Теперь кочегарка не работала — окрестные дома давно уже перевели на центральное отопление, и детей возле нее не наблюдалось. И вообще во дворе не было ни души, только бежала вдоль гаражей бездомная собака.
— Ну, что встала? — прикрикнул на меня Колян. — Двигай копытами! И чтобы без фокусов!
Он приподнял наброшенную на руку куртку, показав мне пистолет, и выразительно повел черным стволом снизу вверх, как бы выбирая, какое место мне прострелить.
Я покосилась на полуживое Ленкино лицо за стеклом машины и двинулась к тому дому, где спрятала злополучную сумку.
Подойдя к подвальному окошку, показала на висячий замок:
— Открой, нам сюда.
Колян посмотрел на меня с сомнением, но спорить не стал. Он в секунду сковырнул замок и посторонился:
— Полезай!
— Мог бы и первым залезть, — поморщилась я, — подал бы женщине руку!
— Перебьешься!
Я тяжело вздохнула и пролезла в узкое окошко. Спрыгнула, приземлившись на кучу опилок, и отскочила в сторону, чтобы здоровенный Колян, с пыхтением протискивавшийся следом, не свалился на меня и не сломал мне шею.
Он все-таки просочился в окно, как верблюд через игольное ушко, и с грохотом приземлился рядом со мной.
В подвале было почти совсем темно, свет, проникавший сквозь маленькие грязные окошки, едва освещал пространство на метр, от силы на полтора от наружной стены, дальше все пряталось в густой тени. Я отпрыгнула в самый темный угол, и Колян тут же рявкнул:
— А ну, кошка драная, стой на месте, а то пристрелю!
— Ага, — отозвалась я из угла, — а как же ты потом деньги найдешь!
В ответ он разразился порцией отборного мата.
Я не собиралась убегать: перед моими глазами стояло бледное, измученное Ленкино лицо, и не хотелось даже думать, что с ней будет, если я скроюсь. Поэтому, выйдя ближе к слабому свету, я произнесла:
— Пошли, нам вон туда, налево.
Колян довольно крякнул и вперевалку двинулся за мной, угрожающе выставив перед собой пистолет. Пройдя метров двадцать, мы оказались в том самом помещении, которым Багратион пользовался для своих естественных нужд. Кое-что здесь изменилось за время моего отсутствия: видно, лопнула какая-то труба, и на полу образовалась основательная лужа. Правда, огромная куча песка, под которой я устроила тайник, была расположена чуть выше, и вода до нее пока не добралась.
— Рой здесь, — приказала я Коляну, показав на песок.
— Еще чего! — огрызнулся он. — Хочешь, чтобы я убрал пистолет и встал к тебе спиной? Нашла лоха! Сама рой! Может, там и нет ничего, ты мне просто мозги пудришь?
Я тяжело вздохнула, взяла фанерку и принялась за работу.
За прошедшее время песок еще больше слежался, и копать его было очень тяжело, кроме того, становилось все темнее и темнее. Я распрямилась, чтобы немного передохнуть, и покосилась на Коляна. Он стоял, широко расставив ноги, и смотрел на меня, злобно набычившись.
— Работай! — прикрикнул, увидев, что я остановилась. — Или ты нас обманула и здесь нет никаких бабок?
— Есть, — отозвалась я, — подожди, дай отдышаться!
— Некогда! — Он поднял ствол пистолета. — Шевелись, зараза, а то я тебе ногу прострелю!
Я посмотрела на него с ненавистью. Здоровенный мужик, рослый и накачанный, издевается над слабой женщиной… и это он считает работой! Впрочем, относительно моей слабости это мы еще посмотрим — кто кого!
Злость разрасталась во мне, как снежный ком, хотя, казалось бы, куда уж больше. В последнее время я только и делаю, что злюсь. Злилась на Маргариту из-за кота, злилась на Никиту, потом на бандитов. Теперь объектом моей ненависти был Колян. Я мысленно сосредоточилась на нем, но все же понимала, что никакими ведьмиными штучками с ним не справиться. Если даже прабабка Софья и присматривает за мной сверху, в случае с Коляном она должна умыть руки. Его на испуг не возьмешь — уж больно здоров. Нет, тут должно быть что-то более материальное…
Он стоял в стороне от меня, на залитом водой полу. Я перевела взгляд чуть вправо и увидела валяющийся в луже оголенный провод. Проследив этот провод, увидела на стене, совсем рядом со мной, рубильник. Колян, очевидно, ничего не заметил, он наблюдал только за мной, да еще в подвале было темновато.
Под потолком висела голая электрическая лампочка, но она не светила, поскольку рубильник был выключен. В голове у меня мелькнула неожиданная мысль. Дикая, конечно, совершенно сумасшедшая мысль, но в моем теперешнем положении это было лучше, чем ничего.
Я сделала шаг.
— Эй, ты чего? — подал голос Колян.
— Темно, не вижу, где копать! — отозвалась я и изо всех сил дернула рубильник.
Раздался сильный треск, и из лужи забил фонтан синеватых искр.
Колян С жутким криком грохнулся на пол, задергался в судорогах, как припадочный Баран, и через несколько секунд замолчал.
Я вернула переключатель в прежнее положение. В подвале воцарилась мертвая тишина. После сверкавших только что ослепительных электрических разрядов стало еще темнее.
— Извини, Колян, — вслух сказала я, — это, конечно, не моя работа. Не могу сказать, что я сделала это с удовольствием, но и угрызений совести особенных испытывать не буду.
Бандит лежал на полу, не подавая признаков жизни.
Мне не хотелось приближаться к нему и выяснять, жив он или умер, хотя второй вариант казался гораздо более вероятным. Главное, что в ближайшее время опасности он не представляет и мне нужно этим воспользоваться и попытаться спасти Ленку. Хотя я совсем не представляла, как справлюсь с Крысой…
Можно, конечно, взять пистолет Коляна, но я абсолютно не умею обращаться с оружием и еще не настолько озверела, чтобы убить человека собственными руками…
«А как же Колян? — подумала, покосившись на неподвижное тело. — Его-то я, судя по всему, убила!»
«Ну, это другое дело, — ответила я самой себе, — я просто включила рубильник, не зная точно, что из этого получится…»
«Ну-ну!»
Разговоры с самой собой очень напоминали веселенькую сценку в сумасшедшем доме, и я решила это немедленно прекратить. Поспешно закидала песком свой тайник, чтобы все выглядело как прежде, и отправилась в обратный путь.
Перед окном, через которое мы пролезли в подвал, валялся большой ящик. Вскарабкавшись на него, я дотянулась до окна и выбралась наружу.
За время моего отсутствия сумерки еще больше сгустились. Стоя в тени возле самой стены, я была почти невидима.
Машина, на которой мы приехали, находилась метрах в пятидесяти от меня и была довольно хорошо освещена. Возле нее стоял Крыса — я узнала его щуплую сутулую фигуру, острую крысиную морду, отвратительные ужимки мелкого, но опасного хищника. Он всматривался в ту сторону, куда ушли мы с Коля-ном, и заметно нервничал.
Я не знала, как поступить, и испуганно жалась к стене.
Вдруг из-за машины выскользнул еще один гибкий силуэт. Неизвестный стремительно подскочил сзади к Крысе и коротко, сильно ударил его в основание шеи.
Бандит, не издав ни звука, как подкошенный рухнул на землю.
Незнакомец оттащил его к стене дома, в глухую тень, вернулся к машине и оказался на свету.
Я узнала Олега.
Выходит, он понял мое сообщение и примчался на помощь… Однако на помощь ли? Может, у него своя собственная игра, в которой я не больше чем пешка?
Олег приблизился к тому месту, где я притаилась. Мне ничего не оставалось, как окликнуть его.
Узнав меня, он деловито осведомился:
— Где второй?
— Кажется, я его… того… насмерть…
Он удивленно посмотрел на меня и присвистнул:
— А производишь впечатление беззащитной и безобидной особы, с виду — мухи не обидишь…
— А разве не ты залил пол в подвале водой и бросил оголенный провод? — с подозрением спросила я.
— Признаюсь, — он подошел ближе, — но не думал, что ты сумеешь. Пойдем посмотрим, что там?
— Некогда, — отмахнулась я, — Ленку надо срочно в больницу везти, она совсем плоха!
Моя подруга действительно выглядела ужасно и, кажется, уже не понимала, где находится и что с ней происходит. Олег потрогал ее лоб, сосчитал пульс и покачал головой:
— Правда, надо скорее в больницу!
Он осторожно поднял Ленку и перенес из бандитской машины в свою, уже знакомую мне, — она стояла совсем рядом, перед въездом во двор.
Мы очень быстро домчались до какой-то клиники — не помню даже ее названия, она оказалась ближе всего. Олег подхватил Ленку на руки, внес в приемный покой.
Что уж там он сказал дежурному врачу, я не расслышала, только вокруг моей Ленки забегали, засуетились, положили ее на носилки и увезли в операционную.
Мы с Олегом стояли в коридоре, а вокруг слонялись выздоравливающие в казенных полосатых пижамах и убогих байковых халатах. Пробежали две симпатичные молоденькие медсестры, обдав нас запахом духов, я расслышала обрывки разговора:
— Пименов с хирургии будет и Генка Соколов, а Валька обещала бутылку мартини принести…
