Разливая по чашкам крепко заваренный чай, Мариша произнесла:
– Пообщавшись с Мусиком, я еще больше теперь подозреваю Ульяну.
– Почему? – удивилась Аю, которая скармливала Клоуну кусочки сыра, который рассеянно отламывала от своего бутерброда.
Аппетита у нее не было совершенно. А вот Клоун в отличие от своей хозяйки на аппетит не жаловался. И угощение воспринимал с благодарностью. Жадно следя за тем, чтобы ни единая промасленная крошка не миновала его маленькой жадной пасти.
– Потому что эти двое чем-то очень похожи.
– Мусик и Ульяна?
– Нет. Ульяна и Серов.
– А-а-а… И чем же?
– Умением добиваться от людей того, что им выгодно. Посмотри, как ловко Серов крутил своими подружками и своими женами. Одни обеспечивали ему надежное алиби. А другие… Другие обеспечивали жестокому проходимцу безбедное существование.
– И Ульяна тоже такая?
– Нам надо выяснить про невесту нашего Геннадия Карловича всю ее подноготную, – вместо ответа произнесла Мариша. – Однако не удивлюсь, если окажется, что в прошлом у Ульяны имеется немало темных пятен. Такие себялюбивые люди обычно приносят окружающим очень мало счастья.
Процесс выяснения прошлого Ульяны Пироговой начался с ее прошлого места жительства. К самой Ульяне подруги соваться больше не решались. Наверное, она уже давно выяснила, что никакие они не дизайнеры. И теперь была полна желания объясниться с самозванками.
– А нам свою внешность беречь надо, – заявила Мариша. – И нервные клетки тоже. Особенно тебе.
Аю молча кивнула. Сегодня она провела крайне неспокойную ночь у себя дома. И очень жалела, что не осталась ночевать у Мариши и Смайла, как они предлагали. Снотворное, на помощь которого она уповала, оказалось полной туфтой.
– Мягкое успокоительное! – ворочаясь без сна, раз за разом презрительно повторяла Аю. – Да что эти фармацевты понимают! Чтобы мне сейчас хоть чуть-чуть успокоиться, нужен как минимум вагон реланиума, а не ваше паршивое снотворное на травках!
Надеясь, что количество перейдет, в конце концов, в качество, Аю выпила целую упаковку. То есть все десять больших зеленовато-коричневых таблеток. И что вы думаете? Снотворное так ее возбудило, что появилось желание встать и побегать по квартире, а еще лучше посетить тренажерный зал. Но Аю удержала себя от этого порыва. Часы показывали начало второго ночи. Где в это время найдешь тренажеры?
Но когда она справилась с этой вздорной идеей, в голову полезли мысли, и снова о Рустаме – почему он не звонит?
– Мог бы и позвонить, – вздыхала Аю. – Ну и что с того, что я ему запретила это делать? Любил бы, позвонил обязательно!
Увы, вместо Рустама ночью ей снова позвонил его приятель Алексей с очередной порцией сладких сказок из семейной жизни Рустама, его жены и их крохотной дочки. Восторги Алексея по поводу этой крохи Аю находила несколько странными. И зачем он звонит ей так часто? Нарочно изводит, что ли?
– Если бы ты видела, какая она прелесть! – восторгался Алексей. – У нее розовые пяточки! И носик – кнопочка! А глаза – голубые! Можешь себе представить, такая маленькая девочка, а цвет глаз уже виден!
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – холодно осведомилась у него Аю.
– А разве тебе неинтересно?
В этом Алексей был прав. С одной стороны, Аю было мучительно больно слушать про дочку Рустама. А с другой… с другой – она просто не могла остановить Алексея. В результате, когда он наконец закончил разговор и положил трубку, Аю почувствовала, что близка к самоубийству. Даже тот факт, что дочка унаследовала свои глаза от кого угодно, но только не от папочки, не порадовал Аю. Какая разница, какого цвета глаза у новорожденной, если Рустам, судя по рассказам Алексея, души не чает в дочери?
Аю стало колотить как от холода, хотя в квартире было скорее жарко. И ничего не помогало избавиться от озноба. Вот и вчера она налила себе горячую ванну, но, забравшись в нее, обнаружила, что впопыхах напустила один кипяток. И сейчас просто сварится в нем.
– Какая же я несчастная! – взвыла она, выскакивая из воды. – Ничего-то у меня не получается!
В общем, пережить эту ночь оказалось куда трудней, чем представляла себе Аю. Образ Рустама стоял перед глазами. Любимый мужчина никак не желал исчезать из сердца Аю. И ворочаясь с боку на бок, Аю пыталась придумать хоть что– нибудь, что бы облегчило ее душевную боль. Ничего не помогало. Она сумела забыться нервным коротким сном лишь под утро.
Но короткий сон не принес ей облегчения. Во сне они с Рустамом снова были вместе. Куда-то ехали, с кем-то разговаривали, смеялись и целовались. А проснувшись одна в пустой постели, Аю в полной мере ощутила непоправимость своей утраты. И едва удержалась, чтобы не зарыдать от отчаяния.
Голова у нее раскалывалась. Перед глазами плавали неровные красные круги. И если бы она была уверена в том, что, оставаясь в постели, ее состояние улучшится хоть на каплю, она бы осталась. Утро было тихое и какое-то отчаянное. Даже Клоун, видя состояние своей хозяйки, не выделывал свои коленца. Он тихо сидел на подстилке и грустно смотрел на Аю, которая мрачно пила кофе из огромной чашки, куда влезало не меньше полулитра теплого кофе с молоком, сахаром и фруктовым сиропом.
Обычно Аю, которая не страдала отсутствием аппетита, выпивала его в несколько глотков, да еще и макала мягкий рогалик или свердловскую слойку, порезанную на кусочки. Но сегодня она сомневалась, что сумеет затолкать в себя хоть полчашки. О рогалике или булочке даже подумать было страшно. При одной только мысли о еде горло стискивал нервный спазм.
Не поспав, не поев, не отдохнув, Аю выползла из дома в почти парализованном состоянии. Но на улице ей стало легче. Все-таки жизнь продолжалась. Люди спешили по своим делам. Ехали и гудели машины. И хотя Рустам исчез из жизни Аю, сама жизнь продолжалась.
– Ладно, – встряхнулась девушка. – Может быть, мне еще и удастся выжить.
Она знала, что самое главное – это пережить первые несколько дней с момента разрыва с любимым. Потом уже становится легче. Сама жизнь наложит на свежую рану свои повязки. И постепенно все зарубцуется, заживет, а потом и подсохнет. Нужно только обходить за версту те места или людей, которые могут вызвать болезненные воспоминания. Не тревожить рану. И все будет терпимо.
И вот сейчас Мариша и Аю стояли возле прежней квартиры Ульяны. Как же это обиталище отличалось от того роскошного дома, где устроилась Ульяна сейчас!
– Совсем скромненькая оправа, – вспомнив хвастливые слова Ульяны, заметила Аю, оглядываясь по сторонам. – Ты уверена, что мы приехали правильно?
– Это ее адрес. И тут до сих пор живет ее мама.
Мама Ульяны оказалась симпатичной пенсионеркой с тоненькими белыми кудряшками на круглой голове. У нее были румяные щечки, кругленькое тельце и выражение глаз наивного ребенка. При этом оказалось, что и в своем умственном и психическом развитии она ушла от этого образа весьма недалеко.
Например, она сразу же поверила подругам, что они принесли ей некую мифическую прибавку к пенсии. Охотно взяла у них триста рублей. И не менее охотно поставила свою подпись в старую квитанцию Мариши об оплате услуг мобильного оператора, которая завалялась у нее в сумке. А ведь это мог быть отнюдь не просроченный чек, а завещание на ее квартиру, долговое обязательство, по которому пришлось бы выплачивать кругленькую сумму или что-нибудь в этом же роде.
К тому же старушка оказалась весьма словоохотливой. Страдая от недостатка внимания своей слишком занятой дочери, старушка старалась компенсировать недостаток общения, беседуя с теми, кто оказывался рядом. Она усадила подруг пить чай, который представлял собой бесцветную жидкость без вкуса и почти без запаха. Просто горячая водичка, сдобренная каплей желтоватой заварки.
Аю не возражала против горячей воды. Собственно говоря, это было единственное, что она могла сейчас проглотить. Горячая вода с сахаром – и на том спасибо.
Зато разговаривала старушка очень много и охотно. Она сообщила подругам, что ее дочь – умница и красавица, победительница многих конкурсов красоты – школьного и даже районных. У девочки наметились огромные перспективы в жизни. И мать искренне надеялась, что Ульяна сумеет практично распорядиться собственной внешностью.
– К сожалению, первый раз Ульяночка вышла замуж крайне неудачно. Сами посудите, что это за муж – приезжий голодранец, откуда-то с Украины, без образования, без работы, а самое главное, без прописки! И куда его? К нам? Я прямо так и заявила Ульяне: ноги этого парня в нашей квартире не будет.
Молодые стали снимать жилье. Но работать молодой муж не собирался. То есть он хотел работать, но исключительно там, где была бы оценена его модельная красота – на подиумах, в рекламе, в модных журналах и тому подобное. Увы, такая работа всегда на вес золота. Да и платят за нее вопреки широко распространенному мнению отнюдь не миллионы. Так что молодому человеку частенько приходилось сидеть на шее жены.
