– Кто такой? – Лоле показалось, что Маркиз сделал стойку, как спаниель при виде утки.
– Приятель старый, давно они не виделись, потому что Славка-то как был нищим фотографом, так им и остался, только пить стал больше, а Левка этот раньше был архитектором и сейчас тоже им остался, строит дома для новых русских и очень даже неплохо живет. Левка обрадовался, взял еще коньяку хорошего, и они загудели. А дальше Славка помнит все как в тумане, потому что сильно поддатый был. Помнит, что пришла вдруг в «Собаку» большая компания, и Левка узнал знакомых. Подсели к ним, потом в какой-то другой кабак перебазировались. Кто такие эти люди были и сколько народу – Славка не помнит. Помнит только, что на машине куда-то ехали, а потом – дом большой, камин горит, и там тоже все пили. Проснулся он – и не понял, где находится. Там, видно, все перепились, да еще и травки накурились, и Славка заснул в укромном уголке, его и не заметили. Всех утром по домам развезли, а он остался. А его трясет с бодуна, и в туалет хочется. В доме же – пусто, чисто, как будто и не было ночной гулянки. Славка струхнул, а главное – ничего не помнит. И дом видно, что богатый. Думает Славка – ну как скажут, что вор залез? И потихоньку слинял во двор, не через парадную дверь, а которая сзади была.
– Интересные вещи рассказываешь, – усмехнулся Маркиз.
– Ты же сам просил – в подробностях, – обиделась Лариса.
– А как тебе удалось всю эту историю из него вытащить? – заинтересовалась Лола.
– Бутылку коньяка у меня выжрал! – пожаловалась Лариса. – За свой счет его поила… Ну, вы будете слушать или нет?
– Давай продолжай!
– Значит, гуляет Славка по саду, ищет, где бы пописать. А у богатых, сами знаете, вместо сада – один газон, все кругом просматривается. Только в углу какие-то кустики, а за ними домик – сторожка, что ли. Вблизи оказалось, что домик вполне приличный – кирпичный, комнаты на три. Пристроился Славка в кустиках, а после смотрит – дверь в дом приоткрыта. Он зашел тихонько, в комнату заглянул, а там – девица голая на кровати сидит, журнал читает. Ну, у Славки фотоаппарат всегда с собой, щелкнул он девицу, она и не заметила. А Славка решил потихоньку оттуда ноги делать, потому что очень ему модель понравилась, а вдруг она не согласилась бы? Фотоаппарат, может, и не отберут, а пленку точно засветят! Он вышел на дорожку, а тут охранник идет. Кто да что, еле отбился Славка, поверили они, что вчера его по пьянке привезли. Вышвырнули его за ворота и велели дорогу в тот дом забыть. Он прошел по дороге километра три и вышел к Осиновой Роще. Там сел на автобус и в город приехал. Снимок получился отличный, он и решил его на выставку предложить.
– Так, – протянул Маркиз, – значит, недалеко от Осиновой Рощи… этого мало. Дом он хоть запомнил?
– Говорит, большой дом из красного кирпича. Эти новые русские вечно норовят выпендриться, так и тут: круглая зубчатая башня, как в средневековом замке – с бойницами, только лучников не хватает, а наверху, на крыше, – флюгер в виде лебедя.
– Ну, – разочарованно протянула Лола, – это у каждого третьего нового русского встречается…
– Ты молодец, – Маркиз одобрительно глядел на Ларису, – допрос провела грамотно, много чего из него выколотила… а что дальше было?
– Дальше, – вздохнула Лариса, – дальше самое неприятное и начинается… Договорились мы со Славкой так: он позвонит Леве Мкртчяну и попробует выяснить, чей это дом, кто его хозяин. Я ему сказала, что девица на снимке мне вроде знакома, но боюсь ошибиться, так чтобы он не трепался зря. И обещала за это бутылку хорошего коньяка подарить. Ушел он – и пропал. День нету, два нету… это чтобы Славка Расторгуев за просто так бутылкой пожертвовал? Стала я сама ему звонить – не отвечает телефон. Как-то нехорошо у меня на душе, но пока держусь. А тут иду с работы вечером, не так и поздно – одиннадцатый час всего. У нас в соседнем доме ремонт. Иду это я, и вдруг падает мне на голову здоровенная бадья с раствором. Как увернулась – до сих пор не понимаю. И главное – рабочих-то ведь никого на стройке нету, рабочий день давно кончился!
– Ну, оставили бадью, она и свалилась случайно… – неуверенно проговорила Лола.
– Ага, тогда бы раствор засох, – возразила Лариса, – а он был совсем свежий…
– Наблюдательная ты женщина, – похвалил Маркиз, – глаз острый.
Лоле отчего-то стало обидно.
– Позвонила я на работу, сказалась больной и предупредила, что увольняюсь. Бухгалтер говорит – приходи за расчетом через три дня. Эти три дня я дома сидела, боялась даже на улицу выходить. А когда позвонила на работу, они мне и сообщают, что барменшу, которую на мое место взяли, убили прямо на улице! Тут уж я не стала расчета дожидаться, подхватила чемодан да к тете Зине спасаться.
– Повезло тебе, – медленно проговорил Маркиз, – фотографа-то и вправду убили. И барменшу эту, Люду… Она на тебя похожа была, издалека спутать можно.
– Ох! – Лариса прижала руку ко рту.
– Ты не бойся, – продолжал Маркиз мягко, – раз уж они за полтора месяца до тебя не добрались, значит, не доберутся. Никто про тебя ничего не знает, если Антона будут спрашивать – он понятия не имеет, где тетка живет.
– А вы?
– А у нас свои методы, на то мы и профессионалы, – усмехнулся Маркиз.
«Ой, врет-то! – подумала тут же Лола. – Если бы я в сумке билет старый не нашла, фиг бы он догадался, где Лариску искать. Ишь хвост распустил перед бабой!»
Ей становилось все обиднее, потому что Маркиз совершенно не обращал на нее никакого внимания.
– Ребятки, – заглянула в дверь тетя Зина, – чай будете пить?
За чаем гостям предложили переночевать, чтобы ехать утром первым поездом.
Крохотную комнату полностью занимала огромная кровать с никелированными шишечками на спинках. Маркиз молча разделся и лег, отвернувшись к стене. Спина его выглядела настолько чужой, что Лола не посмела даже заговорить. Она повздыхала немного, повертелась с боку на бок, но кровать ужасно скрипела, и Лола уснула, прижимаясь лицом к шелковистой шерстке Пу И.
Лариса проводила их на вокзал, хоть Маркиз просил ее этого не делать. На прощание женщины даже расцеловались, и Лола, сама себе удивляясь, сунула Ларке тонкую пачечку долларов.
– На черный день, – шепнула она, – не дай бог что…
Лариска прослезилась или просто сделала вид, что растрогана.
Маркиз перелистал справочник «Желтые страницы», открыл рубрику «Архитектурные мастерские» и побежал по строчкам:
– «Альгамбра», архитектурная мастерская… «Домострой», архитектурная студия… «Город будущего», архитектурно-проектное бюро…
– Как ты узнаешь, где работает этот Мкртчян, – нетерпеливо осведомилась Лола, – все эти мастерские подряд будешь обзванивать? Их же здесь до фига!
– Ничего, – ответил Леня, просматривая строчку за строчкой, – придется – и все обзвоним…
Однако до этого дело не дошло, все получилось гораздо проще. Дойдя по алфавиту до буквы М, Леня увидел колонку именных мастерских известных архитекторов, и среди прочих значилась мастерская Левона Акоповича Мкртчяна.
– Ну вот, – Маркиз выписал телефон и адрес, – а ты боялась! Ну, теперь твой выход – поедешь в эту мастерскую под видом богатой заказчицы.
– Богатой заказчицы? – иронически повторила Лола. – Вот в этом? – Она окинула взглядом свои джинсы и черный свитерок. – Ты, кажется, забыл, что мы все вещи бросили на прежней квартире, когда удирали от «хвоста»…
– Ничего, купи себе что-нибудь – деньги у нас есть.
– Да что здесь купишь! – тяжело вздохнула Лола. – В дорогих магазинах цены в пять раз выше, чем во Франции, а выбора никакого… То ли дело в Париже, на улице Риволи! – Лола мечтательно закатила глаза.
– Ничего, закончим дело – пройдешься по рю Риволи!
– Ленечка, а может, ты сам в мастерскую съездишь под видом богатого клиента?
– Нет, – сурово отрезал Маркиз, – во-первых, это же ты у нас актриса, значит, гораздо лучше войдешь в роль. Потом, ты же знаешь, у здешних богачей, у этих новых русских, свой жаргон, своя манера поведения. Я, конечно, могу под них подделаться так, чтобы простые люди поверили, но архитекторы – это другое дело, у них глаз наметанный, они богатых людей каждый день видят и сразу почувствуют недостоверную игру. А вот жены у богатых людей все разные, так что ты легко сыграешь эту роль. Только держись понахальнее… А я тебе для большей убедительности хорошую машину угоню по старой памяти.
Через несколько часов перед эффектно отделанным подъездом с вывеской «Архитектурная мастерская Л.А. Мкртчяна» остановился красный «Порше». Из машины выбралась шикарная молодая дама в красном – под цвет машины – брючном костюме. Костюм этот Лола час тому назад приобрела за бешеные деньги в магазине «Живанши» на Старом Невском, простонав про себя, что в Париже он стоил бы втрое дешевле, и в качестве моральной компенсации за переплату вволю поиздевавшись над продавщицами.
