«Вот именно – зачем? – подумал Леня, высунувшись из-за двери туалета. – За каким чертом она ему сдалась?»
– Тьфу! – звучно сплюнул Толян. – Слушать противно! И по молодости тебя не больно хотел, женился по дури, потому что совсем мозгов не было, а уж сейчас-то и вовсе ты мне не нужна! Так что нечего сюда шляться, на нервы понапрасну действовать, и не звони по телефону. Кончилась наша семейная жизнь, не успев начаться, вот так! – Толян препохабно ухмыльнулся, так что даже Лене захотелось вмазать ему по морде.
– Ты, скотина! – по щекам Веры бежали злые слезы, она попыталась дотянуться до лица бывшего муженька, но не сумела.
Толян резко оттолкнул ее, так, что она ударилась о дверцу джипа. Но Вера не упала, а вместо того, чтобы совсем расклеиться, вдруг взяла себя в руки.
– Ладно, – решительно сказала она, – я, конечно дура доверчивая, но так мне и надо. Не нужно было с тобой знаться. Ты прости, что я с тобой резко говорила, дело сейчас не во мне. Толик, с сыном у нас беда, сына спасать надо!
– Какого еще сына? – искренне удивился Толян. – Ты о чем? Заговариваться начала от раннего климакса?
У Маркиза все сильнее чесались кулаки.
«Казалось бы, какое мне дело? – думал он, поглядывая на бывших супругов. – До лампочки мне эта Вера. Но уж больно наглый мужик этот Толик, так и хочется с него спесь сбить…»
– Сына Юрочку! – всхлипнула Вера. – Он деньги проиграл большие, ему угрожают. Толик, ты ведь отец!
– Проиграл, говоришь? – с обманчивым спокойствием начал Толян. – И много просят?
– Пять тысяч… долларов…
– О как! – восхитился Толян. – Губа не дура у сыночка твоего! Пять тыщ баксов подай ему! Счас побегу на тарелочку выложу!
– Так ведь сын родной!
– Вот что, дорогая моя! – неприязненно проговорил Толян. – Ты мне пятнадцать лет назад что сказала? Сама, дескать, выращу и воспитаю, у тебя помощи просить не буду, так? Чего вырастила, то и получила, сами теперь разбирайтесь, меня в эти дела не впутывай! У меня, знаешь, своих забот хватает, и пять тыщ баксов у меня не лишние! И вообще хватит болтать, недосуг мне!
– Да ведь они убьют его! – Вера размазывала по щекам слезы. – Вчера весь избитый еле домой приполз…
– Да и хрен бы с ним! – равнодушно сказал Толян, отодвинул ослабевшую Веру от машины и уехал.
Вера без сил опустилась на пыльный асфальт. Когда джип скрылся из виду, открылось окошко, и высунулась девица.
– Слышь, тетка, – сказала она, – у нас тут не кабак, чтобы валяться. У нас место приличное. Так что дуй отсюда на первой скорости, пока я охрану не крикнула.
Вера поднялась и, не ответив, пошла в сторону дороги. Леня выждал некоторое время и поехал вслед за ней. Он решил, что раз уже вычислил того, кто угнал «Мерседес» Сергея Копытова, то тот от него никуда не денется. Раз он служит водителем у Саныча, то тут Маркиз его и найдет. Так что сейчас лучше расспросить Веру по горячим следам, она может знать кое-что важное про своего бывшего. Очень скоро он догнал несчастную медсестру и, притормозив, открыл дверцу.
– Садись! – крикнул он, – Быстрее!
– Это вы? – Вера отшатнулась. – Но как вы?
– Садись, подвезу!
– У меня денег мало, – угрюмо сказала Вера, забираясь на переднее сиденье.
– Мне от тебя не деньги нужны, – ответил Леня, – да не бойся ты, натурой тем более брать не стану!
– Да уж, кому я нужна… – Вера вгляделась в зеркало и полезла в сумку за гребешком.
– Ох, Вера-Вера, все твои беды от твоей непроходимой глупости! – вздохнул Леня. – Ладно, ты успокойся, вот сейчас посидим, кофейку выпьем, и ты мне расскажешь подробно, что это за история с бывшим мужем. Как вы с ним разошлись, я знаю, подружка твоя из поликлиники просветила.
– Сволочь Анфиска! – без всякой злости пробормотала Вера.
Они остановились у придорожного кафе, Маркиз заказал Вере чашку кофе со сливками и две слоеные булочки. Потом немного подумал и добавил еще одну.
Вера отпила кофе, откусила булочку, и лицо ее немного порозовело. Она подняла глаза и подозрительно взглянула на Леню.
– Так что, насчет тети вашей я зря беспокоилась?
– Насчет тети посмотрим, там видно будет, – уклончиво ответил Маркиз, – ты мне пока про Анатолия расскажи. С чего это вдруг он к тебе обратно запросился?
Вера снова всхлипнула.
– Стоп! Не реветь! – остановил ее Леня. – Сначала расскажи, как дело было, а потом уж реви в свое удовольствие!
Вера высморкалась в большой голубой платок, подперла кулаком подбородок и начала:
– Дура я, дура!
– Не могу с тобой не согласиться, – кивнул Леня. – Впрочем, раз ты сама это осознаешь, значит, ты еще не совсем безнадежна!
– Встретил он меня на улице, возле поликлиники. Я к одной больной шла, уколы делать. От диабета…
– Про уколы не надо! – остановил ее Маркиз. – Подробный диагноз меня не интересует!
– Сперва-то я не захотела с ним говорить, вспомнила все свои обиды… а он уж соловьем разлился, говорит – так и так, что нам старое вспоминать, мы с тобой уж люди немолодые, много ли осталось, надо семью заново создать, и детям лучше, и нам с тобой пожить напоследок по-человечески… ну, я, дура, и заслушалась! А он ухаживать принялся, как за молодой, – в ресторан пригласил, китайский, духи подарил… эти… «шинель» пятого номера…
– «Шанель»! – поправил Маркиз. – Ну что, приличные духи! Видно, сильный был интерес у человека! А дальше что?
– Вот и я подумала, что интерес… вместе, говорит, доживать будем… внуков растить… путевку в Турцию обещал купить, думала – поедем, как люди, на море отдохнем… – Вера пригорюнилась и снова всхлипнула.
– Потом, потом! – прервал ее Леня. – Рыдать будем в антракте, в свободное от основной работы время! А пока продолжаем вечер воспоминаний!
– Ну вот… я ему уж рубашку подарила, хорошую… хоть и на рынке купила, а больших денег стоила. Фирма хорошая, эта… как же ее… «Врангель»!
– Какую? – переспросил Маркиз, насторожившись.
– Ну, «Врангель», или как там ее…
– А это не от нее ли пуговица? – И Леня протянул Вере маленькую пластмассовую пуговку с двумя дырочками.
– Ну! – Вера долго рассматривала пуговицу. – Вроде похожа… А вы почему интересуетесь? При чем тут пуговица?
– Так… – Леня поглядел на опустевшую тарелочку, потому что Вера за рассказом успела съесть все булочки, пошел к стойке и вернулся очень скоро с рюмкой коньяку и двумя конфетами «Рафаэлло».
– Это еще зачем? – Вера неприязненно покосилась на коньяк. – Я не пью.
– Это хорошо, это правильно, – закивал Маркиз, – только что-то мне подсказывает, что без коньяка мы тут не разберемся. Значит, давай вспоминай, о чем ты с муженьком своим, паразитом этим, говорила? О чем он тебя расспрашивал?
– О работе расспрашивал, о детях…
– Да ну? – удивился Леня. – Быть не может, что о детях…
– Да… – Вера низко опустила голову, – это, конечно, я все больше о детях… да о чем мне еще говорить-то? О старухах больных кому интересно слушать?
– А он слушал, да? Ты соловьем разливалась, а он слушал? Говори быстро, спрашивал он о той, что померла, об Анне… как ее…
– Николаевне, – вздохнула Вера, – спрашивал. Я как дура все ему рассказала – как тяжело мне работать, устаю очень, старухи капризные… правда, та, покойница, не слишком придиралась, врать не стану.
– А про часы откуда он узнал? От тебя?
– Какие часы? – удивилась Вера. – Не знаю ничего про часы.
Леня поглядел ей в глаза и сразу понял, что в отличие от своего сыночка Вера говорит правду, она ничего не знала про часы. Тогда он решил поставить вопрос по-другому.
– А про тайник? Рассказывала ты ему про тайник?
Вера низко опустила голову и надолго затихла.
– Было. Это когда он меня к себе пригласил. Напоил там вот тоже коньяком, я и раскисла. Не помню, что болтала, потом заснула.
– Похоже, что про тайничок тот у бабки только ленивый не узнал… – пробормотал Маркиз себе под нос. – А ты-то откуда информацию получила?
– Это еще давно было, с год назад. Кажется, прошлым летом. Виська, сосед бабкин, он же чокнутый совсем. Говорила я ей давно еще – пишите заявление, чтобы его в психушку сдать. Жалко, говорит, он вообще-то безобидный. Сидит у себя в комнате, какие-то железки паяет да книжки читает. Короче, примерещилось ему однажды что-то, чувствуем мы – дымом пахнет. Чуть всю квартиру не спалил! Говорит, бумаги секретные сжигал, придурок! Хорошо, я к старухе как раз зашла – пожарных вызвала. Ищите документы, говорю, деньги, мало ли – эвакуироваться придется. А она так побледнела – Вера, говорит, выйди! Я и пошла, а только в щелочку подглядела, мало ли что, может, бабка тоже от страха умом тронулась. Ну и увидела, как она в тайник в камине зачем-то полезла. Может, деньги там у нее спрятаны были. А больше ничего не знаю, часов никаких в глаза не видела.
– Да, Вера, язык твой длинный во всем виноват… Муженек-то твой старуху ограбил… – Маркиз показал на пуговицу, – это он раньше всех в тайнике побывал. Оттого он и к тебе любовью внезапной воспылал, что выяснить хотел про тайник.
