— Ну не на маму же, действительно!
Стелла удивленно заморгала.
— Я думаю, ты приезжал говорить с дядей…
— Ох ты Господи! — вздохнул Рэндалл, беря ее под руку и ведя к двери. — Нет, сегодня у тебя неблагоприятный день для умственной деятельности, милая. Пойдем-ка перекусим.
Стелла ехала домой, в Гринли Хит, рассеянно следя за дорогой. Она снова и снова думала о странных словах своего кузена Рэндалла. Она не поверила ему, но что самое удивительное — он не стал настойчиво убеждать ее. Но зато он пригласил ее на ленч и великолепно накормил — были поданы омары под ньюборским соусом и прекрасное шабли. Стелла, которая давно уже не ела нигде, кроме как дома, откровенно наслаждалась кулинарными изысками. Она попыталась на время забыть и о темной туче, висящей над всей семьей, и собственные малоприятные перспективы… Это и вправду ведь было ужасно — когда каждый в семье подозревает каждого.
Она сказала эту фразу Рэндаллу.
— …и кроме того, ужасно, когда приходится плохо думать о дяде. Он ведь всем жить не давал. Взять меня. Дядя сделал для меня практически невозможным выйти замуж за Дерека, причем даже мертвый он не дает мне этого сделать. Надо же было вписать в завещание такой подлый пункт! И тем не менее теперь я могу выйти за Дерека — но все уже расстроилось… Так что вот и не знаешь, как думать о дяде — вдруг он был провидцем?
— Не будем о печальном, — предложил Рэндалл. — В конце концов, перед тобой приятный собеседник и сотрапезник, не правда ли? И потом, как мне кажется, ты не слишком переживаешь из-за своей расстроенной помолвки, так что мне совершенно не в чем тебя утешать.
Стелла, наблюдая за тем, как он разливает кофе, задумчиво сказала:
— Ну что ж, ты прав, мне не требуются утешения. В конце концов, бывает нужна какая-то встряска, чтобы понять, что… что человек, которому ты верила… в общем, ладно, не будем о неприятном.
Рэндалл засмеялся:
— Неужели ты всерьез надеялась, что доктор Филдинг не бросит тебя в стесненных обстоятельствах? Боже мой, как девушки наивны!
— Вся беда в том, что мы не знаем, к кому, так сказать, прибиться, — вздохнула Стелла. Дядя умер, а Гай слишком молод, и вообще… Не тот человек. Рамболд — он, конечно, очень порядочный, но ведь он не член семьи, как бы то ни было. Остается только муж Агнес, Оуэн, но он смотрит на все случившееся крайне мрачно, считает это скандалом и предпочитает не вмешиваться.
— Рамболд тоже предпочитает не высовываться, он как зайчик-побегайчик, прячется в кустах, чтобы в нужный момент смыться, — заметил Рэндалл.
— А что, разве это не похоже на тебя самого? — с горечью сказала Стелла. — Было бы удивительно, если ты поступишь иначе.
— И снова ты ошибаешься, дорогая. Подумай-ка лучше обо мне. Ведь я как-никак теперь глава вашей знаменательной семейки и достоин некоторого внимания.
— Ну и что же из этого следует?
— Множество разных вещей! — заявил Рэндалл. — В качестве главы семейства я заверяю тебя, что это дело кончится ничем!
— Звучит красиво, — сказала Стелла. — Ну а что, если полиция все-таки арестует кого-нибудь из нас по подозрению? Можно подумать, ты бросишься, как лев, спасать этого несчастного?
— Да, если только это не будет тетя Гертруда, — сказал Рэндалл спокойно. — А за тебя я мог бы вступиться.
— Например, выставляя себя самого за убийцу или как? — скривила губы Стелла.
— На твоем месте я бы не стал так волноваться, моя маленькая. Не похоже, чтобы это расследование было доведено до конца.
— Но я же хочу, чтобы полиция дала все-таки ясный ответ!
— А я нет, — только и сказал Рэндалл.
Он не стал обсуждать это далее, а поменял тему беседы. В начале третьего Стелла вышла от него и поехала домой. В «Тополях» она решила никому не рассказывать, зачем ездила в город. Она соврала, что была на ленче со своей школьной подружкой, на что мисс Гарриет только фыркнула — дескать, племянница могла бы и воздержаться от увеселительных встреч на время траура по дяде…
Обед был очень оживлен присутствием миссис Лаптон, которая в отсутствие мужа, уехавшего по делам в Лондон, решила повидать свое семейство. Она была в черном шелковом вечернем платье, настроение имела раздражительное и находила кулинарные оплошности в каждом поданном ей блюде.
— Позволь заметить тебе, милая Гарриет, — говорила миссис Лаптон, — что если ты надеешься, что под слоем соуса нельзя распознать рыбу, то ошибаешься. Это не стерлядь — это просто скумбрия.
Миссис Мэтьюс очень кстати вздохнула и бросила в пространство;
— Ах, я так часто вспоминаю, как внимательно Грегори следил за качеством нашего питания…
— Вместо того чтобы каждый раз взывать к памяти Грегори и его вкусам, вы бы лучше подумали о собственном участии в ведении домашнего хозяйства! — припечатала ее Гертруда Лаптон. — Наша Гарриет никогда не умела составлять меню!
Миссис Мэтьюс только мягко заметила в ответ, что пошатнувшееся здоровье не позволяет ей взвалить на плечи столь тяжкое дело — ежедневно давать указания поварихе. Одновременно с нею заговорила и мисс Гарриет, визгливо заявив, что вовсе не намерена передавать кому бы то ни было бразды правления на кухне.
Наконец, Гертруда отставила свою тарелку, заметив, что покупка дешевых сардин — это ложное понимание разумной экономии. Мисс Гарриет, видя, что почти вся семья не притронулась к острой приправе, сама налегла на нее, ворча, что не чувствует в этом блюде ничего плохого.
Словесная перестрелка между тремя леди продолжилась на театре военных действий в гостиной. Гай в качестве беженца ускользнул в библиотеку, а Стелла отправилась пораньше спать. На сегодня основной темой ее раздумий было — сможет ли она продать свою машину так, чтобы хватило денег хотя бы на аренду квартирки в Лондоне.
На следующее утро Гай вышел к завтраку в хорошем настроении и, к приятному удивлению Стеллы, заявил, что решил с понедельника выйти на работу.
— Все, — сказал он. — Мне стало окончательно ясно, что дело рухнет.
— Мне часто кажется, что мы еще далеко не разделались с этой историей, — встряхнула головой Стелла. — Дело в том, что я просто спинным мозгом чувствую, что Рэндалл знает о чем-то важном.
— А что он знает? — встревоженно посмотрел на нее Гай.
— Разве он скажет? Но… у меня ощущение, что полиция установила за дам слежку.
— Как?! С чего ты взяла?
— Интуиция, если угодно… — Стелла обернулась на шорох в коридоре. — Ладно, не будем об этом. Сюда идет тетя Гарриет.
Мисс Гарриет уже с порога начала жаловаться — на сей раз кто-то забыл открыть в ванной окно и там полно пара с каким-то ужасным запахом…
— Пардон-пардон, — сказала Стелла. — Это мои новые соли для ванной, наверное.
— Можно только понадеяться, что ты не выйдешь замуж за бедного человека, — заметила мисс Гарриет. — Гораздо резоннее было бы тратить свое содержание на нужные вещи, а не на баловство! Хотя я и не ожидаю, что хоть кто-нибудь в этом доме способен прислушаться к голосу разума…
— Хотите грейпфрут, тетя? — миролюбиво предложила ей Стелла.
— Я хочу только чаю и пару тостов, — поджала губы мисс Гарриет. — Я неважно себя чувствую сегодня утром, да и немудрено… Полночи думаешь обо всем этом… Да еще тут Гай каждый день остается на ленч дома! Не то чтобы я жалуюсь, просто это ведь и лишние хлопоты — побольше приготовить, подать, проследить… Да еще неблагодарная Гертруда, мало того что повадилась ходить к нам обедать, делает еще возмутительные замечания…
— Наверное, именно от тех сардин, тетя, вы и чувствуете себя сегодня так слабо, — заметил Гай.
Мисс Гарриет была настолько потрясена этим грубым намеком, что несколько секунд не могла найти слов для ответа. Но чтобы показать, что злосчастные сардины никоим образом не повлияли на ее пищеварение, она отрезала себе толстенный ломоть жирного бекона и мученически съела его.
Но это оказалось ошибочным решением. Через полчаса Стелла увидела, как ее мать выходит из спальни тетки Гарриет с пустым стаканчиком для микстуры в руках.
— Ого! — воскликнула Стелла. — Тете Гарриет стало хуже?
Миссис Мэтьюс, которая считала состояние нездоровья исключительно своей прерогативой, небрежно ответила:
— Не думаю, что ей уж так плохо. Она больше говорит об этом. Небольшой печеночный приступ, вот и все…
— Ей уже за завтраком было худо. Гай думает, что это вчерашние сардины так на нее подействовали. Ты ей дата лекарство?
— Да, немного из того, что доктор Мартин прописал мне. Хотя и не думаю, что это было необходимо. Гарриет всегда поднимает шум по пустякам. Я всегда думаю, а что бы она сказала, если бы ее ТАК одолевали болезни, как меня? А ведь я не жалуюсь, хотя часто чувствую себя в двух шагах от мира иного… Милая, боюсь, мне придется попросить тебя съездить за продуктами. Я просто не в состоянии.
