– Вы в своем уме?! Стрелять в моего помощника…
Баба Катя двинулась к двери, сделав мне приглашающий жест. Мы с ней вдвоем подошли к Саше. Он был без сознания, но жив.
– Давай-ка тащи его в дом, – скомандовала старуха. – Разговор интересный будет. Твой заместитель, говоришь? Большего дерьма не нашел?
Мы перенесли Сашу в дом. Когда баба Катя закончила его перевязывать, он открыл глаза и уставился на меня так, будто увидел привидение. Или двухголового теленка. Потом снова потерял сознание.
– Скажет мне кто-нибудь членораздельно, что здесь стряслось?!
От моего вопля, кажется, стекла задрожали, но оба старика остались абсолютно невозмутимыми.
– Видите ли, Павел, – осторожно начал Викентий Эдуардович, – придется вам выслушать всех по очереди. Поскольку каждый знает свое, а свести воедино нам было некогда. Я лично властям предержащим не больно доверяю, о чем вам, безусловно, ведомо. Посему на чердаке давным-давно сделал тайник: если понадобится укрыться и отсидеться, дабы не ввергли меня в узилище вновь. И когда услышал, что к дому подъехали две машины, сырыми мозгами раскинул: на всякий случай гостей утаить. А Катюше дважды объяснять не надо, она всегда была девушкой понятливой. Они с Петенькой скрылись – я пошел гостей встречать. Гости оказались нелюбезными: привязали нас с Верочкой к креслам и начали вопросы задавать. Мне же главное было – время потянуть, дать Катюше возможность сориентироваться. И вот вам результат. Не пойму только, откуда пистолет взялся, остальное-то более-менее ясно. Заместитель ваш – тоже из этой шайки, в доле, так сказать. Чего от нас не таил, полагая, что мертвые будут молчать. Молодо-зелено, хотя нам, безусловно, повезло. С дыркой во лбу – главный, а бугай – так, «шестерка». Вот, собственно, и все.
– Все, да не совсем, – подала голос баба Катя. – Скажи спасибо, что твоя девка тебе врет, да мне правду сказала. Пистолет достала у нее из бар… тьфу, нехристи, охальники… из машины, из ящика. Сама мне показала. Пока они базарили да зуботычины раздавали, я с чердака спустилась, черным ходом к машине. А потом все просто было: Дурдыч скомандовал падать, Верка – девка сообразительная. Они – на пол, я этому здоровому – в затылок, вторую – мордатому – между глаз. Чуть-чуть успела, он тоже выстрелил – напоследок. Промазал, однако. А заместитель твой в окно сиганул, зазевалась, рука дрогнула… Жаль… Ох, Петенька-то наверху один! Замерз, поди…
Услышанное никак не укладывалось в голове. Старуха убила двоих и еще жалуется, что третьего «только» ранила. А мой зам связан с преступниками?! Бред собачий… Вера зашевелилась, попыталась сесть, увидела меня…
– Ох, Паша, слава богу, ты здесь! Саша-то твой отличился. Никогда бы не подумала, ты ведь в людях разбираешься…
– Вера, что произошло? Извини, но старики меня с ума сведут… Зачем ты вообще сюда приехала?
– По твоему указанию, Пашенька…
– ???
Пока Вера излагала свою версию, вернулась баба Катя с Петенькой на руках. Малыш, похоже, перенес приключения лучше, чем взрослые, даже не выглядел испуганным. В руках он по-прежнему держал своего смешного маленького Чебурашку. И вдруг я все понял!
Ох, как заверещал Петенька, когда я забрал у него игрушку! Если бы он проделал это полчаса назад, никакого пистолета бы не понадобилось, всех бы контузило звуковой волной. Баба Катя мгновенно побагровела и, похоже, готова была пристрелить за компанию и меня, чтобы не обижал ребенка. Но вмешался Викентий Эдуардович:
– А ну, тихо! Катя, успокойте ребенка! Павел, похоже, вы догадались, за чем охотились эти…
На животе у Чебурашки оказался аккуратный шов. Викентий Эдуардович подал мне старый, остро отточенный нож. Нитки подались, и под горький Петенькин плач я извлек из роковой для многих людей игрушки небольшую черную кассету с микропленкой. Мы тупо уставились на нее.
– Что это? – спросила баба Катя.
Ответил ей… Саша:
– Для вас, бабушка, штука совершенно бесполезная. Да и для остальных, если не считать покойников, тоже. Скорее – опасная. На вашем месте, шеф, я немедленно бы это уничтожил. Даже я точно не знаю, на кого тут компромат. Но за эту пленочку «банкиров» должны были отпустить из страны с деньгами, и немалыми. За нее никого не пощадят – ни стариков, ни детей, ни женщин…
– Тьфу на вас всех! – сказала баба Катя и унесла все еще безутешного Петеньку в соседнюю комнату.
– Саша, что все это значит? – безнадежно спросил я.
– Только то, шеф, что на одну зарплату живут идиоты. Вроде вас. Да и надоело для других каштаны из огня таскать. При моих-то возможностях!
– Как же ты мог?
– Только без патетики! Вы нарушили служебный долг, спасая свою подругу, я – по другим причинам. Оба хороши. Если бы не она, кстати, вы бы ничего не заподозрили. А Кеша все равно был обречен, у него ни единого шанса уцелеть не оставалось. И надо же…
– И как прикажешь докладывать?..
– Кому? О чем? Шеф, спуститесь с небес на землю. Эти вот жмурики – они же никто. Пыль! За ними такие фигуры стоят – мы с вами костей не соберем. Одно неосторожное слово, и считай – труп. Давайте лучше подумаем об официальной версии…
Меня просто свело от отвращения. Этот подонок, готовый спокойно убить (пусть чужими руками) самого близкого мне человека, еще и торгуется! Со мной!
– Уваров, между прочим, в тюрьме, – сухо сообщил я Саше. И тот заметно побледнел, хотя и без этого выглядел неважно. – Так что я свой долг выполнял честно, что касается вас, Сан Саныч, то на вашем месте я бы застрелился.
– Павел, не смей оправдываться перед этой мразью! – закричала Вера. – Он не застрелится, он вывернется, а ты будешь во всем виноват. А потом тебе подсунут гранату под дверь или бомбу в автомобиль. А этот… будет стоять у твоего гроба в почетном карауле и клясться, что «преступники не уйдут от возмездия». Да я его сама сейчас, как собаку!
Викентий Эдуардович с заметным усилием поднялся и подошел к Саше. Стало очень тихо.
– Верочка, не горячись, – мягко сказал старик. – Ты права, но… А вам, молодой человек, искренне советую последовать совету шефа. Ведь доверия ни тех, ни других своих… руководителей вы не оправдали. Вы же обречены и знаете это. В любом случае – обречены. Я знаю: правила таких игр не меняются…
Старик взял Сашин пистолет и попытался вложить ему в руку. Тот отдернулся и истерически завопил, что у него «все схвачено», что нас всех посадят. Но если мы поможем ему, то и он… Викентий Эдуардович пожал плечами, снова взял пистолет и… нажал на курок… А потом сунул этот пистолет в руку Гены. И все это так, как будто всю жизнь только этим и занимался: инсценировал убийства. А увидев, что я собираюсь заговорить, заметил с той же мягкостью, что и до этого:
– Весь опыт моей жизни, уважаемый Павел, не позволяет мне входить в соглашения с предателями и палачами. С ними нельзя заключать сделок, их надо убивать. Можете сказать правду: я лагеря не боюсь, мне совершенно безразлично, где доживать. А можете… сделать из предателя героя и реабилитировать вашего зама посмертно. Но кассету лично я уничтожил бы. Не глядя.
Он подождал немного. Я молчал. Тогда Викентий Эдуардович вложил в руку Саши Верин пистолет.
– Ты себе еще достанешь, деточка, – утешил он племянницу.
А я тяжело вздохнул и пошел к телефону. Вызывать милицию. Местную.
Документ первый
ПРОТОКОЛ
осмотра места происшествия и наружного осмотра трупов в пос. Расторгуево Московской области
26 сентября 199… года
Оперативная группа местного отделения милиции в составе ст. лейтенанта Быстрова В. Г., сержанта Михалева О. В. и сержанта Бойко А. П. выехала по вызову на ул. Лесная, д. 11, в 23 часа 30 минут. Вызов был сделан по телефону из вышеупомянутого дома гражданином, назвавшимся старшим следователем Московской прокуратуры майором Шервудом П. П. Дополнительно на место происшествия был послан судмедэксперт Шамилева М. Ю. и фотограф Смирнов В. В.
Осмотр проводился в присутствии понятых: Сидоренко С. И. и Куравлевой В. А., проживающих на улице Лесной в домах 9 и 13. Осмотр начат в 23 часа 55 минут и закончен в 2 часа 10 минут при электрическом освещении и температуре +17 С.
При осмотре установлено:
Дом номер 11 по Лесной улице представляет собой деревянное двухэтажное строение с отапливаемым первым этажом и холодным вторым (чердак). Первый этаж состоит из неотапливаемой веранды, кухни, коридора и двух комнат, выходящих в коридор. Местом происшествия была одна из комнат (большая по размерам), в которой размещались диван с кожаной обивкой, два деревянных кресла, три стула и обеденный стол овальной формы, ковер на стене. Окна завешены шторами коричневого цвета, одно из окон разбито.
В комнате обнаружено три трупа: мужчина в возрасте 28-30 лет, опознанный присутствовавшим в доме старшим следователем Шервудом П. П. (документально подтверждено) как находящийся в розыске уголовник-рецидивист Белов Г. П. (кличка Таракан); труп мужчины 30-35 лет, предположительно Игнатенко В. Э., временно не работающего, проживающего и прописанного в городе Москве; мужчины 30 лет – помощника старшего следователя Московской прокуратуры Чернова А. А. Все три трупа имеют пулевые ранения, явившиеся смертельными.
