Решение пришло через секунду – я упала на асфальт и заползла под машину с «люстрой» на крыше, которая на мою удачу была «обута» в нереально большие колеса.
– Во дает! – восхитился Петр. – Как она там уместилась?
– Пушистый таракан! Жить захочешь, не так раскорячишься, – философски изрек Валерий Федорович. – Знает, что за все художества на зону ее закатают, вот и блажит. Эй, вылезай!
– Никогда, – отрезала я. – Выползу только в присутствии адвоката. Имейте в виду: если вы попробуете отъехать, моя голова окажется под передним колесом.
– Останешься без башки, – фыркнул старший. – Мне-то что?
– А как же смерть человека при задержании? – напомнила я. – Пистолета при себе не имею, ножа, боевого шокера тоже, вообще ничего, что можно считать оружием, у меня нет, даже расческа в сумке отсутствует. Вам не удастся доказать, что вы задавили женщину в целях самообороны. Будет служебное расследование, выяснится, что я ни в чем не виновата, вас выгонят из полиции, потеряете пенсию.
Валерий Федорович смачно выругался.
– Образованная… Пушистый таракан!
– Требую адвоката! – крикнула я. – Иначе не высунусь.
– Ну и лежи там, – хладнокровно посоветовал молодой, – жрать захочешь, выползешь.
Я ухмыльнулась. Гаишники меня не знают – я прекрасно обойдусь без еды целый месяц.
Послышалось шуршание шин, потом командный голос велел:
– Что тут происходит? Доложите.
– Мы поймали воров, на которых из центра ориентировку прислали, – заявил знакомый бас, – одного заломали, а другая под машиной схоронилась.
Я высунула голову из-под драндулета гаишников, увидела сверкающий черный джип, стоящего около него подтянутого полицейского и крикнула:
– Они врут. Мы ехали на мотоцикле…
– На мопеде, – тут же поправил Владимир, сидевший со скованными руками на обочине.
– Торопились в Тамбовск на рынок, – продолжала я, – а они придрались к моему шлему, напали на Володю. Он, между прочим, преподаватель математики.
– Перед вами звезда из Москвы, писательница Арина Виолова, – заголосил мой спутник.
– Что происходит? – спросил мелодичный голос. – Кто под тачкой валяется?
Задняя дверь внедорожника открылась, из салона выпрыгнула молодая женщина в джинсах и футболке. Она подскочила к машине полицейских, заглянула под нее и закричала:
– И правда Арина Виолова! Я ваша фанатка. Сережа, это же знаменитая писательница! Дадите мне автограф?
– С удовольствием, – заверила я. – Только не на чем, и не очень удобно расписываться, лежа на животе под таратайкой гаишников.
Женщина метнулась к джипу.
– Сейчас принесу ваш роман. Сережа, прими меры! Я видела Арину сто раз по телику, на каждой книжке ее фото есть.
Я слегка приуныла. Если милая дама узнала меня по снимкам, которые украшают мои книги, дело плохо, я отвратительно на них выгляжу.
– А ну вытащите сейчас же знаменитость из-под автомобиля! – заорал полицейский босс. – Вы что себе позволяете? Человека из телевизора мордой в асфальт уложили!
Я сама выползла из укрытия, встала на ноги и начала отряхивать джинсы.
– Так ориентировка пришла, – чуть не заплакал Петр. – Вот, читаю: «В городах региона двумя мужчинами совершена серия краж».
– Перед вами женщина, – перебила я, – уже не совпадает.
– Пусть уж до конца огласит, а мы послушаем, – процедил шеф.
– «Первому преступнику на вид шестьдесят восемь лет и семь месяцев…» – продолжал Петр.
– Надо же! – восхитилась я. – Так точно возраст определили!
– «Он лысый, – гудел сержант, – рост примерно метр пятьдесят четыре…»
– У меня полно волос, – обиделся Володя, – к тому же я дорос до метра восьмидесяти пяти. И, между прочим, мне сорок четыре года.
– «Совершенно седой, с рыжими усами…» – не останавливался молодой гаишник.
Жена начальника захихикала, сам Сергей крякнул, а я снова не сдержала эмоций.
– Седой лысый мужчина? На такого точно обратишь внимание.
– «Отличительная примета – отсутствие двух верхних передних зубов…» – бубнил Петр.
Володя оскалился.
– Вот, смотрите! Я орехи зубами колоть могу!
– «Второй преступник парень двадцати лет. Хорош собой, чем вызывает доверие. Длинные каштановые волосы до плеч, карие глаза, рост за два метра», – на одном дыхании выпалил полицейский.
Я не стала возражать. Ну, конечно, молодой высокий красавец с глазами цвета чернослива и с темными кудрями – это определенно вылитая я, блондинка ростом чуть выше таксы.
– Вообще ничего общего, – развеселился Владимир. – Ребята, вы гиганты ума и титаны сообразительности.
– Между прочим, мы вас не оскорбляли, – неожиданно обиделся Валерий Федорович. – Пушистый таракан!
– Только пару раз нецензурно выразились, – напомнила я.
– Это же так, в воздух, не обидно совсем. Я всегда, когда по-матерному ругнуться хочу, говорю «пушистый таракан». А он нас чайниками обозвал, – пожаловался старший патрульный.
– Не было такого, – изумился преподаватель.
– Я не слышала слово «чайник», – подхватила я.
Валерий Федорович показал пальцем на Володю.
– Как же, мужик сказал «титаны сообразительности». А титан что такое? Здоровенный никелированный бак с краном, раньше они повсюду в учреждениях стояли, в них воду кипятили. Титан и чайник одно и то же.
– Я имел в виду древнегреческих титанов, богов второго поколения, – зачастил математик, – детей Урана и Геи.
– А геи тут при чем? – еще сильнее оскорбился гаишник. – Раз я на дороге стою, то меня оскорблять можно? Сначала чайником нарек, теперь геем…
Жена полицейского начальника расхохоталась. Муж кашлянул, и она прикрыла рот ладошкой.
– Все прочитал? – нежно спросил у сержанта гаишный босс по имени Сергей.
– Длинная бумага, – пожаловался тот. И снова забубнил: – «Преступники заходят в магазин, молодой отвлекает на себя внимание, старший берет дорогие вещи и уходит. Скрываются с места совершения кражи на зеленом седане».
– У нас красный мотоцикл, – подчеркнула я.
– Мопед, – тут же поправил Владимир. – Ну никакого совпадения!
– А шмотки? – зашумел старший патрульный. – У нее в шлеме вон чего лежало. Покажи, Петя.
Сержант взял стоящее на обочине кашпо и перевернул его.
– Вау! – подскочила супруга босса. – Свитерочек от Висконти! Давно хотела такой. Где взяли?
– Сперли! – радостно объявил Петр. – Поэтому к преступной группе в составе двух человек и было применено задержание.
– Одежда принадлежит Розе Михайловне, матери директора Дома здоровья, – пустился в объяснения Владимир, – и кашпо ее, то есть шлем…
– На мотоцикле без защиты нельзя, – вставила я словечко.
– У меня мопед, – ожидаемо отреагировал математик. – Сейчас расскажу, как обстояло дело.
Сергей выслушал длинную речь моего спутника, нахмурился и скомандовал подчиненным:
– Все, сели в машину и уехали. Но сначала принесите извинения людям, на которых вы налетели по ошибке, да попросите их в суд на дураков не подавать.
– Мы не в обиде, – улыбнулся Володя, – прикольное приключение.
Гаишники со скоростью юных кроликов юркнули в свой автомобиль и были таковы.
– Напишите, пожалуйста, автограф, – попросила жена Сергея и вручила мне мою сильно зачитанную книгу.
Я расписалась на первой странице.
– И селфи, пожалуйста, – улыбнулась супруга шефа гаишников. – Встанем тут… теперь здесь… потом так… Улыбочку! Сережа, сделай общий снимок. Сначала здесь и там, под деревьями…
Фотосессия длилась минут десять, потом пара села в джип и укатила.
Владимир сказал:
– Вы так хотели попасть на рынок, глупо отказываться от своего желания из-за ерунды, которая случилась по пути. И надо отдать матери Анны Семеновны вещи. Порулили.
Владимир подошел к своему железному коню, который стоял на обочине, и остановился.
– Что-то не так с мотоциклом? – спросила я, приближаясь к нему.
– С мопедом, – пробормотал преподаватель. – Только сейчас сообразил: мои руки! Я сильно нервничал из-за гаишников, ни на что внимания не обращал, и вот, глядите…
– Полицейские не сняли наручники! – ахнула я. – Что теперь делать?
Из-за поворота послышалось тарахтение мотора. Я выбежала на середину дороги и запрыгала. Очень скоро в зоне видимости показался драндулет, похожий на телегу с сиденьем. Водитель держался за длинный рычаг, к другому его концу было приделано нечто вроде моторчика. Увидев помеху на шоссе, мужчина притормозил.
– Чего скачешь? Здесь не деревня, а хайфай, машины летят.
На секунду мне стало смешно: сердитый дядечка, произнося «хайфай», наверное, имел в виду хайвей, скоростную трассу с односторонним, как правило, движением. Но смеяться в лицо тому, от кого ждешь помощи, неразумно.
– У вас есть пила? – спросила я.
– У хорошего хозяина все нужное завсегда с собой, – неожиданно приветливо ответил шофер. – А тебе зачем? Мужика своего расчленить хочешь?
