Глаза у него были несчастные, как у потерявшейся собаки. Тут же Рите вспомнилась история, рассказанная Аллой. Будто бы Жеряпко влюблен в замужнюю женщину и по этому поводу пребывает в состоянии вечной хандры.
— Здравствуйте, Федор Ильич! — приветливо сказала Рита, краем глаза наблюдая за тем, как Бубнов уходит прочь. Рубашка, надетая на Жеряпко, была как-то странно помята — складки выглядели прямыми и ровными. Подойдя поближе, Рита заметила, что воротничок, помимо всего прочего, истыкан металлическими булавками.
— Господи, вы что, надели рубашку прямо из магазина? — удивилась она.
— Неужели так заметно? — Жеряпко посмотрел на Риту с грустью. — Я не могу попасть домой.
«Вон до чего дело дошло! — подумала Рита. — И кто бы мог подумать, что это существо способно так вскружить женщине голову, чтобы она рискнула обмануть мужа!»
Рита взяла Федора Ильича под руку и ласково спросила:
— Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Выслушайте меня! — совершенно неожиданно взмолился Жеряпко. — Я так одинок и несчастен!
«Кажется, у меня сегодня тимуровский день», — с усмешкой подумала Рита. Впрочем, выслушать Жеряпко она согласилась с удовольствием — как всякая нормальная женщина, Рита была любопытна.
Несмотря на розовые сопли, которые напустил Федор Ильич, рассказывая Рите историю своей любви, в подсознании у него все время билась одна трезвая мысль. Дочь шефа достаточно экспансивна, чтобы рискнуть позвонить по телефону в квартиру бандита Ядовитого. В глубине души он надеялся, что Рита сама это предложит. Она и предложила.
— И вы не знаете, что с вашей Валентиной? — сочувственно спросила Рита. Жеряпко отрицательно покачал головой. — А телефон у вас есть? — Жеряпко снова покачал головой, но теперь уже положительно. — Давайте! — сказала Рита. — Попробуем выяснить, все ли с ней в порядке.
Однако ее порыв не был вознагражден — к телефону никто не подошел. Рита, не зная, что еще сделать для несчастного, предложила съездить к нему домой и привезти хоть что-нибудь из вещей.
— Бедный вы, бедный! У вас нет даже зубной щетки!
Тронутый Ритиной заботой, Федор Ильич вручил ей ключи от своей квартиры и робко попросил прихватить с тумбочки книгу Карнеги, по которой он учился добиваться в жизни успеха. Бедолага не ведал, что перспективы его сейчас уже довольно туманны.
Конечно, откуда было Федору Ильичу знать, что, кроме Саши Ядовитого, за его шкурой охотится еще и Шурмин. И уж тем более не подозревал он о существовании Серафима Леонидовича Сметанникова, который, принимая Жеряпко за киллера, с нетерпением ждал, когда же он разделается с главой турагентства Беловым.
Буквально через пять минут после бегства Риты из «Ларца приключений» туда прибыл вызванный в срочном порядке представитель беловской «крыши». Это был живой молодой человек с умными глазами и хорошими манерами по фамилии Чудов. Прослушав диктофонную запись, он в буквальном смысле слова схватился за голову:
— Алексей Петрович, вы что, с ума сошли?! Как вы могли отпустить эту девушку?
— Но мне показалось, что она говорила искренне! — покраснел Белов. — Было неловко доставлять ей неудобства после того, что она для меня сделала.
— Она для вас ничего не сделала! Или сделала, но только не то, что вы подумали.
В ее рассказе полно противоречий. И вообще все это выглядит подозрительно.
Выскочив в зал, Чудов тотчас же принялся опрашивать охранника и девушек, работающих с клиентами. Ему указали на супружескую чету, у которой Рита перехватила машину. Тысячу раз извинившись, Чудов привязался к ним с расспросами. И выяснил, что машину супруги заказывали по телефону в фирме «Ветерок». Автомобиль был подан на Делегатскую улицу.
Остальное было делом техники. Поскольку все машины в «Ветерке» были радиофицированы, Чудову удалось очень быстро выяснить, что пассажирку от турагентства шофер буквально только что доставил ко входу частной фирмы «Техноконсульт».
Чудов бросился к своему автомобилю, за рулем которого сидел его помощник Ласточкин. Назвав ему адрес, Чудов позвонил по телефону и отдал распоряжение заняться постояльцем номера пятьсот двадцать пять гостиницы «Россия». А если постояльца не окажется на месте, то самим номером.
Час «пик» еще не наступил, пробок не было, так что до «Техноконсульта» они добрались быстро.
— Что, если девчонка уже ушла? — вслух подумал Ласточкин.
— Вряд ли. Таксист только что отъехал.
Подождем до конца рабочего дня, потом будем решать, что делать. В любом случае, если в этом здании незнакомку кто-нибудь знает, мы ее найдем.
Незадолго до этого Белов и его племянник, перебивая друг друга, подробно описали Чудову, во что одета Рита, какая у нее сумочка, какие сережки, какие туфельки.
— Такое впечатление, что родственнички разглядывали посетительницу довольно пристально, — поделился тот с Ласточкиным своим наблюдением. — Она, должно быть, действительно хороша.
Покачивая бедрами, Рита как раз выходила из дверей «Техноконсульта». На ее указательном пальце позвякивали ключи от квартиры Жеряпко.
— Кажется, это она! — воскликнул Ласточкин, осторожно трогая машину с места. — Ну что, подвезем девушку?
— Нет, на рожон лезть не будем, пожалуй, сначала немного последим за ней.
Рита тем временем остановила частника и назвала ему адрес Федора Ильича. Мысль о том, что кто-то устроил засаду на Жеряпко, даже не приходила ей в голову.
* * *
За несколько часов до этого орлы Саши Ядовитого открыли дверь квартиры инвалида. Она находилась на восьмом этаже, а Жеряпко проживал на третьем.
— Слышь, куда теперь? — спросил Гоша. Он был выше, чем Паша, и, пожалуй, поглупее.
— Там кухня, — вслух подумал Паша, — а дверь только одна. Наверное, комнаты смежные.
— Так нам надо пройти насквозь, в натуре?
— Ну.
Паша взялся за ручку двери и приоткрыл ее. В нос ему ударил неприятный запах.
— Фу-у, — протянул он. — Вот это вонища!
Комната оказалась просторной. Главным предметом ее меблировки была кровать, на подушках которой возлежал больной — высохший, как сморчок, дед с цепкими глазками и всклокоченными остатками волос. Судя по тому, что вокруг него были нагромождены кипы газет, а наискосок стоял допотопный телевизор, дед был в сознании. Что тут же и подтвердилось.
— Санитары! — истошно завопил он, увидев в проеме двери Сашиных орлов. — Подайте мне воды!
— Ща, старый хрыч, разбежался, — пробормотал Паша, делая знак приятелю. — Пошли по-быстрому.
Они протопали мимо старика и скрылись в маленькой комнатке, окна которой действительно выходили во двор. Отсюда был отличный обзор, и Гоша с Пашей, взяв себе по табуретке, устроились возле батареи. В ту же секунду позади них раздался страшный грохот, неплотно прикрытая дверь, в которую они только что вошли, с треском распахнулась, и в комнату влетел мощный костыль. Несколько раз он проскакал на резиновом набалдашнике по обшарпанному паркету и ударил по Гошкиным ножкам. Гоша от неожиданности вверх тормашками полетел на пол с табуретки.
— Санитары! Едрена мать! Дайте воды! — пуще прежнего завопил дед, напрягая тощую шею.
— Ах ты, мать твою так! — заругался Гоша, поднимаясь с пола. — Слышь, братан, — прокряхтел он, обращаясь к Паше, — пойди налей ему воды, а то не отвяжется.
С отвращением глядя на деда, который злобно поджал губы, Паша протопал в кухню, налил в стакан воды и сунул ему под нос.
— Голову придержи, — вредным голосом приказал дед.
— Че?
— Голову, говорю, придержи.
— Да пошел ты… — начал было Паша, но заметив, что дед нашаривает рукой второй костыль, остановился на полуслове:
— Э-э, ладно, не гоношись.
Напившись, дед на время затих, и Паша с Гошей снова устроились на своем месте.
Правда, на всякий случай табуретки поставили подальше от двери.
Первый жилец подъезда мужского пола появился в их поле зрения примерно через полчаса. Это был лохматый тип с казачьими усами и огромным круглым брюхом, на котором не застегивалась средняя пуговица рубашки.
— Не, этот не катит, — скривился Гоша.
— Все равно надо проверить.
Паша поднялся и через комнату скандального больного вышел в коридор. Тот задумчиво посмотрел ему вслед. Выйдя на лестничную площадку, Паша потратил некоторое время, чтобы определить, в какую квартиру зайдет толстяк. Выяснилось, что он проживал на пятом этаже, и Паша с чистой совестью отправился обратно. Когда он проходил через комнату деда, тот жалобно сказал:
— Милок, дай хлебушка.
Паша сделал вид, что не слышит, и на скорости проскочил мимо.
Через пару минут из-под двери потянуло дымом.
— Что ж ты, блин, делаешь, старый козел?! — закричал Гоша, вбегая к деду. Тот сидел на кровати и мстительно улыбался. Стопка газет, которую он поджег и сбросил на пол, радостно полыхала.
