– Господи, как же ты мне надоел! Не можешь пять минут посидеть спокойно!
– Тюр-рьма! – ответила коробка.
– Заткнись!
С этими словами Карлсон бросил коробку на пол и сунул руку в карман широченных штанов.
Эльза Борисовна почувствовала, что пол уходит у нее из-под ног. Она всегда была женщиной здравомыслящей, и, по ее мнению, происходящее на лестнице можно было объяснить только одним: у нее начались галлюцинации. И зрение тут ни при чем: она отлично видит. Следовательно, это явление мозговое. Возможно, у нее инсульт. Или помешательство, хорошо, если временное. И пожаловаться некому. Близких родственников у Эльзы Борисовны не было. Звонила в прошлом году двоюродная сестра из Дивногорска, просила приветить ее дочку Таню, которая поступила в институт и живет сейчас в общежитии. Эльза Борисовна говорила с сестрой достаточно холодно, они никогда не были близки, виделись редко. И как же она сейчас об этом пожалела!
Карлсон на площадке усиленно искал что-то в кармане, и вдруг из его живота раздался визг и лай. Карлсон отдернул руку и отчаянно выругался высоким голосом:
– Дрянь такая! Прекрати кусаться!
Эльза Борисовна охнула и сползла на пол.
Через некоторое время она пришла в себя и осознала, что лежит на коврике возле собственной двери. Первой мыслью несчастной Эльзы Борисовны было позвонить немедленно двоюродной сестре в Дивногорск и узнать координаты ее дочки Тани. Танечку следует вызвать немедленно, пускай живет здесь, хоть стакан воды будет кому подать в трудную минуту. От этой мысли стало немного легче, и Эльза Борисовна смогла подняться и снова посмотреть в глазок.
Как она и предполагала, на площадке никого не было. Эльза Борисовна тяжело вздохнула и поняла, что галлюцинации имели место. Но теперь она, кажется, временно обрела ясность мысли. Эльза Борисовна приоткрыла дверь и прислушалась. Ей показалось, что за дверью соседки слышится какое-то движение, шаги и льется вода, стало быть, видовые галлюцинации переросли в слуховые. Эльза Борисовна подумала немного, потом вооружилась скалкой и, решительно сжав губы, позвонила в соседскую дверь.
Дверь тут же открылась, и на пороге появилась Ольга в коротеньком халатике и в тапочках на босу ногу. Она бурно обрадовалась Эльзе Борисовне и пригласила ее войти.
– Тут никого нет, кроме вас? – подозрительно спросила Эльза Борисовна.
– Я как раз собиралась к вам по этому делу! – обрадовалась Ольга. – Сейчас я вас познакомлю! Ребята, быстро идите сюда!
Слово «идите», употребленное Ольгой, было в данном случае не совсем уместно, потому что один из «ребят» влетел в комнату на бреющем полете, а другой прискакал. Большой красно-синий попугай сделал круг под потолком, чуть не столкнувшись с люстрой, и уселся на шкафу, а крошечный песик неизвестной Эльзе Борисовне экзотической породы звонко залаял.
– Эльза Борисовна, душечка! – затараторила Лола. – Я вас умоляю, присмотрите за моими питомцами! Попугая только покормить два раза в день и водички налить! А Пу И вывести на улицу, но вы ведь все равно гуляете… Попугая можно оставить на ночь одного, но Пу И – очень нежная, впечатлительная собака, он привык спать в кровати, одиночество его убьет… И еще, он очень любит ореховое печенье, только я не успела купить… Но я оставлю вам денег, так что не стесняйтесь…
Приговаривая все это, Лола металась по квартире. Вот она уже одета и причесана, а вот ее уже и след простыл, остались только запах духов и несколько купюр на столике у телефона.
Эльза Борисовна очумело покрутила головой, потом подумала, что от стресса ее спасет только стакан крепкого чаю с солидным куском макового рулета. Однако когда она вознамерилась уйти из квартиры соседки, оказалось, что это не так просто. Перед дверью сидел песик, жалобно глядя глазами-бусинками, и Эльза Борисовна тотчас вспомнила, что он нежная и легковозбудимая собака. Она подхватила песика на руки, решив взять его на время к себе, но со шкафа тотчас заорал попугай:
– Дискр-риминация!
От неожиданности Эльза Борисовна выпустила Пу И из рук, и он шлепнулся на пол с пронзительным визгом.
– Пер-ришон хор-роший! – сообщил попугай, склонив голову набок, и неожиданно приземлился на плечо Эльзы Борисовны. – Ор-решков, Пер-реньке ор-решков…
Женщина пошатнулась, но устояла на ногах, а в это время Пу И вспрыгнул ей на руки. Так они и пошли из квартиры – все вместе.
– Орешков, – ворчала соседка на ходу, – одному печенья подавай, другому орешков. Где я вам все это возьму?
Однако вскоре выяснилось, что все не так плохо. Для попугая нашлись чищеные семечки, а Пу И согласился вместо орехового печенья на хрустящую корочку макового рулета. Поглаживая шелковистую шерстку Пу И и слушая болтовню попугая, Эльза Борисовна подумала, что не следует торопиться со звонком к двоюродной сестре в Дивногорск. Сейчас ей и так не скучно.
Закрыв дверь за веселой компанией, Маркиз повернулся к бывшему Карлсону, который без «сценического» костюма превратился в слегка обрюзгшего мужчину лет сорока пяти, с нездоровым, оплывшим лицом часто и помногу пьющего человека и отзывался на имя Игорь.
– А тебе, Игореша, придется немного подождать, чтобы у какого-нибудь наблюдателя не возник лишний вопрос – почему в дом вошло четыре человека, а вышло пять.
– Все понятно. – Артист пожал плечами. – Отчего не подождать немножко в хорошей компании? Тем более тут столько всего осталось… Вот, помню, когда в девяносто четвертом году мы поздравляли с юбилеем знатного чукотского оленевода…
– Неужели прямо к нему в тундру летали? – поразился Маркиз.
– А как же! Специальный самолет за нами прислали! – проговорил Игорь, снова усаживаясь за стол. – Ну да ладно, не будем о грустном… – И, подняв фужер, он провозгласил тост: – За великое искусство!
Леня хотел было уточнить, какое именно искусство Игорь имеет в виду, но в это время тревожно зазвонил его мобильник – тот, который он использовал только для связи с заказчиком.
Маркиз схватил телефон и вышел в коридор, чтобы не вести важный разговор в присутствии постороннего человека.
– Слушаю, – вполголоса произнес он, нажав кнопку отзыва.
– Очень хорошо, что слушаешь, – недовольным голосом отозвался заказчик. – Когда я получу свой товар?
– Очень интересно! – Леня слегка повысил голос. – Это вы не явились на встречу! Я, между прочим, ждал вас в условленном месте…
– Я пришел, – проворчал Ленин собеседник, – но там творилось черт знает что, просто дурдом какой-то. Все кафе было засыпано грязью и мусором… Я не решился подойти. Поэтому следующую встречу проведем за городом, в тихом месте…
«Там, куда ты сможешь привезти с собой целую группу захвата», – подумал Леня.
Словно прочитав его мысли, заказчик сказал:
– Можешь сам назначить место и время встречи, если ты такой недоверчивый.
– Хорошо, – проговорил Маркиз, вспомнив установленный на машину маячок и догадавшись, какой сюрприз готовит для него собеседник. – Приезжайте на Выборгское шоссе, в семь часов. Там я с вами свяжусь и назову точное место и время встречи. И никакого сопровождения!
– Само собой! – отозвался заказчик и отключил трубку.
Вернувшись к Игорю, Маркиз сказал:
– Как ни приятна мне ваша компания, но дела зовут!
– Понял, не дурак, – отозвался бывший Карлсон и поднялся из-за стола, с сожалением оглядывая оставшееся на столе недоеденное и недопитое богатство. – Вот когда в девяносто шестом году мы поздравляли с юбилеем богатого казахского овцевода…
– Не будем о грустном, – напутствовал его Леня, вежливо придерживая входную дверь.
За час до назначенного времени Маркиз сел в машину и поехал в северный конец города. Почти сразу он заметил слежку. Две машины с тонированными стеклами ехали за ним на значительном удалении, время от времени меняясь местами. Преследователи могли не приближаться к Лене – радиомаяк постоянно сообщал им его координаты, поэтому, когда Маркиз прибавил скорость, «хвост» на какое-то время исчез. Когда из узких, забитых транспортом улиц центра Леня выехал на оперативный простор возле Поклонной горы, преследователи и вовсе отстали, чтобы не мозолить ему глаза, – они понимали, что он никуда от них не денется.
Леня снова прибавил скорость, чтобы увеличить отрыв, и стал внимательно оглядываться по сторонам. Он хотел присмотреть на дороге какую-нибудь ненадолго припаркованную машину, чтобы переставить на нее радиомаяк и тем самым сбить «хвост» со следа.
Из-за поворота показалось придорожное питейное заведение с автостоянкой при нем. Леня затормозил, высматривая оставленные на асфальтовом пятачке транспортные средства.
Кроме нескольких вполне приличных иномарок, на стоянке красовались полтора десятка навороченных мотоциклов – сияющие хромом и ярким лаком «Хонды», «Ямахи» и культовые «Харлеи». Видно, в кабаке остановилась компания продвинутых байкеров.
