В какой-то момент я услышала, как по гальке уезжает машина Дино. Кора решилась-таки вылезти из кровати. Забавно потягиваясь перед моим биваком, она спросила:
– Злишься?
– Что это твой Ромео вдруг сбежал? – злорадно посочувствовала я.
– Он хочет устроить нам приличный завтрак, во всяком случае, обещал, – заявила Кора.
Так и вышло. Примерно через час Дино в самом деле угощал нас: поджарил пресный тосканский хлеб, который сначала обмакнул в масло и натер чесноком, сварил вполне сносный эспрессо. Пекорино [3]он прихватил на кухне у своей матери, а помидоры и базилик нарвал в саду.
* * *
– Посмотрите-ка, что я тут нашла! – прокричала Кора из библиотеки. В этот момент я, как хорошая хозяйка, уносила грязную посуду с террасы на кухню. – «Декамерон»! Шестьсот пятьдесят лет назад этот ландшафт впечатлил Джованни Боккаччо не меньше, чем нас.
Из кожаного томика с золотым обрезом Кора стала читать нам вслух. Она начала с эпидемии чумы во Флоренции, от которой несколько молодых дворян спасаются в загородном доме среди идиллических пейзажей.
– «Сад вызвал такую радость у семи дам и их кавалеров, что они единодушно признали: земной рай, будь он возможен, выглядел бы точно так же, как этот сад, и никакие красоты в мире не смогли бы сделать его еще великолепнее…»
Мы одобрительно кивнули. Кора привела цитату:
– Вилла в «Декамероне» «возвышалась над равниной на небольшом холме»– Боккаччо мог описывать как раз эту виллу.
– Конечно, Кора, – переглянулись мы, – но в Тоскане почти каждый дом стоит на холме.
Позже Дино показал нам всю усадьбу. В доме было три спальни, при них три ванные комнаты, кухня, оборудованная по последнему слову техники. Рядом с домом – крытая автостоянка для трех машин и отдельный флигель для гостей.
– Для Эмилии и Марио, – определила Кора.
Особенно нам понравился зимний сад, из которого, так же как и с террасы, открывался чудесный вид. Мы немного посидели в высоких плетеных креслах, как будто это тоже входило в экскурсию.
– Откуда у тебя ключи? – спросила я у Дино.
Он ответил, что его дед работал в усадьбе садовником, он и устроил своего единственного внука на теплое место: Дино должен был следить за техникой в доме, воротами и бассейном с целым рядом хитрых механизмов – гидромассажем, контролем перелива и собственно злосчастным покрытием. Покойный англичанин не причислял себя к фанатам новейших достижений технического прогресса, просто считал, что они сильно облегчают жизнь.
– Однажды сломалась его любимая игрушка – компьютер, хозяин пришел в отчаяние. Я сказал, что могу протянуть электрический кабель, куда ему будет угодно, но ничего не смыслю в компьютерах. Тогда он вызвал какого-то электронщика из Милана, хотя и тут хватает компьютерных сервисов. Сейчас компьютер в комиссариате. Следователь, кажется, надеется найти улики на жестком диске или, например, среди электронных писем.
– Какие улики? Чем он вообще занимался? С кем переписывался? С семьей, что ли? И главное, как он умер? Он был стар? – У Коры была масса вопросов, и она знала, что любопытство украшает женщину.
Англичанину едва минуло пятьдесят, семьи у него не было, а была связь с мужчиной, который не раз приезжал сюда, в Италию. Между собой жители деревни называли хозяина усадьбы il barone.Что касается оплаты персонала и чаевых, он был очень щедр, кроме того, это был чрезвычайно интеллигентный человек, любивший искусство, литературу, а также спорт и движение. Каждый день утром и вечером он подолгу плавал в бассейне. Его смерть удивила всех, кто его знал.
Однажды утром Умберто, дед Дино, открыл бассейн, чтобы почистить, – в воде плавал покойник.
Меня осенило:
– Но он же не мог сам себя закрыть! Ведь, не вылезая из воды, нельзя повернуть выключатель.
– Умница, девочка! – усмехнулся Дино. – Полиция тоже сразу догадалась. К сожалению, больше о расследовании ничего не известно, комиссар прессу не оповещает. Еще полиция вытрясла аптечку и, видимо, все подшила к делу. Теперь ходят слухи, что при вскрытии обнаружены следы снотворного. Не удивлюсь, если окажется, что il barone принял успокоительное и потерял сознание во время вечернего заплыва. В темноте кто-нибудь мог закрыть бассейн, просто не заметив беспомощного человека в воде. Так что, насколько мне известно, пока дело считают несчастным случаем.
– А я уверена, что это убийство! – заявила Кора.
Дино кивнул:
– И здесь многие так думают. Гадают, кто бы мог повернуть выключатель. У наследника, племянника хозяина, железное алиби. Только подозрительно, что он так хочет избавиться от дома. С другой стороны, может, ему тяжела мысль о смерти дяди, или он боится, что на доме лежит проклятие из-за убийства. Племянника тоже можно понять.
– Конечно! Дом проклят страшным проклятием, и только две девственницы, пришедшие с Севера, смогут победить его своими чарами. – Кора никогда не теряла присутствия духа.
– Две ведьмы тоже годятся! – рассмеялся Дино.
Ему было очень интересно, откуда же у Коры столько денег, что она примеряется к такой покупке.
– Сейчас объясню, – ответила она. – Самое главное – дисциплина. Вставай с петухами, работай до темноты. No sex, no drugs [4]– не отвлекаться, пахать, пахать! И ничего не выбрасывай, все в дело – будь то сухая корка или ржавая скрепка. Не успеешь оглянуться, как станешь миллионером. И твое состояние будет исчисляться не только в лирах. – Алчный взгляд Коры устремился вдаль: – И где же начинается соседний участок?
Нас просветили, что по традиции два кипариса по углам обозначают границы каждой фаттории, то есть земельного участка.
Кора что-то записала в блокнот, а потом тупым концом карандаша стала задумчиво почесывать пятнышки от комариных укусов на своей роскошной коже в вырезе декольте. Дино с живым интересом следил за карандашом. Мне вдруг вспомнилась пословица, которую я слышала от Эмилии:
– Ляжешь с собаками – встанешь с блохами.
Кора метнула на меня свирепый взгляд. Чтобы в самом деле не превратиться в пепел под этим взглядом, я предпочла укрыться в доме, оставив Кору наедине с ее борзым кобелем.
Я отправилась исследовать библиотеку. Там были альбомы с репродукциями шедевров итальянского искусства, книги английских классиков, но и современные детективы в этом доме тоже читали. Еще там была большая коллекция компакт-дисков, среди прочего несколько различных вариантов исполнения мадригалов Монтеверди. В музыкальном центре уже стоял какой-то диск, я нажала «play*. Зазвучала до слез прекрасная музыка Возрождения, два дивных голоса, выводя колоратурные пассажи, воспевали стрелу амура и птичку божию: «Addio, Florida bella». В рекламном листке я прочла, что в этом дуэте влюбленные прощаются в час рассвета.
Я вдруг расплакалась. Похоже, интрижка Коры напомнила мне, чего не хватает в моей жизни. Или это тосканские пейзажи навеяли сентиментальное настроение.
Пять лет назад здесь, в Тоскане, во время летних каникул я познакомилась с Йонасом, деревенским парнем из Шварцвальда, отцом моего сына. Я его очень любила, как только можно любить в семнадцать лет. Жаль, что наш брак не выдержал испытания бытом. Мне так хотелось ласки!
Кора уже искала меня, нашла и заключила в объятия:
– Ты точно не хочешь развлечься с моим Керубино? А может, ваша светлость все-таки желает блох набраться?
Я только головой покачала.
* * *
Мы решили остаться до понедельника. Кора непременно хотела ехать дальше, в Сиену, чтобы встретиться с маклером, который занимался продажей усадьбы. Она поспешила предупредить Эмилию о наших планах по мобильному. Потом достала из сумки блокнот для рисования и часа два мучила Дино, заставляя его позировать. Остаток дня мы провели у бассейна, пока не проголодались окончательно.
