— Куды-куды? Туды, к автобусной остановке.
— Ну, ты, Кондрат, и мастер сказки рассказывать!
— А у тебя пистолет с собой? — спросил Кондрат.
— С собой, с собой.
Катерина схватила меня за волосы и зашептала прямо в ухо:
— Надо затаиться. Если они нас увидят, стрелять начнут.
Когда я услышала про пистолет, мне в голову пришла та же самая мысль. Однако нам сегодня хронически не везло. Кондрат и вооруженный пистолетом Митька шли прямо на нас. Когда мы попытались сдать в сторону, затрещал хворост под ногами. Мы замерли, замерли и разведчики. Луч фонарика заметался вокруг, словно прожектор на дискотеке. Надо было срочно что-то делать.
— Помогите! — слабым голосом позвала я. — А-ау-у!
Заблудились! Есть здесь кто-нибудь?
Свет наконец нашел нас и начал выхватывать из темноты по кускам.
— Ах ты, мать твою так! — заверещал Кондрат. — Кикиморы! Они теперь повдвоем тута. А я говорил! А ты мне не верил!
— Подожди, не блажи, — оборвал его бас.
— Пойдем, Митька, вертаться надо, а то утянут нас в трясину твари поганые.
— Сам ты тварь поганая! — внезапно крикнула Катерина визгливым голосом. — Мы в лесу заблудились! Ты что, грязных девушек никогда не видел?
— Гражданочки, вы как сюда попали? — деловито осведомился бас, приближаясь к нам.
— Не ходи, Митька! — закричал дед во всю силу своих хилых легких. — Твоя погибель на моей совести будет!
— Мы вас не видим, — жалобно сказала я. — Вы кто?
Давайте поговорим по-человечески.
— Не слушай, Митька! — продолжал надрываться дед. — Это они повсегда песни сладкоречивые заводят, чтобы путников заарканить и потом в болото утащить.
— Я тебя, старый хрыч, сейчас точно в болоте утоплю, — пообещала Катерина. И более мирным тоном обратилась ко все еще невидимому Митьке:
— Скажите, а как называется это место?
Вместо него мгновенно отозвался дед:
— Ведьмино болото оно называется, вот как!
— Вот блин, да не болото, а село. Или чего тут у вас?
— У нас тут Марьяновка, — сказал Митька. — Как вы в болото-то попали? Ночью?
— Случайно.
— Случайности, девушки, обычно плохо заканчиваются. Если б не мы, что бы вы стали делать?
— Известно что, — злобно сказал дед из-за его спины — Добрались бы до моего дома и стали бы царапаться в дверь.
— Ладно, Кондрат, заткни варежку.
Митька наконец материализовался перед нами. Был он немолод, одышлив и грузен. И, как выяснилось, представлял в Марьяновке местную власть, работал участковым.
— Как хорошо, что вы нас нашли, — стонала я, повиснув на руке участкового тяжелым кулем. Ноги еле-еле шли. Вода в ботинках казалась теплой, но я знала, что это обманчивое ощущение Дед Кондрат семенил на приличном от нас расстоянии Только когда мы выбрались из лесу, он перестал бормотать и креститься.
— Нам надо срочно переодеться, — сказала Катерина.
— В избу не пущу, — мгновенно среагировал Кондрат.
— Пустишь, куда ты денешься, — ответил участковый. — А будешь препятствовать органам правопорядка, прикрою твою лавочку.
— Какую такую лавочку?
— Самогоноварильную.
Я была благодарна участковому до слез. Я его почти любила. Он взял у меня паспорт, потому что у Катерины документов с собой не оказалось. Паспорт вместе с деньгами я носила в целлофановом пакете, поэтому он не пострадал от воды. Но потом участковый совершил самую ужасную вещь, которую только мог придумать, — позвонил в то самое отделение милиции, которое находилось возле моего дома. Когда я об этом узнала, было уже поздно.
Мы с Катериной, облаченные в дедовы байковые рубашки и ватные штаны, сидели возле печи и с невероятным усердием составляли словесный портрет шофера, который вывалил нас в Ведьмино болото. Если верить Кондрату с его рассказами о нечистой силе и регулярности ее появления со стороны этого самого болота, сдвинутый тип проделывал эту процедуру уже не один раз.
Видимо, местечко ему чем-то приглянулось. А может, он родом из этих мест и, свозя сюда «ведьм» со всей округи, за что-то мстит своим односельчанам?
Однако ни Кондрат, ни участковый по описанию шофера не опознали.
— Ты номер «Ауди» не запомнила? — спросила сестрица.
— Конечно, нет. А ты?
— Я тоже, конечно, нет. Знаю только, что машина была грязно-белая Участковый вернулся к нам, что называется, другим человеком. Он повеселел, и глаза его, глубоко посаженные, лукаво искрились.
— Скоро приедут за вами, — сообщил он. — Ждите.
— Кто? — в один голос спросили мы — Ваш муж, Валерия Леонидовна, Юрий Туманов.
— О, черт! — возопили мы с Катериной в один голос.
— Говорят, вы к нему претензии имеете? — продолжал между тем участковый. — Милицию вызывали, хотели из дома выставить. А он ничего, покладистый мужик. Говорят, сразу с места сорвался — и сюда.
Когда на проселке послышался шум мотора, участковый вышел на крыльцо встречать лже-Туманова. Тот вошел в дом Кондрата весь отглаженный, хорошо выбритый, приятно пахнущий. Вошел и оглядел нас, сидящих на лавке в непрезентабельных одежках и шерстяных носках деда Кондрата.
— Ну-с, — радостно сказал участковый, — забирайте свое добро.
— Где вы их нашли? — спросил самозванец, не отводя от меня скучающего взгляда.
Из-за занавески выглянул дед Кондрат и рявкнул:
— В Ведьмином болоте!
— В болоте, значит… — протянул Туманов номер два.
— А кричали, а кричали! А камыш ломали — Послушай… Ты позвонил Денису? — осторожно поинтересовалась Катерина.
— Его не было дома, — коротко ответил лже-Туманов.
Катерина выдохнула, сделавшись ровно в два раза меньше. Эк она разнервничалась!
— Может, они туда колдовать лазили? — высказал догадку дед Кондрат таким тоном, как будто нас вовсе не было поблизости или мы превратились в два молчаливых чурбачка. — Темное место, это болото! Нехорошая об нем слава идет.
— Скоро засыпят твое болото, — пообещал участковый. — Администрация обещала.
— Эк тоже придумали! — поделился дед с Тумановым номер два своей думкой. — Санаторию строить. На Ведьмином-то болоте! Дураки, а не администрация. Если щас оттедова бабы в деревню лезут, как мотыль на лампу, то уж потом караул наступит. Разбежится ваша санатория.
— Там все заасфальтируют, — успокоил его участковый.
— Дурак ты, Митька, вот что я тебе скажу! Проклятое место асфальтой не возьмешь. Его только бомбой можно обезвредить. А что, это мысля! — обрадовался Кондрат.
— Ты смотри у меня, не вздумай партизанить!
— Чего ты осерчал? Я человек тихой.
— Знаю я тебя, тихого. В прошлом году Дарьиных кур лимонками взрывал.
Туманов засунул руки в карманы куртки и стал покачиваться с пятки на носок, всем своим видом демонстрируя, что ему торопиться некуда. Мы с Катериной одновременно засобирались домой.
— Надо заплатить дедушке за барахлишко, — шепнула сестрица.
— Сколько?
— Рублей двести, думаю, хватит.
— Полтинника хватит, — сказал участковый, отличавшийся отменным слухом. Потом он обратился к лже-Туманову — Дома барышень как следует полечите. Правда, они уже дедовой самогонкой растерлись с головы до ног.
Так что, думаю, все обойдется.
— А внутрь принимали? — коротко спросил тот.
— Говорят, забористая слишком, — передразнил дед, кривляясь. — Фу ты, ну ты. Мы, конечно, для мамзелей винных погребов не держим.
Когда мы погрузились в машину — обе на заднее сиденье, от греха подальше — Катерина задала лже-Туманову очередной вопрос:
— Тебе что, из отделения милиции позвонили?
— Ага, — весело ответил тот.
— И что они сказали?
— Сказали, что вы изображаете нечисть в районе деревни Марьяновка. Испуганные местные жители просят принять срочные меры.
— Местные жители — это дед Кондрат, — сказала мне Катерина, как будто бы я, как и самозванец, не участвовала в происходящем.
— Я пообещал отвезти вас к доктору, распознающему белую горячку с полуфразы.
— А повезешь? — опасливо спросила Катерина.
— Нет.
Мы благодарно замолчали. Минут через пять Катерина заснула, уронив мне на плечо подсохшую, но все еще пахнущую тиной голову. Я же только притворилась, что сплю. Несмотря на массу треволнений и невероятную физическую усталость, в сон меня не клонило. Правда, в голове было как-то уж слишком просторно. Наверное, самогонка деда Кондрата через кожу впиталась внутрь и слегка развеселила кровь.
Когда мы подъехали к дому Катерины, она первым делом задрала голову вверх и поглядела на свои окна.
— Темные! — Радости ее не было предела. — Успею принять душ и прийти в себя. — Она наклонилась ко мне и сказала одними губами:
— Может, все-таки останешься у меня?
Я отрицательно покачала головой, и мы отправились восвояси. Странный Туманов делал вид, что ничего особенного не произошло, и ни разу даже не попытался заговорить о нашем с Катериной приключении. Зато перед сном он запер дверь на нижний замок, которым я пользовалась только когда надолго уезжала из города, и спрятал ключ себе под подушку.
