— Перришончик! — позвала Лола нежно. — Очнись!
Попугай открыл глаза, встрепенулся и вдруг забормотал что-то совершенно нечленораздельное, после чего издал крик, который издает горилла в зоопарке, когда ей забыли подать завтрак.
— От стресса он забыл все человеческие слова и теперь повторяет звуки, слышанные в детстве, — сказала Лола Пу И. — Ну что ж, может, это и к лучшему. Надоело, что он все время болтает.
— Гр-рабеж! — немедленно завопил попугай. — Кошмар-р!
— Приходил грабитель? — спросила Лола. — А вы куда смотрели?
— Др-рянь какая! — немедленно отреагировал попугай, и непонятно было, кого он имеет в виду.
Лола хотела было обидеться, но потом отнесла грубое замечание Перришона за счет перенесенного стресса. Попугай внешне оправился, он ходил по комнате и даже попробовал немножко полетать. Лола оглядывала квартиру и с тоской думала, с какой же комнаты начинать уборку.
Звонок в дверь раздался так неожиданно, что Лола выронила кучу одежды и опустилась на Ленину кровать. Звери тоже перепугались: попугай свалился прямо в полете, как подстреленный селезень, кот снова распушил усы и хвост, Пу И, как обычно в критической ситуации, напустил лужу.
Звонок повторился — требовательный и недовольный, после чего в замке заскрежетал ключ и на пороге появился Леня Маркиз.
— Что это ты не открываешь? — недовольно обратился он к Лоле, как всякий мужчина не обратив внимания на царящий в прихожей беспорядок.
— Ох, Ленечка, кажется, случилось что-то совершенно ужасное! — запричитала Лола. — Кто-то влез к нам в квартиру, устроил весь этот беспорядок, но ничего не взял, во всяком случае у меня.
— Да? — недоверчиво спросил Леня. — Ты уверена, что это не наши дорогие питомцы устроили весь этот бедлам…
— Им это не под силу! — твердо сказала Лола. — К тому же с ними не было Пу И…
— Да? — оживился Леня. — Ну раз не было Пу И, тогда конечно…
— Сам посмотри! — обиженно предложила Лола. — Животные так напугались…
Леня рысью обежал всю квартиру и глубоко задумался, стоя в гостиной.
— Что за варвар тут орудовал! — возмущалась Лола. — Ну взял бы, что хотел, аккуратно, а то разбросал все вещи, перепугал животных…
— Лолка, хватит валять дурака! — прервал ее Леня. — Нашему визитеру вовсе не твои драгоценности были нужны!
— Да? А что еще такого ценного есть в нашей квартире, если Пу И я взяла с собой? — язвительно ответила Лола.
— А ты не догадываешься? Ему были нужны те самые фотографии! Каким-то образом он узнал, что в агентстве «Гудвин» перепутали адресатов, вышел на Маргариту Павловну. Я чувствовал, что эта история с фотографиями выйдет нам боком…
— По-твоему, она ему нас выдала? — недоверчиво прищурилась Лола. — Ой, а может, он ее тоже убил?
— Утихни, Марго не такая женщина, чтобы так просто дать себя убить, кроме того, она же, по твоим словам, понятия не имеет, кто украл у нее снимки.
— Как же он вышел на нас? — пробормотала Лола.
— Не на нас, а на тебя! — разозлился Маркиз. — Ведь это не я таскаюсь к Маргарите, не я зачем-то связался с этой Аленой Кочан, не я торчу с ней часами на виду у всего города, так что каждый может вас увидеть!
— Интересное дело! — Лола набрала побольше воздуха и приготовилась отлично поскандалить. — Не ты ли сам послал меня к Маргарите?
— Ага, и я посоветовал тебе назначить тайное свидание ее мужу, чтобы извиниться за Пу И, который не смог удовлетворить свою невесту, — ехидно подтвердил Леня.
И поскольку Лола пристыженно молчала, он продолжал:
— Лолка, мы влипли. Этот тип приходил за снимками, и теперь он не оставит нас в покое, потому что снимков он не нашел, я забирал их с собой, чтобы увеличить некоторые фрагменты.
Теперь он будет преследовать тебя, так что хорошо бы тебе куда-нибудь съехать из этой квартиры. На время, конечно, — добавил Леня, — пока тут все не утрясется.
— А ты что собираешься делать? — Лола решила пока не спорить.
— Можно, конечно, поймать этого типа на тебя, как на живца, — размышлял вслух Леня, — но что нам это даст? Его заказчик, Жора Кабан пошлет другого. У него сейчас очень серьезные неприятности из-за этих снимков. Пока они где-то гуляют, Жора не сможет спать спокойно. Когда там, в Лондоне, обнаружится подмена, Жора, судя по всему, должен уже эти серьги продать. Но и тогда он не сможет вздохнуть с облегчением, потому что фотография его дочери в серьгах — это уж такое явное доказательство его причастности к краже, что яснее и быть не может. Стоит только кому-нибудь послать эту фотографию владельцу коллекции драгоценностей, да еще приложить сопроводительное письмо…
— Отчего же ты этого не сделаешь? — полюбопытствовала Лола.
— Во-первых, это не мой метод, — сказал Леня, — ты же знаешь мои принципы — как можно меньше совать нос в чужие дела.
— Однако так получилось, что мы, сами того не желая, уже сунули нос в это дело с фотографиями, — не согласилась Лола.
— Посылать сообщение владельцу коллекции о том, что его кинули и что его драгоценности поддельные, я не стану хотя бы потому, что понятия не имею, кто он, этот владелец, — заговорил Леня, — кроме этого я не понимаю, чем нам это поможет в нынешней ситуации, когда за тобой охотится убийца. И кроме того, это займет слишком много времени, а за это время может произойти все что угодно…
Ленины слова прозвучали зловеще.
Лола невольно вздрогнула, вот теперь она по-настоящему испугалась. Леня вышел и сделал несколько звонков.
— Значит, так, — строго заговорил, вернувшись в комнату, — сейчас быстро собираешься и едешь вот по этому адресу, Ухо тебя заберет вот на этом перекрестке. Машина у него будет — голубая «тойота», просто подходишь и садишься на заднее сиденье. Ухо тебя не узнает, потому что ты будешь в гриме. Изменить внешность ты сможешь, делаешь это просто мастерски. Вещей много не бери, наверняка этот тип следит за подъездом, так что если кто-то выйдет с чемоданом, он насторожится.
— А Пу И? — вскричала Лола. — Без Пу И я никуда не поеду!
— Собака выдаст! — заупрямился Леня. — По собаке он тебя и найдет! Я прослежу за твоим волкодавом, так уж и быть!
— Ни боже мой! — твердо сказала Лола. — Это даже не обсуждается!
Она тут же уселась прямо на пол и сказала, что не сойдет с этого места, если ей не позволят взять Пу И. Без песика ей все равно — умирать или жить.
— Ну хорошо, — довольно быстро сдался Леня, — только придумай так, чтобы его не было видно.
— Уже знаю, что делать! — ответила Лола. — А чем будешь заниматься ты?
— Придется идти к Мюллеру, он даст всю необходимую информацию, — вздохнул Леня.
Через двадцать минут из подъезда, где жили Леня с Лолой, вышла немолодая полная тетка южной наружности в ярком платке и просторном непромокаемом пальто на двойном синтепоне. В руках тетка держала необъятную голубую клетчатую сумку, так что каждому было ясно: тетя направляется к ближайшей станции метро, чтобы стоять в переходе, перегораживая движение и пугать прохожих визгливыми криками: «Девочки, распродажа кофточек!»
Пу И кое-как был пристроен под просторным пальто, Лола взяла с него честное слово, что он будет вести себя прилично и не станет лаять в самый неподходящий момент. В конце концов, им предстояло пройти всего несколько кварталов до машины.
* * *
Иван Францевич Мюллер был, пожалуй, самым знающим и авторитетным ювелиром в Санкт-Петербурге. Не из тех молодых и хватких, которые открывают в центре города роскошные магазины с фонтанами, бассейнами и пальмами и продают женам «новых русских» свои безвкусные авангардные поделки за баснословные суммы. Нет, Иван Францевич был ювелиром старого склада, он разбирался в настоящих старинных камнях, в бесценных итальянских безделицах эпохи Возрождения, в изумительных эмалевых табакерках восемнадцатого века, в драгоценностях екатерининской эпохи, в изысканных украшениях стиля ампир, в серебре Фаберже.
Мюллеры были из настоящих петербургских немцев, которые когда-то были очень многочисленной общиной в северной столице. В конце тридцатых годов практически всех оставшихся в Ленинграде немцев выслали. Иван Карлович, совсем еще ребенок, оказался со своей матерью в Каракалпакии.
Эльза Карловна не перенесла тяжелого климата мертвых соленых степей и умерла от лихорадки, а маленького Ваню взял к себе ее сосед по ссылке, одинокий старик, замечательный ювелир. Старику понравился смышленый аккуратный мальчик, и он занялся его обучением.
Мюллеры были из настоящих петербургских немцев, и с настоящей немецкой пунктуальностью маленький Ваня перенимал у своего старого опекуна тайны сложной и древней профессии ювелира. С тех пор прошло больше шестидесяти лет, и все эти годы Иван Францевич создавал свою безупречную репутацию.
Леня остановился возле двери, по старинке обитой вишневым дерматином, и нажал кнопку звонка.
