Я посмотрела на его насмешливую физиономию и почувствовала, что да, действительно, во мне просыпается кровожадность.
— Если вам неохота проверять сигналы, поступающие от населения… — начала я, зная, какое впечатление оказывает на служивых людей бюрократический слог. Капитан тут же попался.
— Ладно, давайте прогуляемся, здесь недалеко.
Он встал и потянулся за верхней одеждой. Мне сразу стало как-то не по себе.
— Может, я пойду по своим делам? — тут же изложила я, на мой взгляд, вполне приемлемый план. — А вы там как-нибудь сами.
— Ну уж нет! — взревел капитан, подскакивая ко мне, словно бойцовский петух. — Шагом марш на место происшествия!
Мы вышли на улицу друг за другом. Первым шагал капитан, а я плелась за ним, как понурый ослик за резвым хозяином. Затем случилось то, чего я, собственно, так боялась. Труп исчез, как будто его и не было. Потоптавшись на указанной мной площадке и даже заглянув в мусоропровод, капитан посмотрел на меня и внезапно подобрел.
— Дома есть кто? — спросил он меня голосом, каким разговаривают с несмышлеными ребятишками.
— Не знаю, — ответила я довольно злобно.
Будет еще меня жалеть! Очень надо! После первого же звонка дверь открыл лже-Туманов. И когда он только успел вернуться? Узнав капитана, он взъерошил волосы на затылке и спросил:
— Надеюсь, ничего криминального?
— Опять труп померещился, — уныло сказал капитан, будто бы уже было доказано, что я страдаю галлюцинациями, а он явился, чтобы скорбеть по этому поводу.
Туманов номер два кашлянул и, по-моему, не нашелся что ответить. Зато капитан, страшная сволочь, подобрал отличные слова для прощания.
— Что ж, сочувствую, — сказал он и, хлопнув меня по спине, отправился восвояси.
Когда мы остались наедине, самозванец устало спросил:
— Ну, и что ты скажешь?
— Почтальон лежал между этажами.
— Почтальон? Почему почтальон?
— Откуда я знаю?
— Он твой знакомый?
— Не говори глупостей! Просто он принес мне письмо от тетки Натальи. Кстати, Паша Скоткин его видел.
— Опять? Ты специально припутываешь его к своим трупам, чтобы все истории выглядели как можно менее достоверно?
— Но что я могу поделать, если Паша действительно видел почтальона! — закричала я. Затем уже спокойнее добавила:
— Только живого.
— Может быть, это Паша? — с иронией спросил лже-Туманов. — Позже выяснится, что он — серийный убийца, который расстреливает всех, кто звонит в соседние квартиры. Просто из гадства. Или, может, он тайно влюблен в тебя и убирает всех, кого считает своими соперниками.
— Мне надо уйти, — сказала я, стараясь справиться с тошнотой.
— Надеюсь, на лестнице тебе больше не попадется лежачее тело.
— Никогда не буду больше спускаться вниз по лестнице. Только лифт. Да здравствует технический прогресс.
— Интересно, что может помешать очередному трупу оказаться в лифте? Представляешь, ты нажимаешь на кнопку, лифт подъезжает, двери открываются, и ты видишь тело. Кто там у тебя на очереди?
«Ты!» — хотелось сказать мне, но я, естественно, сдержала свой порыв. Еще не хватало начать скандалить.
Ведь если я разойдусь, то выложу все, как на духу. А это мне сейчас невыгодно, потому что всей информацией располагает противная сторона. А я — только ее огрызками. Но ничего! Будет и на моей улице праздник!
— Кстати, куда это ты собралась? — спросил лже-Туманов, разглядывая меня с обидной внимательностью.
— В магазин.
— Давай-ка лучше я сам куплю продукты, — предложил он. — Напиши мне список…
— Я что, в тюрьме? — мрачно поинтересовалась я.
— Еще чего не хватало! — почему-то рассердился Туманов номер два и сам распахнул дверь:
— Иди! Кто тебя держит?
Я вызвала лифт и буркнула:
— Подожди, пока он приедет.
— А вниз королевское величество не сопроводить? — поинтересовался он.
— Да нет, не стоит.
— Кстати, когда найдешь следующий труп, постарайся сделать так, чтобы он не испарился.
— Хорошо, я обнесу его флажками.
Оказавшись на улице, я остановилась у подъезда и начала делать дыхательную гимнастику. Вдох на три, задержка на двенадцать, выдох на шесть. Чтобы не отвлекаться, я закрыла глаза. Когда я их открыла, то прямо напротив себя увидела не кого-нибудь, а Пола Рейнолдса.
Он стоял и таращился на меня — все в том же полушубке и потешном головном уборе. Дежавю!
— Я много думайт о вашей жизни, — сказал он, приложившись к моей ручке. — Ваши две развод произвел на меня болшой впечатление.
«Во-первых, один развод, — подумала я. — А во-вторых, какого фига тебя это так интересует?» Я решила прозондировать почву и попробовать понять, что же все-таки нужно этому типу. В «увидет и обалдет» я не верила категорически.
— Если хотите, проводите меня до метро, — разрешила я обрадовавшемуся Рейнолдсу.
— Куда ехат?
— Никуда, мне нужен телефон-автомат. Буду звонить первому мужу.
— О! — обрадовался Пол. — Я так ликоват!
Такое впечатление, что он поборник воссоединения разрушенных семей и именно с этой целью явился в Москву. Здесь он вылавливает понравившихся ему разведенных женщин и способствует восстановлению браков.
— Чему вы рады, Пол? — уточнила я.
— Что вы с первый муж снова стат друздья!
— Ну, не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово…
— Как зовут ваш первый мух? — строго спросил Пол.
— Егор.
— Вы хотет с Егор снова женится?
— Нет, у меня другой муж. Новый.
— А Егор хотет? Он вам звонит? Приходит?
— Нет, он не звонил и не приходил.
— А вы знает, где он ест?
— Надеюсь, что дома.
Однако дома Берингова не было. Молчал и его рабочий телефон. Впрочем, может быть, он уже давно уволился со своей прежней работы? Или фирма приказала долго жить? Я понятия не имела, что делать дальше. Пол Рейнолдс между тем заволновался, словно петух, завидевший соперника.
— Вы не должен бросат поиск! — горячо убеждал он меня, широко шагая рядом. — Со всеми нужно быт друздья!
Я завела Пола в скверик и, повернувшись к нему лицом, прямо спросила:
— Скажите честно, что вам от меня надо? Ведь вы придумали сказку про то, что увидели на улице симпатичную девушку! Некрасиво.
— Но я действително обалдет, — понуро сказал Пол. — И я не против сходит в ресторан.
— Зато я против. Значит, не скажете, зачем вы меня преследуете?
— Я не могу раскрывайт своих атлас.
— Своих карт, а не свой атлас.
— Я смотрет собрание карт в словар, оно ест атлас.
— Хорошо, оставайтесь со своим атласом. А мне пора — Ноу! — возразил американец, хватая меня за локоть. — Зис из плохой решение! Мы должен лучше узнат друг друга!
— Я уже узнала достаточно. — Я стряхнула его руку и решительно направилась к почтовому отделению. Разочарованный американец быстро отстал. По дороге я купила дешевую записную книжку и, пристроившись на скамейке возле чужого подъезда, быстро заполнила несколько страниц вымышленными именами и телефонами. Мне нужна была «пустышка», бутафория. Как предлог, чтобы позадавать вопросы.
В почтовом отделении обычных людей от служащих отделяли стекла. Вроде как в террариуме. Наверное, это было сделано из боязни, что одни покусают других.
Впрочем, сегодня все было тихо-мирно, никто не шипел и не брызгал ядовитой слюной.
— Простите, не могла бы я повидать того человека, который разносит заказные письма, — с приторной вежливостью спросила я. — Он сегодня обронил возле моей двери свою записную книжку. — Я потрясла книжкой в воздухе.
— Знаете, а он уволился, — воскликнула женщина, похожая на булочку. — Вот только что позвонил и сказал, что срочно уезжает из Москвы к дочери на Дальний Восток.
— А положенные две недели отработки? — почти обиделась я.
— Ой, я вас умоляю! — Женщина понизила голос:
— Сказать по правде, его даже не успели оформить. Он только-только начал работать. Кстати! — оживилась она. — А ведь про него уже спрашивали.
— Кто? — я спросила это с таким жадным интересом, что служащая даже заерзала на своем стуле — так ей нравилось выступать в роли информатора.
— Не знаю, просто мужчина. Сказал, что постоянно получает письма от родственников, а его престарелая мать боится открывать дверь незнакомым почтальонам.
Он уточнял, действительно ли дедушка числится у нас в штате и давно ли поступил на работу.
— Так что же мне делать с записной книжкой? — растерянно спросила я. — Может быть, дадите адрес дедушки, я отнесу? Наверняка он живет где-нибудь поблизости и еще не успел собраться в дорогу.
Женщина, похожая на булочку, охотно поднялась и убежала во внутреннюю комнату. Через некоторое время она появилась вновь, размахивая бумажкой, на которой был написан не только адрес, но и телефон, и имя, фамилия, отчество почтальона.
Я очень тепло поблагодарила женщину-булочку. От этого тепла она стала еще румянее и симпатичнее.
