– Дело молодое! – по-стариковски вздохнула я. – Давай возвращаться!
И снова мы уходили от озера в самом подавленном настроении. Вскоре нас догнал Михаил и с виноватым видом протянул мне деньги.
– Вот! Раз у нас ничего не вышло, то возвращаем!
– Что же вы меня предали? – горько спросила я.
– Так Александр же нас узнал и остальным об этом сказал, – объяснил он. – Что же нам было делать? Под статью идти? Чтобы нас арестовали и из училища поперли? Мы вам, конечно, очень благодарны за все, но садиться и этим будущее свое перечеркивать мы не хотим!
– И совершенно правы! – согласилась я.
– Значит, вы на нас не сердитесь? – обрадовался он.
– Ступай себе с богом! Веселитесь! – убитым голосом сказала я. – Я на вас зла не держу!
Он радостно убежал обратно к своей компании, а мы уныло пошли дальше.
– Что же все-таки делать? – спросила Лариса.
– Если бы я знала, – вздохнула я.
Время было уже позднее, и она пошла домой, а я устроилась на веранде, включила телевизор и уставилась на экран, хотя ничего не понимала из того, что там показывали. Я потягивала коньяк и предавалась тягостным размышлениям о своей загубленной по собственной вине жизни. Спать я пошла, когда бутылка уже опустела.
Глава 22. САША. ВСЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ ПЛЮС НЕМНОГО ЭКЗОТИКИ
Лариса готовит отменно, но в то утро под ее испепеляющим взглядом мне кусок не лез в горло, и я быстренько ретировался, решив позавтракать в кафе. Народу было уже полно, причем кроме постоянных отдыхающих, большинство из которых я уже более-менее знал, появилось много новых лиц, и я понял из их разговоров, что они приехали сюда на один день, но им тут очень понравилось, и они собирались часто наведываться сюда. Я устроился за одним столиком с оживленными нудистами, которые, оказывается, провели на пляже почти всю ночь – я-то сам ушел пораньше, чтобы не беспокоить своим поздним приходом Богданова с Лорой, – и теперь строили планы на новый день. Тут же были и студенты – они теперь тоже здесь питались. Пейнтболисты после бурного праздника отпивались кефиром и с отвращением смотрели на еду. Одним словом, улыбчивым официантам скучать не приходилось, и они сновали между столиками как челноки. В углу расположились Кряков с Артамоновой и, щелкая клавишами калькулятора, радостно подсчитывали барыши от своего бурно разраставшегося бизнеса. Я же смотрел на все это, и на душе у меня было неспокойно, потому что хотя и проводил время внешне довольно весело, но мысли о страдающей Марусе, по которой я ужасно скучал, хотя исподтишка постоянно наблюдал за ней, когда был в доме Богданова, не оставляли меня ни днем, ни ночью. Мне вспоминался тот райский уголок, которым еще недавно был наш поселок, и его мирная атмосфера, просто взорванная появлением здесь барыги Крякова и его сообщницы, и у меня руки чесались избавить наш кооператив от нашествия чужаков раз и навсегда и вернуть нам былую спокойную, умиротворяющую атмосферу. Чтобы хоть немного остудить радостное настроение Крякова, я подошел к их столику и сказал:
– Что же вы, Александр Викторович, народ обманули? Обещали все благоустроить, ну и где оно, это благоустройство?
– Да вот же оно! – Кряков повел рукой, показывая вокруг себя. – Забор есть? Есть! Кафе открыто! Магазин тоже!
– Пляж, как мы и обещали, отсыпан! Покой дачников никто не нарушает! – добавила Артамонова.
– Ну, не вас нам за это надо благодарить! – возразил я и ехидно поинтересовался: – А как там у вас с проверкой?
– Идет своим ходом, – неприязненно ответил Кряков. – Только я с законом дружу, так что ничего криминального в моем бизнесе нет и быть не может!
– Посмотрим! – многозначительно сказал я и вернулся на свое место, довольный уже тем, что испортил-таки им настроение.
Тут от входа раздались оживленные возгласы, и я, заинтересовавшись, пошел туда. Оказалось, что в полку желающих поживиться за счет отдыхающих прибавилось – на стульчике перед входом расположился невзрачный мужичонка, судя по сизому носу, подверженный слабости не меньше Юрича, а рядом с ним грелся на солнышке средних размеров крокодил со старательно замотанной прозрачным скотчем пастью, на шею которого был надет массивный ошейник с прикрепленной к нему прочной цепью, а другой конец ее с большим замком был обмотан вокруг ближайшего дерева. Рядом с этой колоритной парочкой на земле стояла от руки написанная табличка «Один снимок – 200 рублей», причем никакого фотоаппарата у мужика не было, то есть еще и снимать нужно было своим. Однако желающих запечатлеть себя в обнимку с рептилией было предостаточно, и к нему уже выстроилась очередь. Мужик же спокойно отхлебывал что-то из плоской фляжки и только и успевал совать в карман деньги. Заинтересовавшись, я остановился неподалеку и стал наблюдать. Периодически мужик потрясал своей фляжкой, которая отзывалась аппетитным для него бульканьем, но когда этого не происходило, он шел в кафе и возвращался уже с полной, к которой тут же прикладывался.
Постепенно наплыв желающих сфотографироваться иссяк, и я подошел к мужику.
– Откуда это чудо-юдо? – спросил я, кивая на крокодила.
– По случаю купил! Мы с ним по городу, особенно по выходным возле ВДНХ или на Арбате, хорошо зарабатываем, так что он себя оправдывает. Одна беда – менты гоняют! А тут, как мне знакомые подсказали, место «хлебное» и ментов нет. Вот я его сюда и привез! – словоохотливо ответил он – видимо, сидеть здесь одному ему было скучно, и он был рад собеседнику. – А как он тут людям приестся, я питона привезу – у меня он тоже есть! – похвалился он.
– Ну-ка! Ну-ка! – заинтересовался я. – А поподробнее рассказать можешь? А то я биолог по специальности и давно интересовался, как они в квартире себя чувствуют?
– А у меня свой дом! – опять похвалился мужик.
– Тем более! – кивнул ему я. – Ты расскажи мне, чем ты их кормишь, как они зиму переносят... Ну, словом, все что знаешь!
– Чего ж не рассказать? Расскажу! – пообещал он.
Тут из кафе вышли нудисты со студентами и позвали меня:
– Александр! Мы на пляж! Ты с нами?
– Не сейчас! – ответил я. – Мне тут гораздо интереснее! – что было истинной правдой.
Глава 23. МАША. НУ НЕ ДУРА ЛИ Я?!
«Господи! Как же пусто и однообразно тянутся дни без Сашки! – горько размышляла я, глядя на часы, которые показывали мне, что уже наступил вечер. – Казалось бы, ничем он мне на даче не помогал, а вот нет его – и жить не хочется! Может, действительно в Москву уехать, чтобы, как говорится, с глаз долой – из сердца вон? Вдруг поможет? Все равно на даче делать нечего! Урожай мой накрылся, и сидеть целыми днями и предаваться самобичеванию можно и в городе, – задумалась я, но потом решила: – Нет! Ничего из этого не выйдет! Ведь в квартире мне все тоже будет напоминать о Сашке, а здесь я по крайней мере держу руку на пульсе. Хотя... Держи не держи, а изменить я ничего не могу! – вздохнула я, а потом встрепенулась: – Почему это не могу? Я же могу попросить у него прощенья! – и тут же передернулась от одной мысли о том, что мне для этого придется перед ним унижаться. – Остается только быть спокойной, сдержанной, не нарываться самой на неприятности и ждать! – поняла я. – Когда-нибудь он все-таки успокоится и тогда сам простит меня, а значит, нужно быть здесь, пока он тоже тут! – И вдруг меня осенило: – Черт! Ну неужели я, которая написала столько сценариев различных розыгрышей, не смогу придумать такую ситуацию, которая поспособствует нашему примирению? Да какая же я тогда после этого творческая личность?»
Я принялась напряженно думать, но правильно говорят: «Чужую беду рукой отведу, а к своей ума не приложу», потому что ничего путного мне в голову так и не пришло. Решив подстегнуть вдохновение, я потянулась было за коньяком и обнаружила, что его уже нет. «Неужели я одна выпила две бутылки? – в ужасе подумала я. – Так ведь и спиться недолго! – И решила: – Нет! Надо с этим завязывать!» Но сколько я ни терзала измученные ревностью, страхом и подозрением мозги, ничего плодотворного они мне не выдали. «Ну, хорошо! – сдалась я. – Куплю только одну маленькую стограммовую бутылочку, и все!»
Я стала переодеваться, чтобы поехать в Салтыковку в приличном виде, и тут сообразила, что нужды-то в этом нет, потому что коньяк вполне можно купить и в кафе, тем более что такая мизерная порция никого не наведет на нехорошие подозрения – может, я кофе с коньяком люблю пить по вечерам? И, успокоив себя вот такой все объясняющей мыслью, я отправилась в «Сайгон». Около него я заметила крокодила и остановилась, но потом я увидела, что он на цепи, успокоилась и спокойно вошла внутрь. И... остолбенела! Ночного наплыва посетителей еще не было, и в полупустом зале за столиком сидели Сашка с Богдановым в компании с каким-то неприглядным мужиком, но не это главное! Все трое были пьяными в хлам! У меня из головы мигом улетучилось мое решение быть сдержанной и не нарываться, и я, как коршун, бросилась к их столику.
