– Нет. Противоречие там было другое. Между инстинктом самосохранения и материнским инстинктом. Они очень сильны, оба. Гипноз был наложен умело, само ее тело было настроено на то, чтобы сбросить вниз ребенка. Такое требует мастерства. Вика права, теоретически это мог быть Шантар. Его уровень достаточно высок для этого. Но он недооценил материнский инстинкт. У этой женщины не хватало силы воли, чтобы побороть приказ. Она знала, что ее тело сделает это. Бросит ребенка. Любовь к этому ребенку оказалась сильнее любви к себе. Она бросилась вниз, чтобы не выполнять приказ.
– Но это же глупо! – воскликнула Вика. – Она могла отдать ребенка мужу и позволить ему же удержать ее! Зачем умирать? Кто-нибудь помог бы ей! Что, Шантар единственный специалист по гипнозу в мире?
– Не все так просто. Ты рассуждаешь здраво, потому что на тебя не воздействовали. Мозг, находящийся под гипнозом, думает не так. Это тяжелое испытание. Как сильное алкогольное опьянение. Или наркотики.
– Откуда ты знаешь?
Вопрос Марка был небезосновательным. Сам он проходил через гипноз – ученица Шантара старательно работала над ним. А вот Ева умела этому сопротивляться. Точнее, это не было умением или даже осознанным действием. Ее просто не могли загипнотизировать.
– Знаю, потому что понимаю, какая часть меня мешает им работать со мной, – спокойно пояснила Ева. – Это не мое достижение. Это то во мне, что надо лечить. Но такое уже и не лечится.
– И что же это? – полюбопытствовала Вика.
Ей действительно хотелось знать. Неприятно, когда кто-то лезет в твою голову и приказывает тебе, как жить и что делать! Может даже приказать на близкого человека напасть… Проходить через такое не хотелось.
А если Ева объяснит, что именно защищает ее от гипноза, может, удастся скопировать этот урок? Подготовиться как-то, знать, что делать, если Шантар действительно решил вернуться…
Ева едва заметно улыбнулась и пояснила:
– Все дело в том, что они видят внутри. Они привыкли видеть одно и так работать. Внутри ваших глаз они видят ровную дорогу, по которой вы идете. Их задача – нарисовать новую дорогу и надеть на вас шоры. Чтобы вы не видели ничего, кроме этой дороги.
– Ну а в тебе что они видят?
– Во мне они видят, как извергается вулкан. В его пламени сгорает стая белых птиц. И небо становится серым от пепла. А никакой дороги во мне нет. Поэтому они и боятся меня.
Хотелось просто взять и швырнуть телефон в стену. Так, чтобы проклятая трубка разлетелась на десятки мелких кусочков и уже ничей голос бы не передавала! Однако аппарат ни в чем не виноват. Можно его разбить, потом поставить новый, а суть от этого не изменится.
Михаил оперся локтями о столешницу и спрятал лицо в ладонях, пытаясь понять, что делать дальше. Давно ему с такими проблемами сталкиваться не приходилось… Да, по большому счету, не приходилось вообще! Он вел бизнес. Иногда – по правилам, иногда – любыми удобными путями. Но в конечном итоге, все сводилось к конкретному проекту.
А тут его просто втянули в чужие разборки! Причем втянули как пассивного соучастника уже тогда, когда пытались выманить Марка Азарова из дома в нужное время за счет открытия его проекта! Михаил посчитал это неприемлемым, решил помочь… и теперь вот нарвался.
В дверь осторожно постучали. Мужчина знал, кто это, он ожидал ее.
– Заходи, – позвал Михаил, откидываясь на спинку кресла.
Вероника скользнула в кабинет. На одной руке она ловко удерживала поднос с кофейником, чашкой и сахарницей, второй прикрыла дверь. Он сам велел ей сделать кофе. Несмотря на то что это были обязанности секретаря, Вероника справлялась с ними лучше.
Она мгновенно заметила его усталый вид. Она не привыкла молчать в таких ситуациях.
– Михаил Сергеевич, что-то случилось?
– Да так… Некоторые осложнения.
– Это связано с тем делом о взрыве? – понимающе кивнула она. – С этим вашим партнером, на которого все время покушаются?
– Именно. К сожалению, теперь покушаются не только на него.
– Что вы имеете в виду?
Поэтому он и позвал ее. Ему хотелось обсудить это с кем-то, потому что груз ответственности уже угнетал. Все зашло слишком далеко!
– Садись, – Михаил кивнул на гостевое кресло. – Там, в прихожей, никого нет?
– Нет пока…
– Вот и хорошо. Я пока не знаю, как действовать дальше. Думаю посоветоваться с тобой.
Многие считали, что Вероника является его любовницей, а потому держится на этой должности и получает нетипично высокое вознаграждение. Михаил никогда не стремился спорить со сплетниками. Пускай думают что хотят! Главное, что он и его ассистентка знали правду.
Естественно, Вероника была красива. Когда он впервые увидел ее, именно это его поразило. Пронзительные голубые глаза, нежная кожа, угольно-черные волосы – Белоснежка настоящая! Но девушка оказалась еще и умна, дисциплинированна и исполнительна. Такие качества встречаются гораздо реже, чем красота. Она с ходу, еще в испытательный срок, добилась гораздо больших результатов, чем его предыдущий ассистент-мужчина.
Михаил прекрасно понимал, что жесткость характера Вероники нельзя назвать безобидной. Если надо, она и по головам пойдет. Поэтому он платил ей достаточно, чтобы она шла по головам в его интересах.
Что касается их любовной связи… Михаил предполагал, что теоретически это возможно. Не как полноценный роман, а просто как дружеский секс, своеобразный способ снять стресс для них обоих. Вероника уже делала намеки подобного плана. Но мужчина для себя решил, что рисковать не стоит.
Потому что женщины, даже такие волевые, редко способны остановиться на грани разумного. Это сначала она хочет только секса. Потом ей понадобятся цветы, выходы в свет, романтика, объявление их официальной парой… а там и до свадьбы недалеко! Все это приводило Михаила в ужас. Поэтому он решил, что, как ассистентка, Вероника ему гораздо нужнее и важнее, чем как временная любовница.
Поэтому теперь он мог спокойно сесть с ней и обсудить сложившуюся ситуацию.
– Мне звонили те, кто охотится на Марка.
– Они назвали вам себя? – поразилась девушка.
– Не говори ерунды. Конечно, не назвали, тут и так все понятно. Они знают, что я ему помогаю.
– И?
– И требуют, чтобы я немедленно прекратил это, оборвал с Марком все контакты и не сообщал ему ту информацию, что мне удалось собрать во время внутреннего расследования.
Этой информации было не так уж много. Удалось подтвердить, что снайпер стрелял по Марку с крыши здания платной парковки. Камеры засекли одного человека, приехавшего на синем внедорожнике. Номера оказались перебитыми, но цвет машины примечательный. Это единственный полезный факт, потому что заснять лицо стрелявшего не получилось.
Михаил не успел сообщить обо всем этом. Похоже, кому-то это стало известно. Значит, есть все-таки крыса в его окружении! К сожалению, вычислить ее так быстро не получится, у него даже подозреваемых нет!
– Михаил Сергеевич, не примите это за упрек, но раньше вы никому не позволяли диктовать вам, что делать. Я не ратую за это расследование. Но меня возмущают попытки манипулировать вами.
– Ты же знаешь, я тоже думаю так. Вернее, думал… Они привели очень убедительные аргументы.
– Не могу представить себе аргументы, которые могут так повлиять на вас!
– Славу помнишь?
– Конечно…
Еще бы она не помнила! Случившееся с ним стало шоком для всех, с кем он работал. Его жену в их коллективе знали, Ярослав пару раз приводил ее на корпоративы. Поверить, что она сотворила такое, было невозможно. И это им, посторонним людям! Через что мужу пришлось пройти – и представлять не хочется.
Поэтому Михаил подозревал, что охранник на службу не вернется.
– Они упомянули его, – признал мужчина. – Славку и его жену. Сказали, что это их работа и что это наказание за помощь Азарову.
– Они могли соврать!
– Могли. Но как раз накануне того, как все случилось, Славе звонили с предложением уйти с этой работы.
– Да, я помню, – подтвердила Вероника.
– Конечно, помнишь. Ты тогда присутствовала, еще предложила премию ему выдать за верность. Я с тобой согласен, такая лояльность действительно заслуживает поощрения, тем более что Славка – профессионал своего дела. Но видишь, как обернулось… Есть вероятность, что они блефуют. Но они упомянули свое предложение Славе накануне самоубийства его жены. Это они, я чувствую.
– Допустим. Вы считаете, они могут быть опасны для вас?
– Если бы они действовали стандартными методами, я бы уверенно сказал, что нет. А так… Снайпер – это уже плохо, это уже заявка на серьезные неприятности. Но то, что произошло с семьей Славы, мне вообще непонятно! Я не знаю, как это было сделано. Знаю только, что здесь чувствуется большое мастерство, и я не уверен, что хочу тягаться с ними.
– Хорошо, насколько для вас важен деловой партнер Марк Азаров?
