– Теперь гляньте на снимок с места происшествия, – попросила я, – меня он сразу насторожил, но я не сообразила почему. А сейчас, постояв у магазина и увидев, как один покупатель упал, выходя из дверей, я догадалась, почему ощутила беспокойство. Ну, во-первых, неудобная лесенка, по которой в предсмертном состоянии не вскарабкаешься. Во-вторых, Лариса лежала ногами к двери, лицом к ступенькам.
– Вот же коза! – взвизгнула Буля. – Я себя имею в виду. Не скумекала! Грохнись Пашкина, поднявшись на крыльцо, ее ступни смотрели бы в сторону лестницы, а голова в сторону двери. Лариса выходила из «Ласки».
– Точно, – ажитировалась я, – мужчина, который на моих глазах упал, пожаловался, что в магазине высокий порог, он за него ногой зацепился.
– «Ласка» закрывается в десять вечера, – сказал Иван, – магазин запирал директор, и никакого тела тогда не было. Пашкину нашли утром. Тань, твои мысли по сему поводу?
Я начала фантазировать.
– Лариса банальная воровка. Она где-то спряталась, подождала, пока сотрудники уйдут, набрала вещей, хотела уйти, почувствовала недомогание, споткнулась о порог, упала и умерла.
– Где пакет с краденым? – осведомился шеф. – Почему Пашкина, несмотря на холодный ветреный день, одета в тонкое платье с неприличным декольте и балетки? Откуда у нее кредитка Гортензии?
– Моисеенко пришла за покупками, оставила сумку в примерочной, побежала в зал поменять неподошедший товар, а Пашкина увидела брошенный ридикюль, залезла в него и прихватизировала карточку, – ответила вместо меня Буля, – пакет с вещами стащил припозднившийся прохожий, есть такие люди, им мертвеца обворовать как чихнуть!
– Посмотри на ее уши, – попросила я, – в них сережки. И сумка рядом. Вор забрал бы все.
– Не согласна, – заспорила Люба, – схватить мешок со шмотками это одно, а грабить покойную – стремно. Большинство людей испытывает страх перед трупом. Хотя это глупо, опасаться надо живых.
– За какое время до смерти Лариса выпила коктейль «Морская пена»? – уточнил шеф.
– За час-полтора, – предположила Буль, – еще в желудке были орешки, оливки, маслины. Закуска. Жертва явно гудела на веселой вечеринке.
– Пашкина выходила из магазина, – уперлась я.
– Возможно, – согласился Иван, – значит, гульбанили именно там.
– Необычное место для тусовки, – заметила эксперт.
– Орешки, маслины, оливки, – перечислил босс, – не богатый стол. Можно предположить, что кто-то из сотрудников решил отметить день рождения. И у этого человека пусто в кошельке, снять кафе он не мог, а дома по какой-то причине собрать народ не удалось. Жена, родители, дети, квартира маленькая… Вот и накрыл в подсобке поляну.
– Полиция опрашивала продавцов, директора, – возразила я, тормозя на светофоре. – В отчете нет ни слова о вечеринке, никто о ней даже не заикнулся.
Иван мигом нашел объяснение:
– И понятно почему, начальство в известность не поставили, приглашался узкий круг. Организатор веселья ушел вместе со всеми, потом вернулся, открыл торговую точку и впустил приятелей. Возможно, гости не имеют никакого отношения к торговле одеждой. Пашкина была в их числе. Надо срочно проверить все ее контакты и сравнить их с именами тех, кто работает в магазине, может, так вычислим зачинщика веселухи.
– Ладно, – сдалась Буль, – пусть Лариса – одна из гостей на прездновании дня рождения. Но это никак не объясняет ее неподходящую одежду и кредитку Гортензии.
– Моисеенко тоже находилась там, – придумала я на ходу, – Пашкина у нее карточку украла.
– Таня, ты где находишься? – поинтересовался шеф.
– Испытывая желание съесть слона, тащусь по Садовому кольцу, – грустно ответила я, – оно стоит.
– И в каком ты месте застряла? – полюбопытствовал босс. – Спасибо, Любовь Павловна, мы закончили.
– Всем пока, – попрощалась Буль.
Квадрат на мониторе исчез.
– Неподалеку от Смоленской площади, – уточнила я.
– Езжай в Глазовский переулок и жди меня там, – приказал шеф.
– Зачем? – удивилась я. – Мне до офиса недолго осталось.
– Время к восьми подбирается, рабочий день окончен, – сказал Иван.
– Он у нас ненормированный, – удивилась я, – сейчас Аня и Валерий вернутся, расскажут…
Шеф не дал мне договорить.
– Я велел им по домам катить.
– Минуточку! Это моя бригада, – рассердилась я.
– А я твой начальник, – заявил босс.
Я постаралась говорить спокойно:
– С этим не спорю. Ты имеешь полное право делать мне замечания, раздавать приказы, объявлять выговоры, но своими людьми я командую сама.
– Ладно, ладно, – забубнил Иван, – не кипятись. Хочу тебя пригласить на романтический ужин, поэтому использовал служебное положение в личных целях, разогнал всех по домам.
От неожиданности я проскочила на желтый сигнал светофора. Романтический ужин? Иван Никифорович знает, что такие устраивают?
– Слышишь меня? – спросил босс.
– Не одета для такого случая, – смутилась я, – на мне джинсы и кофта.
– Ты всегда прекрасно выглядишь, – заверил Иван, – да я и сам не в смокинге. Запаркуйся в Глазовском, скоро подскачу, уже еду.
– Садись ко мне в машину, – велел шеф, открывая дверь своего внедорожника.
Я покорно устроилась на переднем пассажирском сиденье.
– Куда направляемся?
Шеф плавно отъехал от тротуара.
– Тут недалеко есть заведение под названием «Удивительное путешествие», очень популярное место, туда запись на полгода вперед.
– Ни разу не слышала о трактире, – призналась я, – но я не хожу в пафосные места, о посещении которых надо заблаговременно предупредить администрацию. Меня вполне устраивают скромные заведения неподалеку от дома или работы. И в последний год я по вечерам перестала ужинать в пиццерии, ты часто приглашаешь меня в гости, а стряпня Рины намного вкуснее ресторанной.
– Да, в маме пропал гениальный повар, – согласился босс, – уж она бы такую харчевню организовала.
– Не предлагал ей заняться бизнесом? – спросила я.
– Что ты, – засмеялся Иван, – с ее занятостью это невозможно. Целый день по работе крутится.
– Рина нигде не служит, – удивилась я.
Иван Никифорович сосредоточенно уставился в лобовое стекло.
– Ну народ! Правила будто не для них писаны! Бегут на красный свет! Прости, что ты сказала?
– Разве Ирина Леонидовна сидит в офисе? – повторила я.
– Конечно, нет, – ответил Иван, – говоря о ее занятости, я имел в виду… э… э… что Рина активно ходит на фитнес, она каждый день в зале.
– Вот молодец, – восхитилась я, – понятно теперь, почему у твоей мамы красивая фигура.
– Еще занятия фламенко, – оживился босс, – клуб любителей музеев, лига художников-примитивистов, вышивание картин, поездки с приятельницами в разные города, походы с ними в театр, консерваторию… У мамы свободной минуты нет. Она вовсе не каждый день что-то вкусное готовит, подчас мы заказываем на дом пиццу.
– Правда? – поразилась я.
– Случается, – кивнул босс, – это ради тебя Рина выкладывается по полной программе. Если я говорю, что в гости заглянет Таня, мама кидается к плите, и мне потом достается какой-нибудь кулинарный шедевр.
– Вот почему ты в последний год постоянно приглашал меня на ужин, – развеселилась я, – ты просто хотел вкусно поесть. А я уж нафантазировала…
Иван воспринял мое шутливое замечание всерьез и начал оправдываться:
– Нет, еда тут ни при чем. Не возражаю, я люблю вкусно поесть, но ради этого не стану звать домой неприятного человека. Ты мне сразу при первой встрече понравилась. Показал твою фотографию маме, она сказала: «Умница и красавица, приглядись к ней». Рина, как обычно, оказалась права, ты умная и красивая.
Я глупо захихикала. Совершенно не умею принимать комплименты. Назови сейчас Иван меня жирной и глупой уродиной, я бы знала, как отреагировать. Но что сказать, если тебя нахваливают?
– Приехали, – сообщил Иван Никифорович, – вход слева.
Я посмотрела на дом, около которого припарковался босс. Более странного сооружения в жизни не видела! Передо мной возвышалось широкое прямоугольное здание без окон и дверей. Я задрала голову. Из крыши торчала очень широкая и высокая труба. На конце этого сооружения находился второй этаж. Правда, есть ли в нем окна-двери, не видно, потому что эта часть дома поднята на высоту сорока, а может, и пятидесяти метров. Я сейчас вижу только его, так сказать, дно. Скорей всего, толстая труба – это шахта лифта, с помощью которого можно попасть наверх. Согласитесь, это как-то странно, хотя многие великие архитекторы создавали сооружения, которые вызывают у простого человека оторопь.
– Пойдем? – предложил шеф.
– Ты уверен, что приехал по правильному адресу? – на всякий случай уточнила я.
– Стопроцентно, – заверил Иван, подводя меня к глухой стене дома.
– Где дверь? – не поняла я.
Иван Никифорович поднес к уху телефон.
