Дверь за ней захлопнулась, и снова наступила относительная тишина, нарушаемая только сопением, мяуканьем и лаем.
Лола хотела еще что-то высказать Маркизу, но в это время из приемника опять послышался скрип двери, и вдруг раздался приглушенный голос Перришона:
— Полундр-ра! Тр-ревога!
— Что это он заволновался? — проговорил Леня, оторвавшись от своего рисунка.
— Что ты — Перришона не знаешь? — отмахнулась Лола. — Настоящий паникер! Может быть, в магазин зашел человек с бультерьером, вот он и переполошился…
— Не знаю, не знаю! — Леня подсел ближе к приемнику.
А оттуда донесся настороженный голос Лаврентия Ильича:
— Это вы?!
Ответил ему тихий насмешливый голос странного тембра — не поймешь, то ли мужской, то ли женский:
— Нет, это пожарный инспектор!
— Типун вам на язык! — всполошился Лаврентий. — Что у вас за глупые шутки! Эти инспекции меня уже замучили — то пожарные, то санитарные, то налоговые…
— А вы не задавайте глупых вопросов — тогда не будете получать глупых ответов! Ну что — вы выполнили мой заказ?
— Интересно, о чем они говорят? — пробормотал Леня, машинально понизив голос, хотя в зоомагазине его, разумеется, не могли слышать. — О том, что я думаю? Или о чем-то совсем постороннем?
— Мало ли о чем! — фыркнула Лола. — Может, речь идет о заказе крупной партии корма для морских свинок?
Она замолчала, потому что из приемника снова донесся голос Лаврентия Ильича:
— Их привезут сегодня вечером. Это было очень трудно…
— Не надо говорить мне о ваших трудностях. Я же не гружу вас своими. И достаточно хорошо вам плачу, чтобы не выслушивать ваши жалобы. Сегодня вечером, говорите? Но я надеюсь, никаких накладок не будет?
— Не беспокойтесь, это очень надежный человек.
— Сколько штук он привез?
— Пять. — В голосе Лаврентия послышались виноватые нотки.
— Только пять? Но я же заказывал вам десять штук!
— Вы же знаете, с каждым разом их все труднее доставать. «Зеленые» зверствуют, таможенники постоянно поднимают расценки…
— Вы что — хотите взять с меня больше денег? Так говорите прямо!.. Цену можно обсудить, но если мне нужно десять штук — значит, вы должны привезти именно десять!
— Он и вез десять, но один сбежал в самолете, трое издохли по дороге, и еще двое подрались, и один убил другого.
— Нет, это точно не корм для морских свинок… — прошептал Леня. — И даже не ангорские хомяки. Вряд ли хомяки убивают друг друга…
— Не скажи! — возразила Лола. — Хомяки — очень жестокие животные. Счастье, что маленькие!
— Ладно, — снова зазвучал странный голос, — пусть будет пока пять. Когда мне за ними прийти?
— Приходите после полуночи, все уже будет на месте. Я оставлю заднюю дверь магазина открытой.
— Хорошо!
Судя по звукам, таинственный посетитель уже направился к выходу, но Лаврентий Ильич проговорил ему вслед:
— Кстати, сегодня днем ко мне заходил подозрительный человек. Он спрашивал оних…
— Оних? — переспросил собеседник.
— Именно! Он прямо спросил, не могу ли я достать гвинейских императорских скорпионов.
Леня взволнованно придвинулся к приемнику, боясь пропустить хоть слово. При этом он нечаянно сбросил Пу И, который, оказывается, успел расположиться на его коленях. Песик возмущенно тявкнул и сбежал на кухню.
— Что же вы мне сразу не сказали? — донесся из динамика странный голос.
— Возможно, это просто совпадение…
— Я вообще не верю в совпадения, а особенно в такие! — оборвал его собеседник. — Что это был за человек? Как он выглядел? Что говорил?
— Как выглядел? — Лаврентий Ильич замялся. — Да как-то никак… совершенно не запоминающееся лицо…
— Это скверно! Значит, профессионал!
— А что он говорил… — продолжал хозяин магазина, — спросил, не могу ли я достать их… ну, вы понимаете. А когда я спросил, не устроит ли его какой-нибудь другой вид — к примеру, занзибарский королевский…
— Ну?!
— Он отказался наотрез! Даже, мне кажется, обиделся!
— Скверно! — повторил незнакомец. — А вы говорите — совпадение! О каком совпадении может идти речь? Сколько людей в городе может вообще знать о существовании гвинейских императорских? Нет, одно ясно — ваш магазин засвечен!
— Что же теперь делать? — всполошился Лаврентий Ильич. — Ведь я уже доставил вам партию! Вы же не откажетесь от нее?
— Само собой, не откажусь, — успокоил его собеседник, — но сюда я больше не приду. Вот как мы сделаем: встретимся, как и договорились, сегодня в полпервого ночи, только не у вас, а в автомойке на Поклонной горе. Вы въедете в мойку и прямо там передадите мне груз. Само собой, уложите его в водонепроницаемый контейнер — вы же знаете, как они боятся воды, особенно с моющими средствами!
На этом разговор закончился, и таинственный посетитель покинул магазин. А Леня начал бурную деятельность.
Он позвонил Уху, еще двоим-троим людям, которых время от времени подключал для разовых заданий, а к десяти часам вечера вместе с Лолой занял наблюдательный пост в машине напротив магазина «Кот в сапогах».
Магазин был закрыт, но в одном из окон горел свет, там явно кто-то был. Около половины одиннадцатого неподалеку остановился неприметный «фольксваген», из него вышел высокий человек, покрытый тропическим загаром, с небольшим чемоданчиком в руках.
Леня навел на него фотоаппарат с сильной оптикой, тщательно разглядел и на всякий случай сделал несколько снимков.
Смуглый человек вошел в магазин через служебную дверь, пробыл там несколько минут и снова вышел.
Чемоданчик был при нем, но Леня не сомневался, что содержимое его осталось в магазине.
«Фольксваген» уехал, и на какое-то время снова наступила тишина.
Наконец уже без четверти двенадцать свет в окнах погас, дверь магазина открылась, и оттуда, опасливо оглядываясь, вышел Лаврентий Ильич. В руке его была какая-то большая коробка.
Леня направил на него фотоаппарат и разглядел его ношу.
Эта была самая обыкновенная коробка от торта кондитерской фирмы «Невские просторы».
Маркиз достал мобильный телефон, набрал номер Уха и проговорил:
— Код два нуля.
— Что еще за два нуля? — недовольно проворчал Ухо. — Туалет, что ли?
— Да нет, операция начинается! Помнишь свою роль?
— А как же! Я тебя когда-нибудь подводил?
— Не было такого. Теперь самое главное — коробка от килограммового торта «Невские просторы». Задача ясна?
— Спрашиваешь!
Леня убрал телефон, а Ухо срочно переоблачился в форму сотрудника дорожно-патрульной службы.
Хозяин зоомагазина «Кот в сапогах» Лаврентий Ильич Бабочкин сел за руль своей зеленой «хонды», бережно поставил рядом коробку из-под торта, опасливо покосился на нее и тронулся с места.
Несмотря на позднее время, машин на улицах было довольно много, и он поехал по набережной, где движение было потише.
Однако не успел он проехать и половины дороги, как впереди появилась унылая фигура постового, который делал ему знак остановиться.
Лаврентий Ильич послушно затормозил, опустил стекло.
— Сержант Ухорылов! — представился милиционер, приложив руку к козырьку. — Попрошу документики!
— А что я нарушил, сержант? — заволновался Лаврентий Ильич. — Я не превышал скорость и все правила соблюдал!
— А это мы сейчас выясним, Лаврентий Ильич! — отозвался милиционер, внимательно перелистывая его документы. — Аптечка у вас имеется?
— А как же! Вот она! И аспирин в ней свежий…
— Свежий, это хорошо… А где у вас огнетушитель?
— Есть, есть огнетушитель… — Бабочкин нырнул под сиденье, повозился там и наконец вылез. — Вот он… Сержант, может, можно побыстрее? Я очень тороплюсь! — И Бабочкин протянул постовому сложенную вдвое купюру.
— Что это?! — Тот уставился на деньги, как будто видел их впервые в жизни.
— Это де… деньги… — испуганно проблеял Лаврентий Ильич, чувствуя, что неприятности его только начинаются.
— Деньги? — недоверчиво переспросил сержант. — Правда, деньги…
Он спрятал купюру в карман и обошел машину сзади.
— А это что такое?! — проговорил он оттуда таким тоном, как будто обнаружил как минимум атомную бомбу.
Испуганный Бабочкин выскочил из салона как ошпаренный и бросился к постовому.
При этом он был так взволнован, что не заметил, как из припаркованной поблизости машины выскользнул молодой парень, согнувшись, подобрался к его «хонде», схватил с переднего сиденья коробку из-под торта, а на ее место поставил другую, точно такую же.
— В чем дело, сержант? — спросил запыхавшийся Лаврентий, обежав свою машину.
— Нехорошо, Лаврентий Ильич! — Сержант разглядывал номера машины и укоризненно качал головой. — Номера забрызганы, читаются плохо! Мыть надо машину!
