— Вот то, что мне надо! — пробормотал он.
В воде около берега он увидел толстое бревно, целый древесный ствол, способный удержать на плаву человека. Без колебаний, хоть и не без труда, он взобрался на бревно и уселся на нем верхом. Бревно оказалось неожиданно устойчивым на плаву и едва-едва погрузилось в воду под тяжестью его тела. Вооружившись длинной палкой, Жюв выплыл на открытую воду и здесь убедился, что его бревно легко поддастся управлению. Более того: ухватившись за торчащий из ствола обломок ветки, он обнаружил, что эта ветка представляет собой ручку управления, соединенную с рулем. Тогда Жюв опустил руку, ощупал подводную часть бревна и издал удивленное восклицание; бревно было обработано снизу наподобие корпуса пироги! «Это бревно только кажется бревном, — подумал комиссар. — На самом деле это лодка… Значит, она находится здесь не случайно, кто-то пользуется ею!»
— Интересно, — проворчал он себе под нос, — есть ли сейчас кто-нибудь на фрегате… Если да, то я представляю для него идеальную мишень!
На всякий случай он лег на бревно, вытянувшись во всю длину. Случайно хлопнув рукой по его поверхности, он сделал для себя новое открытие: бревно было полое. Видимо, его можно было открыть, только Жюв пока не знал, как это сделать.
Подгребая руками, он постепенно приближался к корпусу корабля. Потревоженная стая ворон поднялась с кормы и со зловещим карканьем закружилась в воздухе. Когда бревно ударилось о корпус фрегата, он издал протяжный звук, похожий на стоп. Не склонный поддаваться эмоциям, Жюв почувствовал, что мрачная таинственность этого места подействовала даже на него.
Однако он понимал, что надо действовать и действовать быстро. Причалив к корпусу фрегата, оп закрепил бревно с помощью длинных побегов дикого винограда. Затем стал подниматься наверх, цепляясь за выступы корпуса, пиши портов и ветки растительности. Хотя Жюв был хорошим гимнастом, несколько раз он чуть не сорвался в гнилые воды озера. Но энергия и решимость удесятеряли ого силу.
Наконец он ступил на палубу, покрытую мхом и лишайниками, поросшую пучками трапы и карликовыми кустиками. «Вот реванш Природы над усилиями человека!» — подумал Жюв. Но предаваться философским размышлениям было не время. В любой момент он мог оказаться лицом к лицу с неизвестным противником. Он достал револьвер и осторожно двинулся вперед. Сделав несколько шагов, он наткнулся на открытый люк. Источенная червями деревянная лесенка вела вниз, в темноту. «Здесь-то и таится главная опасность!» — подумал комиссар. Но эта мысль не только не остановила его, но, напротив, подстегнула его решимость. Освещая себе путь электрическим фонариком, он стал спускаться. Из трюма на него повеяло плесенью и гнилью. Какие-то скользкие твари, жабы и рептилии, разбегались у него из-под ног.
Вдруг Жюв остановился и прислушался. Он как раз достиг горизонтального прохода внутри корабля. То, что услышал полицейский, было похоже на звук человеческого голоса, — то ли на крик, то ли на стон. Со всех ног Жюв кинулся по узкому коридору туда, откуда раздался голос. Он наткнулся на запертую дверь. Толстый заржавленный ключ торчал снаружи. Стон повторился, и комиссар понял, что кто-то заперт внутри. Он повернул ключ в замке и распахнул дверь…
Перед ним была каюта, совершенно не похожая на то, что он до сих пор видел на корабле. Она была комфортабельно обставлена, ее стены были сухими, а на полу лежал пушистый ковер. Освещенная мягким светом керосиновой лампы под абажуром, комната была пуста, по в противоположной стене находилась еще одна дверь, она была полуоткрыта. Жюв направился к ней, когда дверь вдруг распахнулась, и перед ним появился женский силуэт. Радостный крик вырвался из груди комиссара: перед ним стояли королева Вильхемина! Но она была так бледна, что Жюву показалось, будто он видит покойницу…
— Пусть Ваше величество извинит меня за вторжение… — начал он, отвешивая глубокий поклон.
Лицо королевы оживилось, щеки порозовели, и она кинулась навстречу полицейскому:
— Это вы, господин Жюв?
Тут она зашаталась, и комиссар едва успел ее подхватить и усадить в кресло. Огромным усилием воли несчастная женщина превозмогла слабость и дурноту.
— Спасите меня… — произнесла она едва слышным голосом.
— Я для этого и явился, мадам! — ответил Жюв. — Вся моя преданность и сама жизнь в вашем распоряжении!
Вильхемина сжала его руки, и комиссар почувствовал на них что-то горячее: королева плакала… Наконец она снова заговорила;
— Сам Бог послал вас, господин Жюв, чтобы помочь мне… Я здесь узница Фантомаса…
Полицейский молчал, пораженный этим известием. Поразило его даже не то, что зловещий бандит дерзнул покуситься на личность королевы, а то, что он оставил ее в живых… Вместе с тем, знаменитый сыщик был счастлив, что его гипотезы подтвердились, и что ему удалось расстроить дьявольские планы Короля преступлений.
— Известны ли Вашему величеству причины, по которым Фантомас подверг вас заточению?
Королева горько вздохнула:
— Фантомас — самый ловкий и самый дерзкий из приспешников некой Елены Майенбургской, которая посягает на престол, доставшийся мне от моих предков. Фантомас привез меня сюда и потребовал под страхом смерти, чтобы я подписала акт об отречении…
Жюв подумал про себя, что жизнь поставила его в парадоксальную ситуацию. Став защитником и освободителем голландской королевы, он должен помочь ей вновь занять трон, на котором в данный момент находилась Элен, жена Фандора! Объяснить Вильхемине, что на самом деле никакой «узурпаторши» не существует, что все это — плод интриг Фантомаса, Жюв не мог, на это просто по было времени.
— Завтра утром, — говорила королева, — я должна быть во дворце. Открывается ежегодная сессия Генеральных штатов, и закон требует, чтобы каждый год королева специальным указом возобновляла их полномочия. Если я этого не сделаю, партия узурпаторши не преминет этим воспользоваться…
Затем королева поинтересовалась, что произошло во время визита германского императора. Жюв был вынужден сообщить ей, что была найдена женщина, очень похожая на Вильхемину, и что она сыграла роль королевы. У Вильхемины дух перехватило от такой дерзости, но, с другой стороны, она была довольна, что удалось избежать дипломатических осложнений.
— Лишь бы только никто никогда об этом не узнал! — проговорила она.
И вдруг спросила напрямик:
— А как имя этой женщины?
— Елена Майенбургская.
Жюв сразу же пожалел о своем ответе. Королева смертельно побледнела, отчаяние отразилось на ее лице.
— Ах, господин Жюв, господин Жюв! — воскликнула она, — То, что вы сделали, — это низко… это неблагородно!
Комиссар понял, что Вильхемина приняла его за пособника «узурпаторши» и, кто знает, — за пособника самого Фантомаса! Опустившись на колени, он проговорил проникновенным голосом:
— Мадам, если вы подозреваете меня и предательство, то это говорит только о том, что вы меня плохо знаете. Никогда, ни при каких условиях я не способен на подобную низость! Прошу вас выслушать меня: я расскажу нам то, что все равно собирался рассказать, только несколько позже…
И Жюв по всех подробностях изложил королеве все, что было связано с Элен, а затем с Бобинеттой, объяснил ей, каким образом возникли все эти подмены… Ночь уже наступила, когда комиссар спохватился:
— Мадам, время идет, вам не следует долее здесь оставаться, это опасно! Кроме того, завтра утром вам надо быть на открытии сессии Генеральных штатов…
Вильхемина накинула на плечи черное шерстяное пальто и поднялась на палубу в сопровождении Жюва, сжимавшего в руке револьвер. Еще раз, внимательно обследовав бревно, на котором он; приплыл, полицейский обнаружил шарнир, посредством которого оно открывалось и превращалось в удобную лодку, куда он помог спуститься королеве Вильхемине. В лодке оказалась также пара весел. Жюв не преминул порадоваться этому и в душе похвалил Фантомаса за предусмотрительность. Пользуясь светом взошедшей луны, превращавшей окружающий пейзаж в великолепную декорацию, он благополучно причалил лодку к берегу.
Но их злоключения на этом не закончились. Им предстояло еще пройти по вязкой, болотистой почве не менее десяти километров до Гарлема, а оттуда найти способ добраться до Амстердама.
Удастся ли им поспеть к открытию сессии Генеральных штатов? Жюв не мог с уверенностью ответить на этот вопрос…
Утром, поспешно одеваясь в своей комнате, Фандор недовольно ворчал:
— Ох уж этот Жюв, хорош гусь, нечего сказать! Бросил меня под предлогом, что ему нужно срочно повидать какого-то господина Эйра… А мне оставил записочку: «Действуй, малыш, освобождай Бобинетту!» Легко сказать… Ведь Бобинетта считается у них «узурпаторшей»! Дурдом, да и только!
