настоящую любовь, два раза даже оформляла эти встречи официально… Словно после блокады, я сжирала до последней крошки любую, подброшенную мне судьбой, ситуацию… Но, увы, рано или поздно приходило моё коронное "не моё", заставляя вновь бросать и бросаться, начинать с нуля, выискивать новые цели и силы для верования в них.
Виктория жила принципиально по-другому, — она всегда придерживалась однажды выбранного пути, намеренно перекрывая себе доступ к чему бы то ни было другому. Она точно знала, куда идет и чего хочет добиться…Специально окружила себя клеткой из фальшивых образцово-показательных друзей, считая это разумной и не слишком-то пугающей платой за уверенность в будущем и достаток. Увы, разность в социальных статусах истребляет искренние отношения. Мы по-прежнему были близки, но прежнего взаимопонимания уже не наблюдалось.
— Катька! Сколько можно?! Хватаешь все по верхушкам, ничем всерьез не занимаясь! Ни дома, ни семьи, ни постоянной работы… Ну, когда ты, наконец, возьмешься за голову?! — не уставала сокрушаться Виктория в редкие минуты дружеских встреч.
— Только, когда почувствую, что она болит, — отшучивалась я, — пока незачем.
— Как знаешь. Впрочем, лично мне твоё вечное детство даже на руку. Наблюдать за совершаемыми тобой глупостями весьма забавно.
Горько осознавать, что начинаешь служить чем-то вроде клоуна для близких людей… Хотя, нельзя не признать, что ничего другого я сейчас не заслуживаю.
Когда Даше было три годика, Виктор Силенский умер от передозировки наркотиков. Жалостливо брезгливому шоку общественности не было предела. Вроде и трагедия, человек умер, а с другой стороны — какая прелестная возможность проявить себя и своё негативное отношение к наркотикам, потренировать языки. Нет, Виктория, раньше и не предполагавшая, что муж употребляет наркоту, не сломалась. Только еще сильнее закуталась в жёсткий образ деловой дамы. Она самостоятельно и весьма успешно продолжила бизнес мужа. Сначала служение статусу и денежным знакам отнимало лишь всё её время. Сейчас, как мне кажется, оно претендовало уже и на Викину душу… И вот, после всех жертв, принесённых Викой собственной карьере, случайная ошибка, мимолетное отступление от правил может стать причиной шантажа… Могла ли я позволить себе не поучаствовать в сложившейся ситуации?
"Хватит, хватит пустых рассуждений!" — завопил Здравый Смысл, кофе которого уже давно остыл. Чтобы прийти в себя, я бешено замотала головой, чем живо заинтересовала обитающую за соседним столиком парочку целующихся тинэйджеров. Они прервали своё занятие, хором зачмокали жвачками и, не таясь, уставились на меня.
— Всё в порядке, — рассеянно сообщила я, — Нечего так смотреть!
Парочка послушно отвернулась и снова принялась целоваться. Загадочные зверьки эти тинэйджеры. Целоваться в общественных местах!!! Похоже, ничего сокровенного, интимного и запретного для нынешнего подрастающего поколения в принципе не существует.
6. Глава шестая, в которой героиня лишний раз убеждается, что хорошее дело браком не назовут, но, тем не менее, удар от бывшего второго мужа переносит довольно стойко
Шурик освободился несколько раньше обещанного. Длинное темное пальто и запотевшие очки делали его похожим на секретного агента из дешевого комикса.
— Представляешь, — памятуя о том, что обременять себя длительными вступлениями у нас не принято, я сразу же начала атаковать, — Клюшка, оказывается, владелец "Алисы"! И что-то мне подсказывает, что ты об этом знал…
— Конечно, знал, — Шурик, как ни в чем не бывало, протер стекла очков кончиком длинного шарфа. Сколько раз говорила ему завести для этих целей платок! — Я тут почти каждый обеденный перерыв провожу, — продолжал Шурик, — А иногда и вечерами захаживаю. Мы с Николаем сейчас, можно сказать, друзья, — я насторожилась, — единственный человек, из нынешних знакомых, с кем интересно писать пулю.
Мой бывший второй муж невозмутимо приземлился напротив меня и с улыбкой давнего знакомого обратился к уже склоненной над нашим столиком официантке:
— Еще один кофе, пожалуйста. И…, — Шурик вопросительно глянул на меня.
— И всё, — категорически отрезала я.
Не хватало еще, чтобы я начала ему дорого обходиться.
— Так, интересно, о чем еще ты мне не говорил… — я почувствовала, как начинаю закипать, — Может быть, ты также знал, что Клюшка владелец "Надежды"?!
— Знал, — Шурик насторожился, — А что за тон? Что случилось? Хочешь с кем-нибудь познакомиться через "Клуб Знакомств", и мучительно ищешь на него выходы?
— Вот еще! — фыркнула я, — Вечно ты гадости всякие говоришь, а то, что действительно важно, утаиваешь!!!
"Вот. Вот за такие состояния ты и расплачиваешься полным одиночеством!" — нравоучительно запел внутри меня Здравый Смысл, — "Откуда Шурику было знать, что ты интересуешься "Надеждой"?! Чего ты на него набросилась, фурия!?" Я тяжело вздохнула, закрыла глаза и принялась считать до десяти.
— Одиннадцать, — вежливо подсказал мой бывший второй муж, когда я, наконец, подняла на него глаза. Подобное моё поведение не являлось для Шурика диковинкой.
— Десяти на этот раз достаточно, — невыносимо ласково прощебетала я, — Извини. Слегка расстроилась, что ты ничего не рассказываешь мне о своей нынешней жизни.
— Господи, да ты и не спрашивала, вроде. Никогда у тебя такого интереса к Николаю не наблюдалось. Что-то случилось?
Соблазн рассказать умному Шурику о происходящем и потребовать мудрых советов был, безусловно, велик. Возможно, я так и поступила бы, но тут моему вниманию представилось нечто, красноречиво свидетельствующее, что справиться с Клюшкой я могу и самостоятельно. Плотно задернутая штора пятой кабинки приоткрылась. Сначала оттуда выплыл гигантский, обтянутый легкомысленного фасона блузкой, бюст, через секунду с ленивой грацией львицы показалась и его обладательница — гражданка Коваленская. Интересно, Клюшкин батюшка в курсе, кто финансирует бизнес сына? Насколько я знаю, жесткая конкуренция и открытая вражда между "Газетой" и изданиями Коваленских не прекращалась и по сей день. "Теперь понятно, почему у Клюшки такая отвратительная визитка", — пронеслось в моих мыслях, — "Ничего качественного Коваленские отродясь не делали. Зато все их проекты всегда окупаемы… И почему в нашем городе зарабатывать можно только на ширпотребе?!"
— Ты чего так на неё вытаращилась? — Шурик легонько пнул меня под столом носком ботинка, — Что, крупных барышень раньше не видела, что ли? Неприлично так смотреть на людей…
— С каких это пор тебя стали волновать вопросы светских манер? — огрызнулась я, но взгляд от Коваленской тотчас же отвела. Она скользнула по мне своими фиолетовыми прожекторами и, не сочтя увиденное достойным внимания, не торопясь, направилась в сторону уборной.
— В том то ж и дело, что я её раньше видела, — приходилось оправдываться перед Шуриком за грубость, — Знаешь, никогда, до встречи с ней, не думала, что женщины такой комплекции могут быть красивыми… Ты оценил эти глазищи?!
— Глаза, как глаза… Главное, чтобы человек был хороший, — Шурик нравоучительно поднял указательный палец, — А чего же она с тобой не поздоровалась, раз вы знакомы?
— Да мы и не знакомы, — честно призналась я, — Просто как-то видела её издалека. Такое не забывается!
— Не перестаю подозревать тебя в странных наклонностях, — съехидничал бывший второй, — Ну какая нормальная женщина станет расписывать красоту другой?
— Расписывать чью-то красоту — мои профессиональные обязанности! — не терпящим возражений тоном заявила я.
— Ладно, вернемся к нашим баранам, точнее к Николаю, — лицо Шурика судорожно свела тонкая улыбка. Я поймала себя на похожем выражении лица и попыталась нахмуриться. Шурик, между тем, продолжал. — Несмотря на то, что тип это до крайности скользкий, он, все-таки, довольно хороший мой приятель.
"Какие же мы с Шуркой все-таки негодяи", — почему-то с гордостью подумала я, — "Только и занимаемся, что обсасываем косточки общим знакомым. Причем, достаточно метко, надо заметить…"
— Так вот, — продолжал мой бывший второй муж, — Если тебя правда что-то там такое про "Надежду" сильно волнует — могу выяснить…
— Нет, нет — рассеянно ответила я, решив, что лишнего посвященного тайна может не выдержать, — Ничего, в общем, конкретного уже не интересует… Я просто про подобные заведения статью писала и извелась вся, пытаясь имя настоящего владельца "Надежды" выяснить. Я им: "А кто у вас главный?". А они: "На вопросы прессы отвечать не велено. Журналистов сказано отсылать к Арт-директору". А ты, оказывается, знал. Ну, в общем, уже не важно…
