При виде Азиза, целующего красавицу, сердце девушки пронзила острая боль.
— Кто это? — повторила она чуть громче, и на этот раз ее услышал Саид.
— Это Хаям, — ответил он ей. — Сестра Азиза.
— Сестра? — изумилась Женя. — У него есть сестра? Он мне не говорил.
— У них один отец, — объяснил ей Саид. — А матери разные.
Услышав это, Женя немного успокоилась. Но все равно продолжала сверлить сестру Азиза ревнивым взглядом. Окончательно она успокоилась лишь после того, как Азиз, поприветствовав сестру и познакомив ее с подругами, вернулся к ней. И встал прочно на якорь.
— Ты мне не говорил, что у тебя есть сестра, — попеняла ему Женя за скрытность.
— Я не думал, что она придет, — оправдывался Азиз. — Я ее не приглашал. Не понимаю, почему она вообще пришла.
— А почему бы ей и не прийти? — удивилась Женя. — Она же твоя сестра. А у тебя гости.
— Мы с ней не очень ладим, — ответил Азиз.
Женя удивилась. По тому приему, который оказал Азиз своей сестре, она бы никогда не подумала, что между ними существуют какие-то трения.
— Она моя ровесница, но не моя родная сестра, — принялся объяснять Жене Азиз. — Она всего лишь дочь моего отца. Я же тебе говорил, что наполовину русский. И вырос я в России. Мне трудно было свыкнуться с мыслью и даже просто принять к сведению, что у моего отца была одновременно с моей матерью еще одна женщина, которую он тоже считал своей женой.
Женя кивнула. И хотя ситуация с его сестрой для Азиза была явно темой неприятной, но сама-то Женя усмотрела в ней для себя явно положительный момент. Раз Азиз так негативно относится к двоеженству отца, значит, он и сам не склонен к полигамии. И будет ей верным мужем. Ну, относительно верным.
Впрочем, на этом месте Женя себя осадила. Азиз даже еще не признался ей в любви, а она уже в мечтах вышла за него замуж!
Наташи, подружки Ани, сегодня не было. То ли ее не пригласили, то ли она сама не захотела прийти. А вот Хаям осталась среди гостей, что позволило Жене хорошо разглядеть девушку. Она была жгучей брюнеткой. Истинной дочерью Востока. Но при этом одевалась по-европейски и ничем не напоминала скромных мусульманских девушек. Хохотала она от души, глаза не опускала и не прятала. И казалось, откровенно наслаждалась восхищенными взглядами мужчин.
— Ты хоть знаешь, что твой отец в больнице? — наконец не выдержал и обратился к ней Азиз через весь стол.
— И что с того? — пожала плечами Хаям. — Ты же устроил у себя веселье! Так почему я должна скорбеть за нас обоих?
И она, не обращая внимания на возникшее за столом молчание, отправила себе в рот кусок пирога.
— И потом, — продолжила она, кинув острый взгляд на Азиза и его друзей, — разве ни у кого, кроме меня, нет причин ненавидеть этого человека?
Трое подруг насторожились. О чем это она? Но узнать им это не удалось. На самом интересном месте Хаям перебил Саид, задав девушке какой-то вопрос на арабском. Хаям отвлеклась на него. И вскоре за столом снова возникло оживление, прерванное шокирующим заявлением Хаям.
— Хотя она и любимица отца, но в последнее время он недоволен ею, — так тихо, чтобы могла слышать одна только Женя, произнес Азиз. — И, честно говоря, я думаю, что он прав.
— Она любимица, а ты нет? — удивилась Женя.
— Я его сын, — ответил Азиз. — Единственный. Так получилось. Но если бы не это, отец бы и не вспомнил о моем существовании.
Женя удивилась. Что Азиз хотел сказать этими словами? Но сам Азиз явно уже пожалел, что затронул эту тему. Она была ему откровенна неприятна. И чтобы отвлечь Азиза от его мыслей, Женя спросила:
— А что такого натворила Хаям, что отец ею недоволен?
— Он хотел, чтобы она вышла замуж за одного человека, — быстро ответил Азиз. — А она отказалась. Наотрез! Да еще оскорбила того человека, позволив другому мужчине на его глазах обнимать ее.
— М-да, — протянула Женя, удивляясь, как все-таки крепки семейные устои на Востоке.
И кто это сказал, что отец является полноправным хозяином своей совершеннолетней дочери? И почему это он должен решать, за кого ей выйти замуж? Только потому, что так было принято у прадедов? А кто, интересно знать, потом с этим человеком будет каждую ночь спать в одной постели и встречаться с ним как минимум за завтраком? Неизвестный прадедушка или все-таки та же Хаям?
После того как гости утолили голод, возникло предложение потанцевать. Естественно, начали со всеми любимого танца живота, который Хаям исполняла с мастерством профессиональной танцовщицы. Даже подруги не удержались от восторга. А что уж говорить о том, что творилось с мужчинами.
— Твоя сестра замечательно танцует! — слышались крики со всех сторон.
Но Азиза эти комплименты не трогали. Он молчал, и лишь на его губах играла тонкая и какая-то загадочная улыбка. Не сказать, чтобы очень доброжелательная. Но Женя постаралась не зацикливаться на этом. Она уже поняла, что Азиз не любит свою сестру. Да ей-то что с этого? Конечно, грустно, когда между близкими людьми нет взаимопонимания. Но было бы еще хуже, если бы Азиз обожал свою сестру, м-м-м… не совсем по-братски.
И Женя выбросила из головы мысли о сложных взаимоотношениях Азиза и Хаям и решила получить от этого вечера столько удовольствия, сколько возможно. Ей было весело. Перед выездом они с подругами выпили по бокалу крымского портвейна из запасов Киры. Портвейн оказался неожиданно крепким. Лично Жене он не понравился. Но она не могла не признать, что после него в теле возникла особая легкость, а в голове приятный туман.
После того как подруги выпили еще какого-то вина в гостях у Азиза, туман несколько сгустился. И спустя некоторое время Женя обнаружила, что Кира по своей излюбленной привычке пытается забраться на стол, чтобы станцевать среди тарелок и бокалов. Так как стол был низким, то у нее это, пожалуй, могло получиться. Арабы, плохо понимающие, чего добивается Кира, не пускали ее на стол. Но Кира не успокаивалась и упорно рвалась танцевать.
— Этого нельзя допустить! — встревожилась Женя. — Танцевать на столе! Ужас!
— Если бы она только танцевала, — хмуро произнесла Леся. — Но она ведь в таком состоянии, что и раздеваться начнет, пожалуй.
— Не может быть! — побледнела Женя.
— Может, — заверила ее Леся. — Во всяком случае, однажды так уже было.
Женя позеленела. В своих мечтах она уже сыграла все три свадьбы. Одну свою и две — подруг. И вдруг, пожалуйста, такой облом! После Кириного стриптиза на обеденном столе Мохаммед никогда не женится на Кире. Да и ее собственный рейтинг в глазах Азиза существенно пойдет на убыль. Как известно, спроси меня, кто твой друг, и я отвечу тебе, кто ты. Или что-то вроде этого. Но так или иначе, репутацию, которая у подруг, похоже, была одна на троих, надо было спасать любыми средствами.
Прорвавшись к Кире, подруги вцепились в нее с двух сторон. Кира брыкалась ногами и рвалась к столешнице.
— Хочу танцевать! — хохотала совершенно счастливая и при этом порядком пьяная Кира. — Слышите, девчонки, танцевать!
Не вполне понимающие ее планы арабы все же весело вторили ей и наперебой предлагали потанцевать. Если ей так хочется. Бедняги явно не понимали, что сейчас начнется!
— Кира, пойдем! — тянули подруги к себе упирающуюся Киру. — Подышим свежим воздухом.
С огромным трудом им удалось нейтрализовать буйное веселье Киры. И вытащить из гостиной. И тут подруги заметались.
— Куда ее? — растерянно спрашивала Леся. — В спальню? Или в кабинет?
— Лучше тащите меня в ванную комнату, — неожиданно разумным голосом произнесла Кира. — И побыстрей!
Последнее замечание заставило ее подруг зашевелиться. Они подхватили Киру и ломанулись с ней в сторону ванной комнаты. Распахнули дверь, заглянули туда и, дико завизжав, шарахнулись в разные стороны. Лишившаяся таким образом их двусторонней поддержки Кира некоторое время еще стояла. Потом заглянула в ванную, недоумевая, что могло так напугать ее подруг.
— Эй, Хаям! — окликнула Кира лежащую в ванной девушку. — Ты чего тут устроилась? Тебе скучно стало?
Тот факт, что сестра Азиза спокойно лежала в одежде в совершенно сухой ванне, где не было ни капли воды, почему-то Киру совсем не удивил. Ну и что? Мало ли какие у человека могут быть желания? Может быть, ей стало жарко, вот она и решила охладиться, полежав на холодном металле.
Хаям не отвечала, несмотря на все попытки Киры ее расшевелить. Выражение лица у нее было чуточку отстраненное и какое-то задумчивое.
«Заснула?» — удивилась про себя Кира.
Впрочем, подойдя поближе к девушке, она увидела, что ее одежда испачкана чем-то красным. Глаза девушки были закрыты, и Кире показалось, что Хаям в самом деле спит. Не самое удобное для сна место, но опять же, кому что нравится. И потом, Хаям, несмотря на недолгое знакомство с ней Киры, показалась ей девушкой весьма эксцентричной. И такое поведение вполне укладывалось в представление Киры о сестре Азиза.
