Пансионат явно был рассчитан на людей со своим транспортом. Василий Данилович, мой заказчик, вручая мне путевку, предложил доехать на пансионатской машине. Но, черт бы побрал женскую самостоятельность, я только рукой махнула, мол, перед отпуском дел навалом, неизвестно, когда освобожусь, и вообще, доберусь, не впервой. Так что пришлось топать километров пятнадцать от шоссе собственными ножками. Впрочем, меня это ни на миг не огорчило, прогулочка получилась — просто класс! Разве что на последнем километре проснулись кое-какие опасения, ибо за время прогулки на лес постепенно спустилась ночь. Не столкнусь ли я с некоторым недовольством, все-таки нормальные люди приезжают на отдых в более-менее разумное время, а заявляться, когда дело идет к полуночи — просто свинство.
Однако ночной дежурный, корректный и улыбчивый, встретил меня не то чтобы как любимую девушку, но что-то в этом духе. Мгновенно все оформил, вызвал горничную и только извинился, что вот, кухня уже не работает, но, вообще-то, можно вызвать и кого-нибудь из поваров… Когда я замахала руками, что у меня с собой еще бутерброды, так что голодной ложиться не придется, он даже обиделся. Какие бутерброды, вот Катя все принесет, вас покормит, только уж, извините, без горячего… Катя притащила кефир, какую-то рыбу, ветчину, сыр и тоже ужасно переживала, что мне не удастся поужинать «как следует». Если бы не бэйджик с именем на кармашке джинсового сарафанчика, я бы ни за что не признала в ней горничную. Буквально в пять минут чай был заварен, на столе красовался аппетитный натюрморт, а ванная наливалась водой. Когда Катюша ушла, звякнул телефон. Звонил Степа, дежурный:
— Устроились? Если что-то еще понадобится, наберите «ноль-один».
Засыпала я, несмотря на усталость, с трудом, похоже, сказывалось отсутствие привычного городского шума. В гулкой тишине что-то слегка постукивало по крыше, пару раз до меня донеслось лошадиное ржание, деревянный скрип, чей-то негромкий смех, да еще не давал покоя этот странный телефонный номер «ноль-один». Забавно. Должно быть, охрану здесь вызывают по «ноль-два», а медпункт, значит, «ноль-три». В конце концов все перепуталось, и я наконец провалилась в сон…
С утра «Прибрежный» понравился мне еще больше. Назвать здешний распорядок режимом мог бы разве что злейший враг: с семи утра до одиннадцати — завтрак, с одиннадцати до трех — обед, с трех до семи — что-то вроде полдника или английского чая, с семи до одиннадцати вечера — ужин. Ночью можно перехватить из своего холодильника. А днем приходи и ешь в любое время. Можешь и вообще не приходить, а позвонить, чтобы принесли. Я сразу решила, что придется ежедневно часа по два торчать в спортзале, иначе к окончанию отдыха не влезу ни в одну одежку — кормили буквально на убой, много и вкусно. Правда, деликатесы типа черной икры или авокадо в меню не входили, точнее, входили в отдельную страничку, по отдельному счету, но зачем мне черная икра, когда тут такое мясо…
Видеотека занимала целую комнату, в которую, однако, никого не впускали. Хочешь выбрать — вот тебе шкаф с каталогом. Наше кино, ихнее, ширпотреб, классика, любовь, боевики, мультики — чего душа пожелает, включая «мыльные оперы» и КВН. А вот библиотека не обновлялась, кажется, лет пятнадцать, даже библиотекаря не было, видимо, по отсутствию спроса. Сидевший на месте Степы мальчик Олег, такой же, впрочем, корректный и улыбчивый, когда я поинтересовалась, как попасть в библиотеку, обрадовался мне, как лучшему другу, открыл нужную дверь и пустил рыться в этом развале, сколько душе угодно. А порыться было в чем: полтора-два десятка стеллажей, заваленных старыми подшивками, кажется, всех толстых и тонких журналов, которые издавались в застойные времена, от «Дружбы народов» до «Знание-сила». Я отобрала порядочную охапку и с разрешения Олега уволокла добычу к себе — вечером развалюсь на диване и буду кайфовать, как султан среди одалисок.
Территория была не особенно велика: два-три километра вдоль пляжа и полтора-два километра вглубь леса. Домиков не два десятка, а все четыре, из них не меньше половины занятых — неужели денежная публика разочаровалась в Канарах и Багамах? Судя по обслуге, стоил здешний отдых недешево, да и девочки на пляже паслись очень уж похожие: ноги от подмышек, гладкие, холеные, типичные «мисски» (в смысле — «мисс чего-нибудь там»). Будь их одна-две, я наверняка почувствовала бы себя зеленой лягушкой с миллионом комплексов. Но их было чересчур много, так что воспринималось это уже как явление природы. Красивые тела очень оживляют берег. Да и вообще, пляж — не моя среда обитания. Вот коряга какая-нибудь над водой — дело другое.
Мне достался один из крайних домиков, от крыльца начинался настоящий лес. Соседний коттедж занимала очень милая семейная пара. Как, однако, забавно устроено человеческое восприятие: ведь ничто не указывало на их семейность. Вот разве то, что Тина ничуть не походила на инкубаторских «мисок». Хотя красива была безусловно. Длинные прямые волосы, светло-светло русые, почти бесцветные. Покатые плечи, несколько тяжеловатые бедра — ни одна «девица» себе таких не позволит, зато мужики наверняка с ума сходят. И глаза — тоже предельно светлые, зеленовато-голубые и прозрачные. В общем, типичная русалка. Имя ей очень подходило. Хотя надо полагать, в паспорте стояло что-нибудь попроще, Валентина, к примеру.
Между нашими домиками висели качели, да не абы какие — двухдюймовая доска со спинкой и подлокотниками. Что же до загара, то в стаде водных велосипедов обнаружилась парочка одиночных (с двойными мне почему-то гораздо труднее управляться). Отдых обещал быть классным. К концу первого дня, наплававшись, нагулявшись, надышавшись воздухом и истинно отпускной свободой, я даже начала слегка пошатываться. В глазах мелькали солнечные блики, зелень, сверкающая вода… господи! хорошо-то как!
На пути к осуществлению своих желаний людей подстерегает два препятствия: во-первых, они почти никогда не знают, чего же им на самом деле хочется, а во-вторых, цена желаемого, как правило, оказывается несоразмерна величине их кошелька.
Рокфеллер
На пятый день я обнаружила примыкающий к бару игровой зал: дартс, нарды, шахматы, полдюжины игральных автоматов и пара персоналок. Ну, как тут было удержаться? Журналы журналами, но преферанс — это святое. С живыми людьми оно приятнее, но за отсутствием таковых сойдет и компьютер. К исходу второго часа ожесточенной борьбы я почувствовала чье-то присутствие. Ну то есть какой-то народ в зале, естественно, был, но где-то там, в отдалении. А тут кто-то буквально «дышал в затылок». Скосив глаза, я увидела слева «мужа» из соседнего коттеджа. Он понял, что я его заметила, и шагнул поближе:
— Добрый вечер! Извините, что помешал. Вас этот… этот… партнер устраивает? — он кивнул на компьютер.
— За неимением гербовой пишем на чем попало, — я пожала плечами.
— Тогда вы, может быть, не откажетесь, — он улыбнулся, — зайти в гости? Меня зовут Виктор, вас, я знаю, Рита, и, если я не ошибаюсь, мы соседи?
— Точно. — В голове мелькнули всякие кошмарики про курортных шулеров… Ритка, опомнись, да? Все-то тебе жулики мерещатся. Явно же не тот случай.
— Ну, если надумаете, заходите, посидим в хорошей компании.
— Заманчиво. И когда?
— Да хоть сегодня, после ужина, часов в восемь, в девять?
Отправляясь в гости, я чувствовала, как настроение переливается всякими красками и брызгает искрами. «Дареный конь» оказался чем-то вроде призового рысака, а классическое отпускное времяпрепровождение совсем не таким скучным, как я всегда считала. А если еще и регулярный преферанс добавится, так и вовсе праздник будет.
Может, для полноты жизни и впрямь завести что-нибудь курортно-романтическое: прогулки при луне и прочее в том же духе. Вон как раз в главном холле мелькает очень даже перспективный объект. Этакая овечка в волчьей шкуре: губы сжаты, а глаза добрые-предобрые. К тому же один. И, кажется, слегка знакомый. На выставках, совещаниях и прочих мероприятиях, на которые регулярно заносит любого журналиста, встречаешь миллион людей, так что потом очень сложно бывает вспомнить: где же я этого господина видела.
Общий подъем показал себя и в игре: за трехчасовую пулечку я выиграла четыре с половиной доллара. По центу за вист совсем неплохо. Виктор, хотя и жаловался на головную боль, выиграл полдоллара, Тина проиграла, но, кажется, ничуть этим не огорчилась.
Хотя какая мне-то разница? И так хорошо. Может, правда роман завести?
Приоткрыв утром глаза, я услыхала поблизости негромкий разговор. За окном, возле качелей, остановилась прелестная парочка: понравившийся мне вчера «объект» и моя очаровательная соседка. Тина была, как всегда, восхитительна: растопорщенное бирюзовое платье в стиле 30-х годов, такие же «лодочки», белая широкополая шляпка, из-под которой струились светлые волосы, пляжная сумка «а-ля лукошко» и — умереть на месте! — крохотные летние перчатки. Идея молниеносного курортного романа как-то потускнела. Интересно… Голос совести, попытавшийся было что-то возмущенно вякнуть — подслушивать? как неприлично! да никогда в жизни! — через минуту придушенно замолк.
