– Нет, – тяжело вздохнула Раиса Андреевна, – в марте, двадцать девятого числа. Даже и не знаю, как я пережила этот день. Господи, а все деньги проклятые, из-за них и погибла.
– Какие деньги? – насторожилась я. – Наследство?
Неожиданно Раиса Андреевна улыбнулась:
– Ну что вы, какое наследство! У нас богатых родственников нет, всю жизнь перебиваемся. Единственное, что я сумела, так это дать детям образование. Наточка иняз окончила, а Сережа, сын мой, МИФИ. Только толку что? Натуся еле-еле переводчицей устроилась, а Сереженька теперь на рынке конфетами торгует, жить-то надо! Дети у него, двое, кушать хотят!
– А у Наташи были дети?
– Нет, – покачала головой Раиса Андреевна, – она и замужем-то не побывала. Так, случались кавалеры, но под венец не успела! А все деньги проклятые!
– При чем же здесь деньги?
Раиса Андреевна зябко поежилась, взяла с кресла большой платок, закуталась в него и горестно вздохнула:
– А при том, что Нате всегда страшно хотелось быть богатой.
И она начала рассказывать. Жили Кабановы всегда более чем стесненно. Раиса работала учительницей в школе, преподавала русский язык и литературу. Сами понимаете, какая зарплата была у учителей. Пока был жив муж, как-то выкручивались, а когда он умер, стало совсем плохо, подрастали двое детей, которых нужно было прокормить, одеть, выучить… Раиса крутилась как белка в колесе, не отказываясь ни от каких дополнительных заработков – классное руководство, полторы ставки, проверка тетрадей… Потом взвалила себе на плечи еще и группу продленного дня… Но все равно за день до получки в кошельке свистел ветер… На отдых копили целый год, откладывая буквально по копейке, у Наташи в шкафу висела школьная форма, праздничное платье, две блузки и юбка. Сережа обходился еще меньшим гардеробом.
Однажды Раиса пришла домой раньше обычного и сразу пошла в ванную, мыть руки. Санузел у них примыкал к кухне, а там сидели несколько одноклассниц дочери, прибежавших в гости.
– А ты куда пойдешь после школы? – спросила одна из них.
Раиса услышала голос Кати Звягинцевой.
– В медицинский! Буду потом великим ученым и изобрету лекарство от старости.
– А я, – влезла Ксения Рушайло, – в педагогический, буду преподавателем, детей очень люблю.
Раиса улыбнулась. Хорошие дети, искренние, с мечтами.
И тут послышался голос ее Наташи:
– Пойду в иняз, выучусь на переводчицу.
– Почему, – спросила Звягинцева, – неужели интересно чужие слова повторять, как попугаю?
– Переводчики отлично зарабатывают, они часто ездят за границу, – тихо ответила Ната, – куплю себе сто платьев, сто брюк, сто юбок и пирожные буду есть каждый день!
– Слипнешься, – фыркнула Ксения, чей папа работал в Министерстве иностранных дел, – много сладкого нельзя, надо геркулесовую кашу употреблять, а то гастрит начнется!
– Я ненавижу овсянку, – еще тише ответила Наташа, – мы ее все время жрем, а пирожные мама только на Новый год покупает. Вам хорошо говорить, у вас всего полно, а мы нищие. Я, девочки, больше всего на свете хочу денег, прямо до дрожи. Денег! Чтобы столько было, сколько ни у кого нет!
На следующий день Раиса поехала в Столешников переулок, где находилась лучшая в Москве кондитерская, и, потратив безумную, по ее разумению, сумму, купила эклеры, корзиночки и «картошку».
Заварив чай и поставив перед изумленными детьми блюдо с лакомством, Раиса Андреевна завела длинную беседу о духовных ценностях и о том, что деньги – это мусор, абсолютно ненужная вещь, главное же – богатый внутренний мир!
– Оно, может, и так, – вздохнул Сережа, – только кушать хочется всегда.
Наташа промолчала, но по ее поджатым губам мать поняла, что дочь солидарна со своим братом, и ужаснулась: неужели она, профессиональная учительница, вырастила абсолютно бездуховных людей!
Шло время, Наташа и Сережа выросли, выучились, но, несмотря на высшее образование, никак не могли устроиться в жизни.
Сережа сначала пытался преподавать, потом ушел в какое-то НИИ, затем вообще оказался на рынке, торгует коробками с конфетами.
Не слишком везло и Нате. И хоть знание языка, как правило, приносит человеку кусок хлеба с маслом, а иногда и с сыром, у Наташи никак не получалось заработать. Она пристраивалась в разные места, но везде случался облом. Сначала пыталась синхронно переводить зарубежные кинофильмы, но начался бронхит, затем пробилась в экскурсоводы, а кому понравится сопливый, вечно кашляющий гид? С частными учениками дело тоже не пошло. Дети раздражали Наташу, а их тупость, непонятливость, вертлявость просто бесили, доводили до слез. Кроме того, она никак не могла устроить личную жизнь. Своей жилплощади Ната не имела, а мать жутко ей мешала, появляясь в самый ответственный момент со словами:
– Что же вы, ребятки, в темноте сидите? Идите лучше чайку попить!
То ли бывшая учительница в силу возраста просто забыла, чем люди занимаются наедине, то ли вела себя так нарочно… Сереже повезло больше. У его будущей жены оказалась комната в коммуналке, и после свадьбы он переехал туда. Наташе же некуда было деться.
Удача улыбнулась ей примерно год назад. Одна из подружек выскочила замуж за иностранца, собралась уезжать на родину супруга и порекомендовала Наталью на свое бывшее место работы, в торговое представительство «Филипс». Платили там отлично, но и требовали с сотрудников много. Можно было, придя на службу к десяти, уйти около полуночи. Естественно, что многие женщины, обремененные семьями, старались как можно быстрее удрать домой. Но Наташе спешить было некуда, и она дотошно выполняла все поручения. Начальство быстро заметило старательную сотрудницу, повысило ей зарплату… Наташенька приоделась… А потом случилось несчастье.
27 марта Ната прибежала домой раньше обычного, веселая, возбужденная, даже счастливая, и кинулась собирать чемодан.
– Ты куда? – спросила Раиса Андреевна.
– Ой, мамочка, – зачирикала дочь, – представляешь, как мне повезло! Приехал один из вице-президентов «Филипс». Я переводила его переговоры и понравилась мужику. Теперь он берет меня с собой в Грузию, в качестве личной переводчицы, на неделю. Знаешь, сколько заплатит? Три тысячи долларов!
Раиса Андреевна замахала руками:
– Обманет, небось!
– Нет, – покачала головой Ната, – просто он очень богат и такую сумму за деньги не считает.
– Значит, захочет чего-то нехорошего, – вздохнула Раиса Андреевна.
Наташа засмеялась и обняла старушку.
– Мама, мне же не 15 лет, и потом, за такие деньжищи я готова голой по Тверской бегать!
Раиса только качала головой. Нет, жизнь прошла зря, она так и не сумела привить детям понятие об истинных ценностях! Выросли они жадными, корыстными, готовыми ради звонкой монеты на все…
Дочь уехала, сказав:
– Вернусь пятого апреля.
Но 30 марта пришел Сережа и, пряча глаза, сказал:
– Ты, мама, того, не волнуйся…
Страшная новость упала на голову Раисы Андреевны, словно нож гильотины. Вице-президент концерна «Филипс» захотел покататься на горных лыжах и попал в лавину вместе с Наташей. Мужика спасли, а девушку не нашли, хоть и искали упорно, с собаками.
Сережа вылетел в Грузию, провел там десять дней и, вернувшись, объяснил матери:
– Ужасно, конечно, но скорей всего тела не обнаружат. Лавина могла его унести бог знает куда.
– Может, летом, – заикнулась учительница, – когда снег стает…
Сережа с жалостью поглядел на мать.
– Это же высокогорный район, там летом на лыжах катаются!
– И вы не видели тело? – тихо спросила я.
Раиса Андреевна покачала головой.
– Нет, и могилки нет!
– Ужасно! Не дадите ли адрес и телефон Сережи?
– Пожалуйста, – покладисто согласилась старушка, – пишите, Касьяново. Новый район такой, за Митином…
Я удивилась.
– Надо же! В новостройках тоже бывают коммуналки?
– Сереже квартиру дали, – пояснила Раиса Андреевна, – как лучшему сотруднику, трехкомнатную, в конце апреля въехал, перед самыми майскими праздниками. Я-то у него не была, не доехать, уж больно далеко, но он говорил, что жилплощадь хорошая. Вот только телефона пока нет, но обещают скоро поставить. Но ежели он вам нужен, езжайте смело, после восьми он всегда дома, устает очень на рынке и никуда не ходит!
Я вышла на улицу и начала тупо разглядывать витрину ближайшего ларька. Жвачки, пиво, сигареты…
Слишком много нестыковок было в только что выслушанных историях. Сотрудница торгового представительства «Филипс» Алена обронила, что Наташа погибла в автомобильной катастрофе, а Раиса Андреевна сообщила, будто дочь попала в лавину… Интересно, где Наташа научилась кататься на горных лыжах? Этот вид спорта не для бедных людей, требуется дорогостоящая экипировка: костюм, ботинки… Впрочем, могла взять на курорте напрокат. А вот что уж совсем непонятно, так кто это дал Сереже квартиру? Он торгует на рынке конфетами… Вы когда-нибудь слышали, чтобы хозяин награждал своего, пусть даже самого распрекрасного лоточника новой квартирой? И самое странное во всей истории, это каким же образом Наташа Кабанова ухитрилась превратиться в Лену Артюхину? Как заполучила документы несчастной сумасшедшей? И какова роль ее мужа в этой истории? И куда подевалась настоящая Лена Артюхина?
