— Вспыльчив? Чепуха. Он просто котенок.
— Ты сделаешь то, о чем я тебя прошу?
— Думаю, что нет. Мы только сели обедать.
— Энди, тебе бы приехать сюда. В Бостон.
— Я должна вернуться в Рим. Посмотреть, чем занята великая графиня.
— Графиня здесь.
— Где?
— В Бостоне. Сильвия здесь.
— Сука.
— Почему бы тебе не вылететь из Генуи?
— Все это очень странно, Флетч. Может, ты что-то выдумываешь? Из ревности. Я же не ревную к тем людям, с которыми ты проводишь время.
— Энди, ты, похоже, меня не слушаешь.
— Не слушаю и не собираюсь слушать. Я вообще не понимаю, почему ты позвонил сюда. Ты должен искать меня в Риме.
— Я позвонил, чтобы поговорить с Бартом Коннорсом.
— Вот и говори с ним.
— Энди, после того, как я поговорю с Коннорсом, пожалуйста, еще раз возьми трубку.
— Сейчас я его позову, — ответила Энди.
Пауза затянулась.
— Алло? Мистер Флетчер?
— Мистер Коннорс? На вилле все в порядке?
— Вчера заехала ваша подружка. Она потеряла ожерелье. Мы перерыли всю виллу.
— Что сломалось в машине?
— Какой машине?
— «Порше».
— Дорога из Рима длинная. Не так ли?
— Когда вы прибыли в Канья?
— Вчера.
— В среду?
— Совершенно верно.
— Я думал, вы улетели в воскресенье.
— Мои планы изменились. Человек, с которым я собирался лететь, не смог этого сделать.
— И вы ее ждали?
— Да, но убедить не удалось.
— Вы летели через Нью-Йорк?
— Монреаль.
— Почему Монреаль? Или так удобнее?
— У меня была там деловая встреча. Я рад, что вы позвонили, мистер Флетчер, но такая болтовня стоит довольно дорого. Я надеюсь, вы звоните наложенным платежом. С оплатой по вашему номеру.
— И Рут сказала, что не поедет с вами?
— Кто?
— Рут. Она сказала, что не полетит в Канья?
— Какая Рут?
— Девушка, которую вы собирались взять с собой в Канья.
— Я не понимаю вас, мистер Флетчер.
— Мистер Коннорс, мне кажется, вам следует подумать о возвращении в Бостон.
— Что?
— В вашей квартире убили молодую женщину. Во вторник вечером. Тело обнаружил я.
— О чем вы говорите?
— Ее звали Рут Фрайер.
— Не знаю я никакой Рут Прайор.
— Фрайер. Ее ударили по голове бутылкой виски.
— Или я сошел с ума, или просто не могу понять, о чем речь.
— Во вторник вечером в вашей квартире убили девушку, которую звали Рут Фрайер.
— Это ваша работа?
— Мистер Коннорс, по всему выходит, что подозрение падает на вас.
— Как бы не так. Я в Италии.
— Но вы были в Бостоне, когда убили девушку.
— Я не имею к этому никакого отношения и не желаю, чтобы меня впутывали в это дело. Никто не мог войти в квартиру. Ключ был только у вас.
— И у миссис Сэйер.
— И у миссис Сэйер. Мой ключ при мне. Это что, шутка?
— Вас видели в Бостоне во вторник вечером, мистер Коннорс.
— В понедельник я переночевал в отеле «Паркер Хауз», потому что с воскресенья квартира считалась вашей. Знаете, Флетчер, я никак не возьму в толк, зачем вы мне все это говорите. Из квартиры ничего не украли?
— Нет.
— Я тут ни при чем. Я не знаю никакой Рут Фрайер. И какого черта вы допрашиваете меня, а?
— Меня тоже подозревают в убийстве.
— Тогда не стоит перекладывать вину на меня, дружище. Я сожалею, что кто-то умер, сожалею, что это произошло в моей квартире, но не более того. Мое дело — сторона.
— Вы — котенок.
— Что?
— Вас не затруднит передать трубку Энди?
— Если я вернусь, меня не оставят в покое. Газеты вцепятся в меня мертвой хваткой. Я — адвокат, Флетчер. В Бостоне подобная реклама приводит лишь к оттоку клиентов. Мне это совершенно не нужно. О Господи, так вы кого-то убили в моей квартире?
— Нет, я не убивал.
— Полиция уже кого-то допрашивала?
— Меня.
— Только вас?
— Да.
— Флетчер, почему бы вам не съехать с моей квартиры?
— Это не входит в мои планы.
— Я позвоню в свою фирму. Кто-то же должен защищать мои интересы.
— Я думал, происшедшее нисколько вас не заинтересовало.
— О Господи. Вы испортили нам обед. Найдется ли у вас бутылка джина?
— Да, на нижней полке у левой стены кладовой. Джин, правда, швейцарский.
— Какая ужасная трагедия. Постараюсь держаться от нее подальше.
— Ваше право. Передайте трубку Энди.
Ему ответило тяжелое дыхание. Затем послышались гудки отбоя.
Флетч положил трубку. Вечер, решил он, пройдет на вилле совсем не так, как задумывал Коннорс.
— «Пан-Америкэн Эйруэйс». Говорит мисс Флетчер.
— Что?
— «Пан-Америкэн Эйруэйс». Говорит мисс Флетчер.
— Ваша фамилия Флетчер?
— Да, сэр.
— Это Ральф Локе.
— Слушаю вас, мистер Локе.
— Мисс Флетчер, я бы хотел вылететь из Монреаля в Геную, это в Италии, во вторник вечером. Такое возможно?
— Одну секунду, сэр, сейчас посмотрю, — если ей потребовалась не одна секунда, то максимум три. — «Транс Уорлд Эйрлайнс», рейс 805, вылет из Монреаля в одиннадцать вечера во вторник. С посадкой в Париже.
— А как вас зовут?
— Линда,[13] сэр.
— Линда Флетчер? Не были ли вы замужем за Ирвином Морисом Флетчером?
— Нет, сэр.
— Действительно, голос незнакомый. Сколько нужно времени, чтобы долететь из Бостона в Монреаль?
— Примерно сорок минут, если брать полетное время. Если вы выберете восьмичасовой рейс компании «Истерн», то успеете отдохнуть перед трансатлантическим перелетом.
— Нельзя ли улететь попозже?
— Рейс компании «Дельта» в половине десятого.
Перед каждым ее ответом следовала короткая пауза: мисс Флетчер нажимала кнопки на консоли компьютера, вызывая на экран требуемую информацию.
— Вы позволите заказать вам билеты, мистер Локе?
— Может, позднее. Я перезвоню вам. Откуда вы родом, мисс Флетчер?
— Колумбус, штат Огайо, сэр.
— Огайо, это прекрасно. Никогда там не был.
Флетч побрился, принял душ, надел чистую рубашку. Время приближалось к шести.
В половине седьмого графиня обещала позвонить в полицию, если не увидит его в баре «Рица».
Но полиция сама позвонила ему.
Не успев завязать галстук, он снял трубку с телефонного аппарата в спальне.
— Как прошел день, мистер Флетчер?
— А, Флинн. Я хотел поговорить с вами.
— Часом, не решили сознаться в совершении преступления?
— Нет, об этом я как-то не думал.
— Надеюсь, у вас не сложилось впечатления, что я забыл о вас? Видите ли, сегодня утром, в ванне убили члена Городского совета, женщину. Дело это имеет политическую окраску, поэтому его поручили мне. Я-то никогда не принимаю ванны по утрам, но политикам, наверное, просто необходимо отмываться по несколько раз на день.
— Чем ее убили?
— Вас интересует орудие убийства. Пешней для льда, мистер Флетчер.
— Это же море крови.
— Да, конечно. Тем более, что первый удар пришелся по шее. Для политического убийства это уж перебор, не так ли?
— Мне бы не понравилась ваша работа, Флинн.
— У нее есть свои минусы.
— Инспектор, я хотел бы сообщить вам некоторые сведения, представляющие определенный интерес.
— Какие же?
— Женщина из соседней квартиры, 6А, зовут ее Джоан Уинслоу, говорит, что видела Барта Коннорса в Бостоне, во вторник, около шести часов вечера. Он сидел в «Снегире», это бар на Бикон-стрит, с симпатичной девушкой.
— Действительно, очень интересно. Мы с ней поговорим.
— Подозреваю, свидетелем на судебное разбирательство ее не пригласить. Но я говорил с Бартом Коннорсом. Он сейчас в Италии.
— Неужели? И, наверное, после вашего разговора останется там?
— Похоже, что так. Возвращаться он отказывается.
— Неудивительно. Впрочем, его отказ меня не волнует. С Италией у нас заключено соглашение о выдаче преступников. Разумеется, он может найти одну-две страны с таким же климатом, с которыми Соединенные Штаты не имеют аналогичного договора.
— Он сказал, что улетел в Геную из Монреаля во вторник вечером.
— Нам это известно. Рейс 770 компании «Дельта» Бостон — Монреаль, вылет в половине десятого. Затем одиннадцатичасовой рейс 805 «Транс Уорлд Эйрлайнс» в Париж.
— Ему хватало времени на убийство.
— Вполне.
— Но самое главное, он сказал, почему задержался с отъездом. Пытался уговорить одну девушку поехать вместе с ним.
— Но Рут Фрайер вернулась в Бостон в понедельник вечером.
— Он мог дожидаться ее.
— Мог.
— Выпил с ней в баре, привел в квартиру, не теряя надежды все-таки уговорить ее, вышел из себя, ударил.
— Ваши рассуждения не противоречат здравому смыслу.
— Могу предположить, что в последнее время он находился в состоянии эмоционального стресса.
