– Ты хоть знаешь, какая была связь между этими двумя бабами?
Кира чуть не умерла от любопытства, желая узнать, что же ответит Лазарь. Выходит, он тоже в курсе случившегося с Настасьей? Но откуда? Его ведь в Финляндии с ними не было. Выходит, кто-то рассказал Лазарю об убийстве Настасьи. И его оно тоже тревожит? Но почему? Какая же все-таки связь может быть между этими двумя убийствами? Одним, произошедшим в Финляндии, и другим, которое случилось уже здесь?
– Что у них общего?! Отвечай!
– Я не знаю! Я ничего не знаю!
– Врешь! Отвечай, а то задушу на хрен!
Лазарь уже не протестовал, он лишь хрипел и сипел. Кира уже хотела вмешаться, чтобы не дать пропасть ценному свидетелю, которого Алексей в порыве ярости мог серьезно повредить, но Алексей и сам смекнул, что надо умерить пыл. И Лазарь снова обрел возможность дышать и говорить.
– Катарина мертва?
– Зарезана! Кто это мог сделать?
Возникла пауза.
– Разве это не ты сделал? – затем услышала Кира сдавленный голос Лазаря.
– Я?! С какой стати?
– Но ты давил на Катарину. Угрожал ей расправой.
– Я ее не убивал, – угрюмо произнес Алексей, но ни Кира, ни тем более Лазарь ему особенно не поверили.
Однако последний находился не в том положении, чтобы открыто высказывать свои подозрения. Поэтому он немного помолчал, а потом произнес:
– Не знаю, кому понадобилось убивать ту бабу в Финляндии. Но Катарину мог убить кто-то из тех двоих чокнутых.
– Каких?
– Парень и девка. Молодые. Говорят, что супруги. Я навел справки, они действительно состоят в регистрированном браке. Ты их знаешь. Они прилетели вместе с тобой одним рейсом. И они были с вами в той гостинице, где случилось первое убийство.
– И как их зовут?
– Парня Вячеслав, а девчонку…
– Дина! – перебил его Алексей. – Довольно, эти двое никого не убивали. Мимо цели!
– Откуда ты знаешь? – заупрямился Лазарь. – Мне они сказали прямо противоположную вещь.
– Так прямо и признались тебе в убийстве?
– Ну, не признались, но намекали достаточно красноречиво.
– И что они тебе сказали?
– Не мне. Они преследовали Катарину. Ходили за ней всюду буквально по пятам. Она пожаловалась мне, что девчонка даже проникла к ней в дом. И говорила гадости. Катарине пришлось выставить ее вон с помощью охранника!
– Эти двое не убийцы, – снова повторил Алексей.
– Откуда ты можешь знать?
– Неважно. Другие версии есть?
Лазарь помолчал. А потом внезапно произнес, но так тихо, что Кира едва расслышала:
– Сын.
– Чей сын? – не понял Алексей.
– Ее сын.
– Катарины? У нее был сын?
– Не у нее. У ее мужа.
– У Беспредельщика детей не было и быть не могло. Существуют медицинские заключения, из которых четко ясно, что репродуктивной функцией он не обладал.
– У Катарины было четверо мужей, – принялся объяснять Лазарь. – И Сергей Борисович, который вам больше известен под прозвищем Беспредельщик, которое он получил за свою фамилию, был ее третьим супругом. С четвертым она познакомилась уже в Европе, но быстро охладела к нему, поняв, что жиголо никогда не переделаешь. А первые два мужа Катарины были людьми…
Но дальше Кире ничего расслышать не удалось. Разглагольствуя о мужьях Катарины, которых, оказывается, было аж четверо, Лазарь слишком далеко отошел от входной двери. И теперь Кире не удавалось разобрать ни словечка.
Помирившись, недавние противники отошли в глубь дома, где и вели сейчас свой увлекательный диалог. А Кире оставалось лишь тихо беситься на улице, не имея никакой возможности подслушать этот разговор.
У нее было мелькнула мысль воспользоваться дымоходом камина, чья труба отчетливо вырисовывалась на фоне белой метели. На крышу можно было забраться, карабкаясь по побегам дикого винограда или какого-то другого вьющегося растения, чьи покрытые снегом стебли выглядели достаточно прочными для такого акробатического этюда.
Но где была гарантия, что мужчины разговаривают именно возле камина? А если они сидят где-то в другой комнате? И что? Кира будет рисковать шеей, карабкаясь по скользкой стене, а потом по островерхой крыше, и в итоге получит шиш?
Для очистки совести Кира обошла дом по периметру, увязла в снегу по пояс, вымокла, замерзла и поняла, что пора ей отступить, если она не хочет схватить воспаление легких.
– В конце концов, – справедливо рассудила девушка, – если речь у Лазаря идет про мужей Катарины, то о них должен знать и Эдмонд! Вот его и надо расспросить!
И приободренная этой мыслью, Кира резво затрусила назад, в поселок. Теперь у нее имелась четкая цель. И поэтому настроение у девушки было весьма приподнятым.
Добравшись до пансиона Дины и Славика, бедная Кира совершенно согрелась. Потому что всю дорогу бежала изо всех сил. И теперь от нее буквально валил пар. Дверь в пансион была приглашающе открыта. Хороши тут порядочки, двери вовсе не запирают!
Отказываться от подарка судьбы Кира не собиралась. И распахнув входную дверь настежь, пронеслась наверх, рассыпая за собой целые кучи снега. Она также ворвалась и в комнату супругов, отпихнув пытающегося ее догнать выскочившего откуда-то ей наперерез служащего.
Эдмонд и Леся радостно бросились ей навстречу. Они уже начали тревожиться за Киру и были рады ее видеть целой и невредимой, хотя и с сугробом на плечах и пыхтящей при этом как паровоз. Но Кира их чувств не разделила.
– Эдмонд, быстро расскажи про мужей Катарины! – потребовала она у дворецкого.
– Что?
Кира скинула на пол свою куртку и повторила свою просьбу:
– Расскажи мне про мужей Катарины! Про всех!
– Но я…
– Понимаю, что сейчас не самое подходящее время, но поверь, от этой информации очень многое зависит!
– В смысле?
– Она поможет изобличить убийцу!
Услышав это, бывший дворецкий откинул все колебания и выпалил:
– Я бы с радостью помог, но лично был знаком лишь с одним из мужей Катарины.
– С последним, четвертым?
– Да.
– И кто он был?
– Альфред. Он был моложе Катарины почти вдвое. Легкомысленный. Сластолюбивый. Катарине было нужно его тело и его гражданство. Сам он был смешанного шведско-французского происхождения. И именно фамилию его матери взяла себе Катарина.
– Зачем она это сделала?
– Как-то не логично. Если уж менять фамилию, то на фамилию самого супруга.
– Почему она так все запутала?
– Я никогда не задавал ей этого вопроса, – склонил голову Эдмонд. – В наших отношениях не было места для такой фамильярности. От себя могу прибавить, что сам Альфред больше всего на свете любил деньги, хотя зарабатывать их не любил и просто не умел. Но пока Катарина была щедра с ним и оплачивала все его прихоти, Альфред ее обожал. Но когда она получила то, что хотела, и намекнула, что не в состоянии уважать мужчину, который не способен сам заработать себе на жизнь, Альфред психанул и устроил скандал. Катарина тоже не осталась в долгу. И с этого момента у них начался разлад. Долго моя хозяйка терпеть такое поведение своего мужа не стала. К тому же, как уже говорилось, гражданство она уже получила. Альфред стал ей бесполезен. И после очередной истерики, которую закатил ей Альфред, требуя очередной дорогой подарок, Катарина выгнала его вон.
– И он ушел?
– А что ему оставалось? Брачный контракт был составлен таким образом, что он не мог претендовать ни на какое имущество супруги. Ему полагалась лишь небольшая премия, да и то после истечения определенного срока супружества. Катарина, даже не будучи на тот момент гражданкой Франции, сумела подстраховаться на случай развода.
– А она выгнала мужа раньше, чем истек срок договора?
– Их брак был расторгнут за неделю до окончания этого срока, – кивнул головой Эдмонд.
– Представляю, как злился этот молодой человек! – воскликнула Леся.
– О, нет! Он очень быстро нашел замену. Женился на одной из приятельниц Катарины. Та была не против подобрать объедки после подруги. И она точно знала, на что идет. Так что заранее оговорила в брачном соглашении, сколь дорогие Альфред будет получать от нее подарки. Связанный жестким договором, Альфред больше не безобразничал. Кажется, они до сих пор вместе. И оба соблюдают рамки заключенного соглашения.
– А Катарина осталась одна?
– Да. И однажды она даже сказала мне, что жалеет, что погорячилась в свое время и прогнала Альфреда. Он был забавный.
– Она сама тебе так сказала?
– Я видел, моя хозяйка отчаянно скучала. Альфред был для нее своеобразной отдушиной. Разведясь с ним, Катарина увлеклась собаками. А потом появился господин Лазарь. Ну, и она совершенно забыла про Альфреда. Его имя перестало звучать в доме мадам.
– А другие ее мужья? Что ты можешь сказать про них?
– Они были у мадам еще до нашего с ней знакомства.
– Но ведь ты слышал о них?
– Да, но что именно, я не помню.
– Неужели хозяйка ничего тебе не рассказывала про свою прежнюю жизнь в России?
