Было ясно, что она никому из своей заработной платы и копейки не отдаст.
– Я человек бывалый, знаю, как оно бывает. Это молодежь вся безголовая, хотя бы нашего директора взять. Выклянчил у дяди своего этот ресторан, а как управлять им, понятия не имеет. Когда тут сам Тимур Алексеевич хозяйничал, хоть какой-то порядок, но все же был. А теперь только мы с Андреем Борисовичем и сражаемся с молодежью. Ведь тут какой расклад… Я по счету скатерти и посуду старшему в смене выдала, по счету и назад должна получить. Если недосчет, то из их зарплаты пусть вычитают. Официанты у нас богатые, им гости чаевые хорошие оставляют. А у меня одна зарплата, я ею делиться не хочу.
Залесному надоело слушать про зарплату Виктории Павловны. Но так как женщина, по-видимому, могла говорить на эту тему сколько угодно, то он торопливо начал отступать сам.
– Кстати, вы правы оказались, – окликнула кладовщица Залесного, когда тот уже совсем повернулся, чтобы уйти. – Нож-то, которым вашу родственницу зарезали, убийца и впрямь у нас на кухне взял. Повара наши по этому поводу в трансе. Как им теперь этим ножом готовить, спрашивают?
– Пусть не беспокоятся. В ближайшее время они этот нож вряд ли увидят.
– Ой, бедные! Ой, нехорошо, – с явным сочувствием в голосе выдохнула Виктория Павловна. – Ножи-то эти повара сами покупали, на свои деньги. Борису – директору нашему – все до лампочки. Теми ножами, что он купил, ничего тверже котлеты и не разрежешь. Повара свои ножи принесли, которыми им работать сподручно. А кто им теперь убыток компенсирует? Наш директор? Ох, не думаю я, что он до такого додумается.
И допив свой чай, Виктория Павловна снова вздохнула:
– Все, почаевничала и хватит. Дел много. Пойду прибираться у себя. Покойницу-то вашу уже забрали, мне порядок наводить надо.
Но Викторию Павловну ждал неприятный сюрприз. Дверь в ее кладовку оказалась опечатанной. И молодой полицейский категорически отказался снять печать. Тогда женщина пошла за объяснениями к следователю, но тот не пожелал вникнуть в суть проблемы.
– Вы что, не понимаете? В вашем ресторане совершено преступление. Ваша кладовка опечатана по моему распоряжению.
– Нет, это вы не понимаете. Там у меня скатерти, посуда. Как ресторану работать без скатертей? И посуды тоже нехватка ощущается, побили ее вчера.
Но следователя это мало волновало.
– Что вы ко мне с этими скатертями пристали! Хоть новые покупайте, мне-то что!
И с этими словами он прошел мимо подавленной Виктории Павловны.
– Вы это слышали? – взглянула она на Залесного. – На какие шиши я ему должна новые скатерти покупать?
– Может быть, ваш директор решит этот вопрос?
– Может быть, Борис и решил бы. Да где же его взять? Он сюда уже дня два как носа не кажет.
– А его дядя?
– Про того я уж и забыла, когда он тут в последний раз появлялся.
Залесный удивился:
– И вы даже не сообщили хозяевам о случившемся?
– Наверное, Андрей Борисович им рассказал. Должен был.
И, словно в подтверждение ее слов, в дальнем конце коридора раздался визгливый голос.
– Что тут происходит? Кто все эти люди? Илья, за что я плачу тебе деньги, почему ты допускаешь беспорядок в моем ресторане?
Илья что-то виновато забубнил, но его собеседник не унимался:
– Кто эти люди? Что это за носилки?
Видимо, приехавший столкнулся с носилками, на которых вынесли тело тетки Жанны, потому что уже через секунду на весь ресторан разнесся дикий вопль:
– Бли-и-и-ин! Да тут жмурик!
– Приехал, САМ приехал! – с облегчением произнесла Виктория Павловна и в ответ на взгляд Залесного пояснила: – Директор наш, прости господи, собственной персоной приехал. Ох, и наворотит он теперь!
И с этими словами она повернулась и торопливо заспешила прочь. Видеться с директором у почтенной Виктории Павловны не было никакого желания. Залесный посмотрел вслед этой работнице и подумал, что отношение ее к нынешнему руководству ресторана было далеко не самым теплым.
Но орущий в фойе ресторана все не унимался.
– Блин! Да что это такое? Андрей Борисыч! Виктория Пална! Илья, отвянь, не до тебя сейчас! Где вы все, люди? Куда вас черти подевали?
Но Андрея Борисовича как раз сейчас допрашивала полиция. Виктория Павловна брать удар на себя решительно не хотела. А Илья и так стоял рядом с директором ресторана в компании двух каких-то пестро наряженных типов, которых Залесный немедленно прозвал про себя клоунами. Да и было за что. На одном красовался розовенький пиджачок и узкие салатного цвета брюки. На другом рубашка была канареечного цвета, галстук в цветочек и брюки в голубую полоску.
Но самым колоритным оказался директор «Разгуляя» – худенький тщедушный парнишка, на взгляд Залесного лет четырнадцати. На плечах этого юнца была тяжеленная шуба, хотя на улице был май месяц, вроде бы одежда совсем не по сезону. Может быть, парень страшный мерзляк? Но почему тогда на голове у него миленькая кружевная панамка?
И все бы ничего, даже с «казаками», которые были велики парнишке минимум на два размера, Залесный мог бы смириться. Вот только перевернутый крест на груди парнишки сильно ему не понравился. Вид этого креста и заставил Залесного нахмуриться.
Сатанистов и прочую им подобную нечисть следователь не любил, ожидал от них любой пакости как от людей, в чьей душе поселилось неоспоримое зло. Хотя, с другой стороны, если человек напялил на себя все эти шмотки, то он уже бросил вызов обществу и людям, открыто заявив, что с ним что-то далеко не в порядке.
Толстые золотые цепи, которые болтались поверх шубы, золотые перстни на всех пальцах рук и особая виляющая походка заставили Залесного предположить, что перед ним белокожий рэпер, по какой-то неведомой причине выбравший себе стиль, законно считающийся привилегией темнокожих жителей Северной Америки.
– Да, странный в этом ресторане директор, – пробормотал Игорь себе под нос, приближаясь к Борису с дружески протянутой рукой.
Несмотря на его предубеждение, Залесному было необходимо заручиться поддержкой этой непонятной обезьянки. Борис тоже увидел его и немедленно заверещал:
– Ты кто такой? Чего тебе надо?
– Следователь по особо важным делам. Залесный.
– И зачем ты, Залесный, явился ко мне в ресторан?
– Так это ваш ресторан? Вы его хозяин?
Этот вопрос немного сбил спесь с юнца. Впрочем, оказавшись рядом с ним, Залесный понял, что не так уж он и юн. Обманчивое впечатление создавалось благодаря юношеской худобе и тонкости скелета этого типчика. А худоба, как догадывался Игорь, была следствием неумеренного употребления кокаина. И сейчас паренек был под дозой. И снова Залесному пришлось напомнить себе, что он тут для расследования убийства, а не для того, чтобы судить окружающих его людей за их мелкие грешки.
– Юридически ресторан принадлежит моему дяде, но фактически мне. Я им управляю.
Доуправлялся ты! Так и хотелось Залесному съехидничать на этот счет, но он сдержался.
– У вас в ресторане произошло убийство.
– Что? – ахнул Борис. – Как? Кого убили?
– Одну посетительницу.
– Кто она такая?
– Имя Жанна Лопаткина что-нибудь вам говорит?
– Впервые слышу. Так это ее убили?
– Да.
– И это ее только что…
И Борис покосился в сторону дверей, за которыми скрылись носилки. Несмотря на мольбы Андрея Борисовича, просившего вынести труп через задний ход, оказалось, что он слишком узок, чтобы в нем было возможно развернуться с носилками.
– Хотите, чтобы мы тут застряли навсегда? – прямо спросил у Андрея Борисовича санитар. – Или предпочтете, чтобы мы все-таки избавили вас от нее?
Разумеется, ответ был очевиден. И благодаря ему директор ресторана имел возможность лично убедиться в том, что проблема на его голову в трогательной панамке свалилась нешуточная.
– Блин, – пробормотал он. – Что за баба-то хоть? Молодая или старая?
– Уже в возрасте.
– Хорошо, – порозовел рэпер. – Со старухами я не мучу. А то возле меня столько всяких шмар крутится, если одну из них ненароком шлепнули, мне будет трудно отмыться.
Залесного все больше и больше интересовал этот тип. А еще он недоумевал, что за странный человек сам владелец ресторана? Ведь чтобы доверить этому чучелу гороховому управлять бизнесом, надо быть и самому немножко чокнутому.
– Оторвали меня от репетиции. А у меня завтра запись. Блин! Ну до чего некстати! Что мне делать?
– Прежде всего успокоить своих сотрудников.
– Кого?
– Людей, которые на вас работают.
– А это еще зачем?
– Они в панике. Виктория Павловна первой обнаружила труп. Думаете, это легко в ее возрасте?
– Виктория Пална старая мегера, она и не такое выдержит, – фыркнул директор. – И с остальными тоже все будет в порядке. Давайте, я подпишу все бумаги, какие у вас там есть, и оставьте меня в покое.
