Когда машину тряхнуло на повороте, она ощутила жуткую боль внизу живота и все остальные события помнила как в тумане.
Я вкратце пересказала ей все, что случилось.
— Ты мне не веришь?
— Конечно, верю, — спокойно ответила она, — я еще там, у бандитов, всему поверила. Знаешь, я стала сопоставлять некоторые вещи, и по всему выходило, что они не врут.
— Да уж! — вздохнула я.
— А ты про Надьку Ведерникову ведь еще раньше узнала? — спросила вдруг Ленка. — Когда ты про нее расспрашивала, да? Чего же мне не сказала про них с Никитой?
— Тебе скажи! — рассердилась я. — Куда бы ты меня послала?
Тут пришла дежурная сестра и стала меня гнать. Ленка попросила, чтобы я собрала все ее вещи и перевезла их к ее маме, потому что в коммуналку на Кирочной она ни за что не вернется и с Никитой не желает видеться. С комнатой они потом разберутся, когда она найдет в себе силы посмотреть ему в глаза.
Я трудилась, как пчелка, и за два часа собрала все, что можно. Сосед, у которого был выходной, любезно помог мне донести вещи до перекрестка и поймал машину. Ленка сказала мне, где у нее в комнате лежат деньги на хозяйство, велела их тоже забрать, и я решила подзанять у нее немножко до лучших времен. Когда они наступят, эти лучшие времена, я понятия не имела. О бандитских деньгах, спрятанных в подвале, я старалась не думать.
Ленкина мать при виде меня, обвешанной Ленкиными вещами, чуть не упала в обморок. Она подумала, что с дочкой случилось самое страшное. Так что, когда я рассказала ей, что Ленка в больнице, что у нее выкидыш и потом она вернется к матери, та восприняла это довольно спокойно. Повздыхала только, напоила меня чаем и заявила, что нет худа без добра. То есть ей, конечно, очень жалко свою дочь, но Никиту она всегда терпеть не могла и сейчас очень рада, что Ленка наконец-то разобралась в этом мерзавце и решила его бросить. Я от души с ней согласилась и удалилась, написав подробный адрес больницы.
Теперь настал момент разобраться со своими делами. Во-первых, я совершенно запустила кота, он целыми днями сидит один и скучает. Во-вторых, нужно как можно скорее устраиваться на работу, потому что денег совсем нет и скоро даже на кошачьи консервы не хватит. И в-третьих, нужно съезжать с квартиры на Кирочной, потому что Ленка, как уже говорилось, сюда не вернется, а встречаться с Никитой не входит в мои планы.
Я решила вернуться домой. После всего, что случилось со мной и с Ленкой, наши трения с Маргаритой отошли на второй план. То есть она, конечно, стерва, и я никогда не прощу ей того, что она хотела убить Багратиона, и уж будьте уверены, теперь буду за ней следить. Но после встречи с бандитами я не боюсь ни Маргариты, ни отчима. Если им охота со мной ссориться — что ж, пускай попробуют…
Итак, я быстренько собрала свои вещички, оставила хозяевам компенсацию за порванные обои и ушла.
Я ожидала, что в дверях нашей квартиры обнаружу новый замок, но ничего подобного не было. Когда я открыла дверь своим ключом, в прихожую выскочила Маргарита. Синяки у нее на физиономии зажили, но вид все же был какой-то помятый, словно с похмелья. Увидев меня, Марго повела себя очень странно. Вначале она бросилась ко мне с радостным криком: «Соня!» Не добежав трех шагов, она вдруг остановилась, будто наткнулась на невидимую преграду, и прижала руки к обширному бюсту, словно задыхаясь.
Я спокойно вошла в прихожую и поставила сумки под вешалку, потом разделась и повернулась к Маргарите. Она стояла столбом на том же месте, и в глазах у нее появилось опасливое выражение. Я сделала шаг в ее сторону, и Марго вдруг шарахнулась к стене.
— Здравствуй! — выдавила я из себя. — Что это ты скачешь, как горная серна? Лишний вес сгонять решила?
Не отвечая, но не спуская с меня глаз, Маргарита бочком продвигалась вдоль стены к входной двери, потом выскочила на лестницу и забарабанила в дверь соседей. Я пожала плечами — похоже, что Марго малость повредилась в уме. И непонятно, когда это произошло — то ли тогда, когда я основательно начистила ей морду, то ли только что, когда она меня увидела после разлуки.
— Ангелина Сергеевна! — орала Маргарита и била в дверь ногами.
Дверь открылась, и выглянула мадам Брошкина. Скажите пожалуйста, а я совсем забыла, что ее зовут Ангелина Сергеевна. Стало быть, Марго теперь с ней в дружбе и решила призвать ее в свидетели, а то небось в прошлый раз ей в милиции не поверили. Однако, как выяснилось тотчас же, я ошиблась в своих предположениях, потому что мадам Брошкина глянула на Маргариту очень неодобрительно (а кому, я спрашиваю, понравится, когда ногами колотят в твою дверь), зато, заметив меня, она просто просияла. Оттолкнув Марго, соседка бросилась ко мне с распростертыми объятиями:
— Сонечка, дорогая, где же ты пропадала? Похудела как, кожа да кости…
— Да вот, — я пожала плечами, — у подруги жила.
— Понятно, — зловеще протянула мадам Брошкина и посмотрела на Маргариту.
В глазах у той сразу же появилось затравленное выражение. Тем не менее она запинающимся голосом произнесла, что вот же я, живая и здоровая.
— Это мы еще проверим! — пообещала соседка. Я изумленно переводила глаза с одной на другую.
— Сонечка, — сладким голосом обратилась ко мне мадам Брошкина, — зайди ко мне на минуточку, поговорим…
Я смотрела на Маргариту. Она прижала руки к груди и закатила глаза к потолку, отчего сразу же стала похожа на кающуюся Марию-Магдалину.
Однако я в ее раскаяние не поверила и на всякий случай прихватила кота с собой.
У соседки на кухне кот вылез из сумки, и мадам Брошкина поразилась его размерам. Она налила Багратиону теплого молока в блюдечко, а мне предложила чаю. Слово за слово выяснилось, что же случилось с тех пор, как я ушла из дома и отчего Марго ведет себя так странно.
Оказывается, мадам Брошкина в тот день была дома, как, впрочем, почти всегда. Она слышала из нашей квартиры звуки скандала и драки, видела, как двое молодых мужчин сели в санитарный фургон и уехали. По слабости зрения она не разглядела надписи на фургоне и решила, что приезжала «Скорая помощь». Меня, выходившую из квартиры с сумками, мадам Брошкиной помешал увидеть телефонный звонок приятельницы, раздавшийся очень не вовремя. Таким образом, соседка была уверена, что мы с Марго крупно поскандалили, потом подрались, в результате чего меня увезли на «Скорой» в больницу.
Это только Владимир Николаевич думал, что раз он не поддерживает никаких отношений с соседями, то никому нет до него дела. Напротив, все прекрасно знали про смерть его жены, моей мамы, и не поленились отсчитать точное количество дней с ее смерти после того, как заметили, что в нашей квартире появилась его сожительница. Скажу сразу, я наших дел ни с кем из соседей не обсуждала, но бабушки на скамеечке и так всегда в курсе всего.
Маргарита, не будь дура, немного очухавшись от моей трепки, побежала в травмопункт, чтобы взять там справку о побоях. Как я уже говорила, отчим Владимир Николаевич находился в командировке, и Марго была предоставлена самой себе. В травмопункте, убедившись, что жизни и здоровью Маргариты ничто не угрожает, с ней иметь дело отказались, мотивируя это тем, что она не прописана в нашем районе. Ехать же по месту прописки с такой побитой рожей она не решилась. Синяк увеличивался на глазах и занимал уже всю левую половину лица.
Понятно, что у Марго этот день был очень неудачный, потому что, возвращаясь из травмопункта несолоно хлебавши, она встретила на лестнице мадам Брошкину. Углядев орлиным взором синяки и вообще побитый Маргаритин вид, та не преминула поинтересоваться, что же у нас в квартире произошло. Маргарита по дурости стала жаловаться, что я ее избила, соседка же уверилась в своих предположениях, что это меня избили, да так сильно, что увезли в больницу. Поскольку на прямой вопрос о моем местонахождении Маргарита ничего не ответила, а быстро удалилась, мадам Брошкина стала активно подготавливать общественное мнение.
Как-никак я прожила в этом доме с раннего детства, и многие знали меня и помнили маму. К тому же сработал стереотип — после смерти жены отчим привел в дом злодейку-мачеху, которая жаждет свести в могилу бедную сиротку… В общем, смотри детский фильм «Морозко» и читай сказку «Золушка».
К возвращению Владимира Николаевича из командировки мадам Брошкина настолько преуспела в своих действиях, что к нам домой явился участковый. Держался он вежливо, но настороженно. Меня он не знал, потому что человек был довольно новый, но это обстоятельство как раз говорило в мою пользу. Все соседи характеризовали меня как девушку положительную и серьезную, не имеющую никаких подозрительных знакомств и вредных привычек, что соответствовало действительности.
На вопрос участкового Маргарита бормотала нечто невразумительное, отчим же вообще ничего не сказал, чем вызвал легкое недовольство представителя органов власти.
