— Слушай, ну что мне делать?!
— Категорически отлучить его от груди, — ответила я без колебаний. — Не слишком ли ты с ним мягка?
— Ох, не знаю! Может быть, но я не умею отказывать! Боже, как он меня мучает!
Она была так подавлена, что у меня никак не поворачивался язык спросить, не она ли убила Эдека и покалечила еще семерых. Я начинала в этом сомневаться: ей без труда можно было приписать убийство в состоянии аффекта, но поверить в ее долговременную хладнокровную деятельность я, хоть убей, не могла. Разве что начала, а продолжил ее ошалевший от любви милый. Кстати, подумала я, он, наверное, уже вернулся в отель, где дежурит Павел. Наконец-то они встретятся!
— Слушай, а чем он, собственно, занимается, этот твой Джузеппе? — осторожно спросила я. — Кто он?
— Не мой!!! — горестно завопила Эва. — Не мой!!!
— Ладно, не твой? Что он делает?
— Ох, не знаю, мне все равно! Он делец. Какие-то там аферы… Ужасно богат. Но на кой черт мне его деньги!
У меня мелькнула соблазнительная мысль напустить на него Белую Глисту, но я тут же подумала, что после Эвы он на нее, конечно, не клюнет. Надо быть слепым или ненормальным. А жаль.
— Он был в Польше? — коварно продолжала я.
— Не знаю. Может, и был. Ездит по всему свету. Какое мне до этого дело! Не знаю, что мне с ним делать в Дании! Сейчас!
— Пожалуй, тебе в конце концов придется объяснить все Рою. В крайнем случае Рой даст ему по морде.
— Рой впихнет меня в его объятия, — прервала Эва. — Чтобы я была с ним счастлива. Он меня любит и из любви ко мне пожертвует собой.
Я задумчиво смотрела на Эву.
— Слушай, я, может быть, еще к вам заеду, — нервно продолжала она. — Предупреди Алицию как-нибудь подипломатичнее. Он считает, что мне надо чаще приезжать из-за этого убийства. Кстати, еще кого-нибудь убивали?
Я почувствовала себя слегка шокированной. До чего, однако, оглушает и ослепляет любовь!..
— Не знаю, на ком ты остановилась, кто у тебя там последний?
— По-моему, тетка Торкилля, — неуверенно предположила Эва. — Что-то я об этом слышала…
— Отстаешь в развитии. Во-первых, тетка тоже выжила…
— Что ты говоришь? В таком возрасте?
— Датские старушки крепкие. Следующие за тетей были Агнешка и фру Хансен, уборщица Алиции. Все больницы напиханы ошибками нашего убийцы. Торстена тоже держат, подозревают сотрясение мозга. Один человек был оскальпирован, и к тому же погиб совершенно чужой, не предусмотренный программой мужчина. Очень активный преступник!
— Ужасно, — рассеянно произнесла Эва. — Ужасно. Кровопролитие в Аллеред. Пора с этим кончать…
Затолкнув ее в поезд, я почувствовала себя не в своей тарелке. Она была права: пора с этим кончать! Надо быть полными идиотками, чтобы и дальше допускать убийства!
— Как ты можешь так вежливо разговаривать с преступницей?! — заявила возмущенная Зося, когда я вернулась домой.
У меня не было времени ей ответить: вернулся Павел.
Я жадно набросилась на него:
— Ну что?! Ты его видел?!
— Куда там! Его опять не было.
— Как это не было! Он полтора часа назад поехал! Целый час уже должен быть в отеле! Как ты мог его не видеть?!
— Не было его, честное слово! — защищался перепуганный Павел. — Я с самого утра сидел, голодный, как волк, эти сосиски у меня уже носом выходят! Не видел я никакого черного! В конце концов пришлось уйти — портье начал на меня поглядывать.
— Как ты мог! Какое тебе дело до портье?! Нужно было выдержать еще полчаса! Он должен вернуться!
— И совсем даже не должен! Мог уехать обедать куда-нибудь в город! Мог уехать куда угодно и вернуться в час ночи! Я уже сыт им по горло, непоседа какой-то! Нет ли места, где он бывает почаще?
— Подожди, — сказала я. — Мы идиоты, это факт. Я тебе завтра скажу, где и когда он должен оказаться, но это абсолютная тайна, если не он, с моей стороны будет ужасное свинство.
— Должен быть он, раз я столько времени за ним гоняюсь, — решительно заявил Павел.
Алиция и г-н Мульгор приехали почти одновременно. Алиция пообедала, г-н Мульгор от кофе категорически отказался.
Он любезно сообщил нам последние новости. Рулевое управление машины Алиции было испорчено весьма хитрым способом, который гарантировал, что рано или поздно владелицу машины постигнет удар. Может, убийца и не надеялся, что Алиция умрет на месте, но попасть в больницу она была обязана. Видимо, он хотел, пока ее не будет, разыскать проклятый документ.
— Пани его знает, — сказал г-н Мульгор, обвиняюще ткнув в Алицию указательным пальцем, — пани держит тайну!
— Какую тайну? — заинтересовалась Алиция.
— Этот убийца ищет, он разыскивает. Пани знает, что? Пани знает!
Сбитая с толку, Алиция молча смотрела на г-на Мульгора.
— Пани знает его, кто он есть! Что он желает узнать?! Что он ищет? Я желаю ответа!
— Ничего подобного, совершенно не знаю, что он ищет. В лучшем случае могу догадываться, а мои догадки никого не касаются.
Г-н Мульгор посмотрел на нее неодобрительно.
— Почему пани не давала алкоголь пану поцарапанному? Я понимаю по-польски все. Я слышал. Он желал, пани не давала. Пани ждала, пока он шкаф откроет. Пани знала о взрыве?
Алиция возмущенно отрицала участие в покушении на Бобуся.
— Зачем тогда пани не давала алкоголь пану поцарапанному?
Г-н Мульгор все больше мрачнел.
— Пани собственной особой сделала взрыв? Я желаю ответа!
— Чушь! — раздраженно ответила Алиция. — Делать мне нечего, только портить из-за этого кретина мебель, не говоря уже о стекле и магнитофоне!
— А! — сказал г-н Мульгор, и в глазах его что-то блеснуло. Некоторое время он задумчиво смотрел на взбешенную Алицию, и наконец лицо его прояснилось.
— Я думаю, что понимаю. Ну да… Ладно. Но он разыскивал. Пани знает, что?
Добрые десять минут их беседа звучала очень монотонно.
Отчаявшись что-нибудь выжать из нее, г-н Мульгор достал обещанные снимки. Они уже были показаны многим. Все замеченные на улице возле дома Алиции оказались членами семей соседей, их знакомыми или служащими разнообразных учреждений. На карточках были двое рассыльных из близлежащих магазинов, два почтальона, несколько работников магистрата, приводящих в порядок газоны и живую изгородь.
Только одного человека не узнал никто. Это был какой-то лохматый и бородатый тип среднего роста и средней упитанности, который, по словам постового, без цели крутился возле дома. Немножко походил по одной улице, немножко — по другой, остановился посмотреть, как служащий магистрата обрезает ветки, затем куда-то пропал. Если на карточках и был убийца, то это был он.
— Сними парик, отцепи бороду — и пес хромой его не узнает, — заволновалась Зося.
— Таких подозрительных нужно сразу задерживать, — наставительно сказал Павел.
— Павел, не вмешивайся!
— Я не вмешиваюсь. Но если бы его сразу задержали, проверили документы и обыскали, теперь и хлопот бы не было. А так снова гоняйся черт знает за кем…
Мы с Алицией молниеносно отреагировали, опасаясь, что он раньше времени выдаст Эву. Павел обиделся и ушел в сад. Г-н Мульгор вернулся к волнующей его теме.
— Убийца желает пани лишить жизни. Он хаживает вокруг. Он имеет повод. Он разыскивает. Странно. Он убивает множество особ, также разыскивая. Для какого повода он желает пани смерти?
Несмотря на форму, заявление г-на Мульгора звучало вполне разумно. Мы знали, что убийца панически боится письма от Эдека и пытается его найти. Одновременно пытается убить Алицию. Или это письмо написано шифром, понятным только ей, или она действительно что-то знает. Может, даже не отдавая себе в том отчета…
Я посмотрела на Алицию не менее подозрительно, чем г-н Мульгор.
— Может, тебе попробовать подробно рассказать нам обо всех событиях, которые ты наблюдала в последние пять лет, — задумчиво предложила я.
— Прямо сейчас? — ядовито поинтересовалась Алиция. — С подробностями?
— А почему бы нет? Сегодня у нас исключительно спокойный вечер. Никого не убивали, гостей нет. Бобусь и Белая Глиста сидят тихо.
Зося и г-н Мульгор одновременно забеспокоились.
— Простите, — удивился г-н Мульгор. — Белая… что?
— Вообще-то, — оживленно сказала Зося, — что-то они слишком тихо сидят…
Мы мигом вскочили, старательно скрывая надежду и изображая беспокойство и заботу, и стремительно бросились к дверям, с силой пихнули тяжелую створку двери, протиснулись…
— О, извините, ради бога!.. — сказала в замешательстве Алиция и поспешно стала отступать.
Бобусь и Белая Глиста ничего не сказали, наверное, потому, что у них перехватило дыхание. Если бы ко мне в такую минуту ввалились четыре особы разного пола, я бы тоже задохнулась…
— О, черт! — смутилась Алиция.
— Похоже, с ними ничего не случилось, — неуверенно произнесла Зося.
