— Сколько бы ты ни спорила со мной, это бесполезно, только напрасно потратишь время, и ты прекрасно об этом знаешь, — усмехнулся Илья, глядя на раскрасневшиеся щеки подруги. — Ты можешь злиться сколько угодно и даже лопнуть на моих глазах, я все равно останусь при своем мнении, — добавил он и спокойно обнял Юлю за плечи.
— Ты неправ, Илья, — не собиралась сдаваться Юлька.
— Я так не думаю.
— А как же гениальная Агата Кристи?
— Агата Кристи была писательницей, а не детективом, бестолочь, — с сарказмом напомнил молодой человек. — Она лишь выдумывала преступление и описывала ход расследования. На бумаге можно написать все, что угодно, она-то выдержит. Кого хочу — посажу, кого хочу — помилую, а если вздумается, и вообще пристрелю. Если бы в жизни происходило все так же легко и просто, как в книгах…
— О-о, кажется, нам пора быстро сматываться, — засмеялась Алиса и завела машину. — Иначе мы с тобой, Катерина, можем попасть под раздачу тумаков и пряников. Быть свидетелем спора этой парочки — похлеще любого урагана с землетрясением вместе.
— Что, так горячо спорят? — улыбнулась та.
— Это еще очень мягко сказано.
— Но они вроде бы спокойно разговаривают…
— Вот это и называется затишьем перед бурей, — засмеялась Алиса. — Поэтому едем-ка лучше домой, спать хочу — умираю!
— Даня, как продвигается расследование? — спросила у сыщика Юля. — Хоть что-нибудь удалось выяснить?
— Ты о каком расследовании говоришь? — поинтересовался тот. — У нас их сейчас сразу три, не считая Катюхиного.
— Как раз о Катином деле я и говорю, и оно еще с Князевым связано.
— Делаем кое-что, — неопределенно ответил сыщик.
— Кое-что — это что? — прищурилась Юлька. — Поконкретнее нельзя объяснить?
— А что это ты в наши дела нос суешь? — прикрикнул Данила, отводя от девушки взгляд. — Делаем все, что нужно, тебя это не касается. Лучше своими секретарскими делами займись. Устроила себе отгулы, теперь наверстывай. Совсем ты от рук отбилась, Катастрофа, никакого сладу с тобой нет.
— Чугункин, а ну, посмотри мне в глаза, — потребовала Юлька. — Ты кого это передо мной изображаешь, а? Крутого Уокера, черт тебя побери? У тебя же на лбу написано, что сказать нечего, и ты решил на меня наехать? Истина старая: лучшее средство защиты — нападение. Признавайся немедленно, я права? — прикрикнула она на друга.
— Совсем не права, мы с Кириллом уже… почти…
— Чугункин, — одернула его Юлька. — Прекрати ваньку валять, тем более передо мной, я же тебя как облупленного знаю.
— Если честно, фактически мы еще и не начинали, — откровенно признался Даня, разводя руки в стороны. — Можешь меня убить за это.
— Вы чокнулись? — Юля округлила глаза, притворившись возмущенной до предела. — Катерина чуть ли не каждый день мне названивает, интересуется, а мне даже ответить нечего. Разве так можно? Лучше бы совсем не брались.
— А мы и не хотели, это ты виновата, — проворчал Данила. — И Катерину жалко стало. Уж так она в кабинете плакала, так рыдала, вот мы по доброте душевной и согласились.
— Не нужно было соглашаться, если вы не уверены в своих силах, — продолжала стыдить сыщика девушка. — А уж если согласились, то будьте любезны свои обязательства выполнить! Князев не в санатории находится, а в тюрьме, между прочим, если ты забыл об этом.
— Юля, когда нам заниматься этим Князевым, если даже лишний раз вздохнуть некогда? Ведь ни единой минутки свободной, даже перекусить забываем. Посмотри, как я отощал, — он повернулся вокруг своей оси. — Видала?
— Тогда это действительно серьезно, — удивленно согласилась Юля. — Чтобы ты — и забыл перекусить? Это же невозможно в принципе! Видно, и правда заняты вы очень.
— Ты даже представить не можешь, насколько, — закивал головой Данила.
— Что же с вами делать? Придется Катерине так и сказать, — вздохнула Юля.
— Извинись перед ней за нас, ладно? — виновато проговорил Данила. — Да, кстати, задание Скуратовой я выполнил, списки охотничьих клубов у меня в компе. Найдешь в моих документах страничку «Охота», откроешь и все увидишь. Сделай распечатку и отдай Алисе.
— Делать, что ли, мне больше нечего — бумагу изводить? Я на адрес ее электронной почты отправлю, и все дела.
— Ты, как всегда, неплохо соображаешь, Катастрофа, — улыбнулся Данила. — Делай, как тебе удобнее, я побежал, Кирилл меня уже заждался.
— Вы сегодня куда?
— А мы сегодня на рыбалку, — засмеялся сыщик.
— Ни хрена себе заявочки! — возмутилась Юлька. — Говоришь, что у вас времени на расследование нет, а на рыбалку, значит, есть?
— Так у нас необычная рыбалка — с фотокамерой.
— В каком смысле?
— Муж одной бизнесвумен зачастил на рыбалку, а она подозревает, что рыбу он потом домой приносит из соседнего супермаркета. Супруг у дамы молодой, аж семнадцать лет у них разница в возрасте. Сама понимаешь, имеются в наличии все вытекающие из этого факта последствия. Дамочка наняла нас с Кириллом, чтобы мы проследили за ее мужем и все документально зафиксировали на видеокамеру.
— И охота вам таким дерьмом заниматься? — сморщилась Юлька. — А настоящее дело простаивает.
— Во-первых, она пришла к нам намного раньше Екатерины, а во-вторых… Знаешь, сколько она нам заплатила?
— Сколько же?
— Десять штук.
— Долларов? — удивилась Юля.
— Бери выше: евро, — усмехнулся Данила. — Но самое главное — она обещала еще столько же, если мы принесем ей доказательства об измене мужа.
— Сколько же она заплатит за установление факта его верности? — Юля округлила глаза.
— В том-то и дело, что этот вопрос даже не обсуждался, речь шла именно об измене.
— Странно, — удивилась Юля. — Ты хочешь сказать, что доказательства верности ей не нужны?
— Вот именно, — подтвердил Данила.
— Надо же, как интересно! И что это может означать?
— Самому любопытно.
— Слушай, ты меня заинтриговал, — засмеялась Юля.
— Вот и нас с Кириллом эта бизнес-леди раззадорила, поэтому мы и согласились, а ты говоришь — дерьмо. Ладно, побежал я, заболтался с тобой. Перед Катей не забудь извиниться за нас, — напомнил он.
— Непременно, — кивнула Юлька. — И что бы вы без меня делали, братцы-кролики? — засмеялась она, как только Данила скрылся за дверью. — Представляю ваше удивление, когда вы узнаете, что расследование проведено безупречно, в кратчайшие строки, виновник в тюрьме, а честный человек — на свободе. Тогда держитесь: выскажу все, что думаю, уж вы у меня попляшете, — злорадствовала она, потирая руки. — Но это — после. Посмотрим списки охотников, — пробормотала Юля, усаживаясь перед монитором. — Нужно Кате позвонить, она мне данные на всех сотрудников компании перешлет, я сверю. Вдруг повезет, и какая-нибудь фамилия совпадет? Это было бы замечательно! Тогда можно сосредоточить внимание на конкретном человеке. Рано или поздно доказательство против него нашлись бы. Шила в мешке не утаишь, если преступника спровоцировать, он начнет нервничать и обязательно сделает ошибку. Тут-то мы и нарисуемся!
Юля открыла страничку, о которой ей говорил Данила, и вытаращила глаза.
— Мама дорогая, это же километровый список, столько фамилий! Пока их все проверишь, как раз пенсия подоспеет. Похоже, Скуратова была права, только зря время потеряем. Ой, кажется, чай хочет вылиться, — сморщилась Юлька и побежала в сторону туалета.
В это время раздался телефонный звонок, и она, чертыхнувшись, вернулась к столу.
— Детективное агентство, слушаю вас, — произнесла девушка заученную фразу, нетерпеливо ерзая на месте.
— Внимательно слушаешь? — спросил ее грубоватый мужской голос.
— Разве мы так близко знакомы, что вы смеете мне тыкать? — раздраженно поинтересовалась девушка.
— Не советую тебе знакомиться со мной слишком близко, это опасно для здоровья, — усмехнулся неизвестный. — И чтобы я сам не захотел этого, передай своей подруге, чтобы прижала свою задницу и не лезла не в свои дела! Тебя это тоже касается. Сидишь в своем офисе, вот и сиди спокойно.
— Вы кто? — удивленно спросила Юля.
— Конь в кожаном пальто, — противно засмеялся незнакомец.
— Я почему-то так и подумала, что конь, ржешь, как жеребец, — через силу усмехнулась Юлька, закипая от злости, как чайник на плите.
— Поговори-поговори, — злобно рыкнул мужчина.
— Ты на меня не очень-то ори, я не из пугливых, а вот тебе, чувствую, уже памперс пора менять!
— Что ты сказала?
— Что слышал, — отрезала Юля. — Ты обос… пардон, испугался, иначе не позвонил бы! Угрожаешь — значит, сам боишься. Это говорит о том, что мы на верном пути, меня очень радует такой расклад, — нагло заявила она. — А тебя я совсем не боюсь, так и знай!
