Зная, что ничего хорошего впереди его не ждет, Кеша решил плотно поесть.
Каким образом диетической столовой удалось выжить в трудные годы перестройки, оставалось для ее посетителей загадкой. Но с советских времен в столовой ничего не изменилось. Там стояли все те же пластиковые столики, которые уборщица тетя Зина изредка протирала несвежей тряпкой, на стене висел старый плакат «Хлеб – наше богатство», а за стойкой хозяйничала Танечка – пергидрольная блондинка весом в центнер, очевидно, она диеты не соблюдала.
Кеша поздоровался с Танечкой, и она, приветливо кивнув, пропела: «Как всегда?» – и шлепнула ему в тарелку рисовой каши с кубиком масла. Стакан клюквенного киселя и ватрушку с повидлом Кеша взял сам.
Развернувшись с подносом, он оглянулся в поисках свободного столика, споткнулся и едва не упал. С большим трудом он удержался на месте, но граненый стакан с клюквенным киселем опрокинулся, и малиновая жидкость вылилась на белую блузку сидевшей в проходе молодой женщины. Она вскрикнула и замахала руками. Кеша инстинктивно шарахнулся в сторону, поднос дрогнул, и проклятая ватрушка с повидлом аккуратно спикировала девушке на юбку. Разумеется, повидлом вниз.
Кеша втянул голову в плечи, сообразив, что сейчас его обругают нехорошими словами и, может быть, даже побьют. Но девушка подняла на него глаза, посмотрела жалобно и прошептала: «За что?» От ее слов и от ее больших темных глаз Кеше стало горячо где-то внутри, смутно он помнил, что в этом месте находится сердце.
Далее события начали развиваться стремительно. Девушка встала и убежала в туалет, но там как раз убирала тетя Зина и ни за что не хотела пустить пострадавшую к раковине. Да еще и обругала в своей извечной манере. Кеше захотелось убить противную тетку. Он топтался рядом с девушкой, а она вдруг прислонилась к стене и схватилась за лицо. Меж пальцев ее сочились красные капли.
«Вам плохо?» – испугался Кеша.
«Не обращайте внимания, – слабеющим голосом прошептала девушка, – у меня от стресса кровь идет носом».
Кеша почувствовал себя величайшим злодеем, Чикатило и Джеком-потрошителем в одном флаконе.
«Мне нужно полежать и положить что-нибудь холодное на переносицу…» – продолжала прелестная незнакомка.
Кеша рванул дверь туалета, запертую изнутри вредной тетей Зиной, и намочил в раковине свой носовой платок. Девушка благодарно ему улыбнулась. И ни слова о том, какой Кеша неуклюжий и что он испортил ей блузку и настроение на весь день!
– Пойдемте ко мне! – неожиданно для себя сказал Кеша. – Я живу недалеко, вы отдохнете и приведете себя в порядок. Не бойтесь, меня тут хорошо знают, я не маньяк, работаю вон в той школе.
– Я не боюсь, – девушка улыбнулась, и у Кеши снова стало горячо где-то внутри.
Она оперлась на его руку, и они пошли. Мамы дома не было, и Кеша впервые этому факту обрадовался. Девушку звали Ириной, Ирой, Ирочкой. Она скрылась в ванной всего на несколько минут и явилась на кухню, где Кеша сервировал чай, уже полностью оправившаяся, и даже пятна киселя на блузке скрылись под пиджачком.
Они пили чай, и Кеша рассказывал ей о своей любимой математике. Она умела слушать, как никто никогда Кешу не слушал, даже мама. Потом Ира с сожалением собралась уходить и позволила проводить себя только до остановки. Зато дала номер своего телефона, и Кеша почувствовал себя счастливым.
Вернувшаяся из своей библиотеки мама застала своего сына, любовно разглядывающего цифры на мобильном телефоне. О педсовете Кеша вспомнил только вечером, когда позвонила физичка и сказала маме, что директриса на собрании метала икру и грозилась уволить Кешу без права работы в школе. Кеша только рукой махнул.
Они с Ирочкой поженились через полтора месяца.
– Ну, это надо… – вздохнула я, – прямо роман какой-то… Любовь с первого взгляда. А вы-то, Вера Павловна, как отнеслись к такому скоропалительному браку? Уж извините за прямой вопрос, сын у вас единственный, свет в окошке, как всякой свекрови, вам любая невестка будет плоха…
– Да-да, – ответила Вера Павловна, – все так. Но когда Ира впервые пришла к нам в дом, ну, познакомиться со мной… Она пришла не одна. Понимаете, мы с сыном жили очень трудно, можно сказать, бедно. Квартирка маленькая, все давно просило ремонта. И раковина в ванной все время текла, то есть пользоваться ею было нельзя. И мы клали такую записочку – мол, не лить воду в раковину. Посторонние у нас в квартире бывали редко, но Кеша такой рассеянный… В общем, Ирочка увидела записку и явилась к нам в сопровождении двух таких молодых людей в синих комбинезонах. Они принесли новую раковину, мигом сняли старую, что-то там подкрутили и поменяли, и все минут за сорок. После чего убрали за собой мусор и ушли! И денег не взяли, сказали, что за все заплачено! Ира сказала, что это – ее подарок нам, а еще лично мне подарила набор косметики, а Кеше – паркеровскую ручку. И потом никогда не приходила в дом с пустыми руками – то чайник электрический принесет, то новый сервиз, то покрывало… Так что когда Кеша сообщил, что он решил на Ире жениться, то я…
– То вы были уже внутренне готовы к этому!
– Ну да, – согласилась старуха без смущения. – Я поняла, что Кеше нужна именно такая женщина, которая возьмет на себя все бытовые проблемы. Кеша – он очень талантливый, но в обычном плане… словом, мы жили очень трудно, а Ира сказала, что я смогу уйти с работы. Вы не представляете, как мне надоела районная библиотека! Зимой вечно холодно, потому что экономят на отоплении, летом – жуткая духота, а от книжной пыли у меня вообще аллергия!
– А почему она прописалась в вашу квартиру? – спросил дядя Вася. – У нее не было прописки?
– Была, но там какая-то темная история, родня выживала ее из дома… Ира пообещала, что мы все заживем обеспеченно, а я со своей стороны поклялась, что не стану препятствовать браку и никогда не буду вмешиваться в их отношения. Ира и вправду приносила в дом неплохие деньги. Через некоторое время мы поменяли квартиру, обустроились. Все шло отлично, я со своей стороны договор соблюдала, вот Кеша не даст соврать.
Кеша вместо подтверждения только поморщился и махнул рукой.
– Так что еще раз повторяю, – твердо заявила Вера Павловна, – найдите Иру! Она должна объяснить свое поведение и обеспечить нас с сыном, мы не можем скатиться за черту бедности!
– Да-а… – протянул дядя Вася. – Интересная постановка вопроса. Что ж, мы, пожалуй, возьмемся, но насчет аванса…
– Я заплачу сколько скажете, – подал голос с дивана Бубликов. – Найдите мою жену!
– И зачем только вы согласились! – упрекнула я своего партнера, когда мы вышли из квартиры Бубликовых. – Ясное дело – надоело этой Ирине вкалывать на мамочку с сыночком, и смылась она куда подальше! Я бы на ее месте давно уже сбежала!
– Ну, ты бы на ее месте замуж за этого придурка не вышла, – справедливо заметил дядя Вася.
– Точно, а вот что она в нем нашла, а? – задумалась я. – Ни рожи, ни кожи, ни…
– Вот! – Дядя Вася остановился возле лифта. – Прописка ей нужна была, вот что! Штамп в паспорте! От этого и станем танцевать, завтра же посмотрю по своим каналам, что может быть на эту самую… как ее прежняя фамилия была…
– Саловушкина…
– Авось что прояснится… Черт, что это с лифтом, застрял, что ли? Пешком идти придется…
Он пошел вниз по лестнице, а я немного задержалась – расстегнулся ремешок босоножки, и я наклонилась, чтобы его снова застегнуть.
Вдруг у меня над головой что-то прожужжало.
Я удивленно подняла голову и увидела выглядывающего между прутьями лестничных перил рыжего Сережку – того самого мальчишку, которого мы искали по заданию Пелагеи Петровны. Сережка просунул сквозь перила мобильный телефон и фотографировал меня на камеру.
– Ты что делаешь, папарацци! – воскликнула я в притворном возмущении. – Вот я тебя сейчас!
– А ты меня сначала попробуй догони! – ответил он и показал язык.
– И между прочим, взрослым полагается говорить «вы»…
Вместо ответа он изобразил такую гримасу, что я невольно засмеялась. Он понял, что опасность миновала, и пошел вверх по лестнице.
– Эй! – окликнула я маленького разбойника. – А зачем ты меня сфотографировал?
– Так просто! – ответил он. – На всякий случай.
– А ты всех так снимаешь?
– Многих! Мне мама перед отъездом телефон купила хороший, навороченный, вот я и фоткаю соседей!
– Погоди-ка… поговорить надо… – Я начала подниматься вслед за ним по лестнице. Он опасливо поглядел на меня и спросил:
– А драться не будешь? По шее не надаешь? И уши не надерешь?
– Я маленьких и слабых вообще никогда не бью!
– Это кто слабый? – он согнул руку, надулся и напряг бицепс. – Ты потрогай, какая мышца! Как железо! Хочешь, силой на руках померяемся? Я в классе самый сильный!
– Верю, верю! – усмехнулась я. – А ты мне покажешь фотографии, которые наснимал?
