– Скажите, бывший директор училища никогда не вспоминал про некую Ефремову? – перебила я рассказчика, который, пока я размышляла, продолжал ругать неблагодарную Гамавердию. – Может, племянница у него была? Или еще какая родственница по имени Вера Петровна?
– Одинокий он был совсем, – мрачно сказал старик. – На его поминках нас двое присутствовало – я и Клавдия Федотовна, соседка, что через дорогу жила. Только мы к нему и заглядывали в последние годы. Ни про какую Веру Петровну я не слыхал. Бориса Гурьевича все бросили!
– А где сейчас Клавдия Федотовна?
– Умерла в прошлом году. – Собеседник поежился. – Наверное, и мне скоро туда. Две жизни никто не скрипит. Только я отсюда не съеду, унесут ногами вперед. Пусть электричество отключают, я при свечке посижу, не нужна мне их двушка. Решено и подписано!
Так ничего и не узнав о Вере Петровне Ефремовой и не продвинувшись в своем расследовании ни на йоту, я, с трудом отделавшись от слишком общительного старика, села в маршрутное такси и добралась до метро. И там, не спускаясь под землю, вытащила мобильный.
– Бюро всех услуг на проводе, – как обычно шутейно откликнулся Коробков. – Опять Маврикия Пафнутьевна беспокоит? Дама, вы навязчивы! Тариф «Настырный».
– Помоги в последний раз! – заныла я. – Разве трудно? Такому асу, как ты, стоит пальцами щелкнуть – и готово дело.
– Эх, дураки мы, мужики, – отозвался парень. – Скока нас, лыцарей, на ржавый крючок лести напоролисся! Ну, лопочи, хитрая моя, че нада…
– Все о Вере Петровне Ефремовой.
– Год рождения?
– Понятия не имею. Думаю, промежуток между тысяча девятьсот пятьдесят пятым и шестидесятым годом.
– Ну ваще! Таких я кучу отыщу.
– Она москвичка.
– С постоянной регистрацией?
– Не знаю, – растерялась я.
– Круто, как стринги со стразами! Хоть что-то еще о бабе сказать можешь?
– Э… э… она вроде психолог. Или психотерапевт.
– Угу.
– Много лет была замужем за владельцем банка Олегом Михайловичем Ефремовым.
– Заеду с этой стороны, жди. Оркестр играет гаммы, трубы гремят в унисон… Хм, а… нету у нас такого!
– Какого?
– Деньгохранилище столичное?
– Думаю, да.
– В Москве до хрена всяких мест, куда слетаются банкноты, я имею полный перечень. Умереть не встать, сколько их! Выделил владельцев, ползу по списку… Нетуть Олега Михайловича Ефремова… Наврал он жене, хотел круче казаться. А сам бутылки собирает. Ха-ха-ха!
Я молча слушала Коробкова. С чего я, собственно, решила, что Вера Петровна сказала хоть крупицу правды? Ну да, на меня сильное впечатление произвел загородный особняк, отделанный по последнему слову дизайнерской мысли, мое воображение поразили стеклянная лестница и роскошная гостиная с камином. Но ведь я уже выяснила: коттедж – собственность риэлторского агентства. А Вера Петровна – отменная врунья, она не моргнув глазом сказала, что дом принадлежит мужу.
Встречаются такие люди – возьмут на прокат «Порше», приедут на нем в гости и чувствуют себя королями…
– Есть только Олег Михайлович Ефремов на должности главного управляющего банка, – вдруг сообщил Коробков.
– Это он! – заорала я. – Почему сразу не сказал? Какого черта идиотничал?
– Робот выполняет лишь четко обозначенное задание, – окрысился Дмитрий. – Мне че заявили? Владелец банка. А я кого отрыл? Управляющего.
– Да какая разница!
– Большая. Один хозяин, другой у него на зарплате. Ты бы кем больше хотела быть?
– Говори адрес, телефон, название конторы. Выдавай всю инфу!
– Ох уж мне энта молодежь… – по-старчески заскрипел Коробков. – Шебутныя! Без понятиёв! Вот мы в ихние года о простых польках мечтали, а нонешним подавай шубы из жирафа. Тьфу прямо!
– Перестань зубоскалить, лучше работай!
– Господь с вами, милая барышня! Токмо спину разогнувши, поелики скрючивши нас пред басурманским, небогоугодным устройством, чертовой машиной, сатанинским отродьем… – по-скоморошьи сыпал словами парень. И вдруг заорал: – Жопа!
– Что случилось? – встревожилась я.
– Тебе не понять, – огрызнулся Коробков. И заговорил как бы в сторону: – Решили нас обхитрить? А мы ваш код хряп-хряп и сожрали… Йес! Готово! Олег Михайлович Ефремов. Жена Екатерина Николаевна, детей не видно. Ранее имел супругу Федькину Олесю Романовну, та скончалась в относительно раннем возрасте от какой-то невыговариваемой хрени. Вау, он сто раз женился! Ваще, ё-моё, Синяя Борода! Так… Окончил институт, специализировался по бухгалтерскому делу. Идеальный послужной список, пер по ступеням вверх. В «Золбизбанк» [14] пришкандыбал давно, сейчас главный управляющий, фактически третий человек, зарплата впечатляет. Местная служба безопасности проверяла Ефремова в июне, ничего предосудительного. Белый-белый, пушистый и сладкий. Вот только с супругами невезуха, он мастер по разводам. Знаешь анекдот? «Вы будете смеяться, но у меня опять умерла жена». Ха-ха-ха…
– Дальше! – велела я.
– Никаких вредных привычек, не пьет, не курит. Работа – дом – служба. Идеал! Аж зубы сводит! Встречаются же такие раритетные экземпляры!
– А зачем Ефремова проверяли?
– Похоже, их СБ всех сотрудников под лупой держит, – прошептал Коробков. – Ой, страшно, аж жуть!
– Что ты там увидел?
– Ничего, – заржал парень, – шутка.
– Вот дурак! – не выдержала я.
– Где? – спросил Дмитрий. – Ты случайно не у зеркала стоишь?
– Дай мне его координаты.
– Параллели и меридианы? Долготу с широтой?
– Домашний адрес! И телефоны!
– Запоминай, ласточка.
– Подожди, не торопись.
– Ниче, крошка, не расстраивайся, попросишь маму, она научит дочурку писать.
– Моя мама давно умерла, – тихо сказала я, – папа, кстати, тоже. Имею только мужа, Гри.
– Извини, – вдруг нормальным голосом сказал Дмитрий. – Иногда я ляпну глупость, самому неудобно.
– Ерунда, ты же меня не знаешь. Диктуй…
Коробков четко продиктовал название улицы, номер телефона, а потом вдруг поинтересовался:
– Как твою вторую часть зовут? Кри?
– Гри, – поправила я.
– Григорий, что ли? – заинтересовался Коробков.
– Нет, – усмехнулась я, – Аристарх.
– Гонишь!
– Честное слово. Фамилия еще оригинальнее – Бабулькин. Поэтому я и осталась Сергеевой, – невесть по какой причине разоткровенничалась я. – Гри – это прозвище, а не уменьшительное от Григория.
– Прикольно!
– Смешно, – согласилась я. – Но я не очень люблю, когда незнакомые люди позволяют фамильярность в отношении моего супруга. Человек не сам выбирает имя, сей акт совершают родители. И какая мне радость от Татьяны? Я ничем не выделяюсь среди толпы! А вот Гри великий актер.
– Прямо уж… – протянул Дмитрий.
– Да. Гениальный!
– И где он снимается?
– Пока лишь в рекламных роликах.
– Паня-я-ятненько!
– Дурак! Мужу просто не везет. Но впереди его ждет головокружительная карьера. Гри сыграет Гамлета! Ромео! Короля Лира!
– Я не силен в пьесах, – признался Дмитрий, – и, если честно, художественную литературу не люблю. Ладушки, покедова.
– До свидания. Спасибо огромное, больше я тебя не побеспокою, ты мне здорово помог.
– Эй, Таняшка! Я ж шутил. Обращайся, когда надо.
– Не хочу нагло эксплуатировать постороннего человека.
– Ты мне родной стала, пампушечка, – весело отозвался Коробков. – Уже люблю вас, дорогая, причем не по указке Романа, а по зову сердца!
– Чем же я заслужила столь хорошее отношение? – ухмыльнулась я.
– Обожаю всех пышечек по имени Таня Сергеева. – заверил Коробков. – Чао, бамбино, сори, другая линия визжит, работа не ждет. Чмок-чмок, мисс Пигги!
Я положила сотовый в сумку. Иногда на пути попадаются люди, от общения с которыми становится радостней и спокойнее на душе. Положительная энергетика, светлая аура, добрая душа… назовите как хотите. И похоже, Коробков из этой немногочисленной армии. Интересно, как он узнал про мой вес? Назвал пампушечкой, а затем мисс Пигги… Неужели Дмитрий увидел меня на экране своего компьютера? Что ж, убедившись в его уникальных возможностях и способностях, я уже ничему не удивлюсь.
Зря я, однако, вспомнила про пампушку. Во рту моментально скопилась слюна, желудок сжался и напомнил о том, что его сегодня не кормили. Голод напал на меня раненым тигром, голова закружилась, и я узрела вывеску «Бистро».
Как человек, постоянно борющийся с лишним весом, я отлично знаю, сколь губительно действуют на фигуру «перекусы». Нет ничего коварнее бутерброда. Вроде совсем невинная вещь – хлеб, масло, сыр, колбаска, а по сути настоящая бомба из больших калорий. Еще хуже орешки, вафли, мороженое, то есть все то, что сжевывается в одну секунду и не считается нами едой. Про чипсы я даже не упоминаю, они для человека, как атомная война против землян, от картофельных ломтиков, жаренных во фритюре, вас разнесет за считаные дни. Желаете уменьшиться в размерах? Ешьте здоровую пищу!
