Как бы то ни было, больше мы в этом деле не участвуем. А то, что, с позволения сказать, «захреначили» чужие бриллианты, так за это нам еще надо сказать спасибо. Не ускользнут и не прокиснут. Выдадим по первому требованию победителю, пусть участники гонки между собой разбираются. И катись они все!.. Кому-нибудь придет в голову мстить банковской ячейке, выдавшей свое содержимое человеку, владеющему кодом? Вот то-то и оно. Мы такая же банковская ячейка. Как шампунь с кондиционером.
Подруга меня полностью поддержала. И, походя, вспомнила, что у нее заканчивается шампунь.
На улице основательно посветлело. Мы все-таки дождались своего часа в карауле у двери. Можно бесстрашно ложиться спать. Оставалось лишь открыть дверь с обратной стороны, вытащить ключи и закрыться снаружи. Окно на вылазку — к нашим услугам. Причем технически оснащенное. К нему сегодняшний незваный посетитель приставил лестницу, по ней и забрался в дом. А убирать за собой лестницу, большое ему спасибо, не стал. Еще одно спасибо Дмитрию Николаевичу, будь он неладен. Оставил лестницу на самом виду. Прекрасный подарок криминальным покорителям вершин. Странный поступок для педантичного хирурга Ефимова. Впрочем я забыла про вчерашнего незваного гостя. Именно он первооткрыватель окна снаружи. Засланный разведчик. Пожалуй, надо прихватить лестницу домой. Без нее никому до окна не добраться, у нас высокий цокольный этаж. И злая собака — я. Готова облаять и покусать каждого, кто попытается проникнуть в дом. Это ж надо довести меня до такого зверского состояния!
Как я ни рвалась, Наташка меня вниз не пустила. Уж очень я нервная. Опасалась, что неправильно пересчитаю ступеньки. А лишний шум нам сейчас совершенно не нужен. Того и гляди исключат из садоводческой коммуны. Вот и будем чужими среди своих.
В полном соответствии с утвержденным планом освобождения, Наташка сама спустилась по лестнице и вернулась назад с ней. Ключи и в самом деле торчали с «лицевой» стороны двери. Мы долго упорствовали, пытаясь затащить лестницу в дом. Не получилось — мешало крыльцо. Зато получилось пристроить ее в гараж. Изначально до этого замечательного варианта не додумались, но от усталости расстраиваться по такому пустяшному поводу, как отсутствие соображения, не стали. За двое суток столько всего произошло, немудрено и свое имя забыть.
— А не рвануть ли нам на отдых к кому-нибудь из знакомых? На пару-тройку деньков, — задумчиво произнесла Наташка и сама себе ответила: — Не рвануть. Зачем осложнять людям жизнь? Ведь не выдержу, начну плакаться.
— А не рвануть ли нам на отдых в пансионат «Елочки»? — внесла я встречное предложение. — Там, правда, тоже твоя хорошая знакомая делами заведует, но у нее куда больше поводов поплакаться тебе. Наши неприятности мимо ушей пропустит. Выспимся хотя бы.
— Хорошая мысль! — обрадовалась подруга. — Она передо мной в долгу. Полгода назад я ее в третий раз замуж выдала. За такого придурка! Он на «скорой» работал. Большой мальчик на побегушках. А бывшая жена у него еще та стерва. На его шее сидела, ни черта не делала. Снисходительно позволяла себя любить. Мужик на сухомятке язву желудка заработал. Дошел до состояния опавшего клена. И точно бы загнулся, да повезло: жена к другому ушла. Та к он еще сдуру переживал. Ну я его и отправила на реабилитацию в «Елочки», рекомендовав приятельнице к нему присмотреться. В общем, через две недели он уже врачевал в пансионате. Ты не поверишь, но одновременно с большой прибавкой в весе так поумнел! Теперь уже сам снисходительно позволяет себя любить. А умница-приятельница совсем сдурела. Не надышится на него. Все! Решено. Пару часиков на сон и — в «Елочки». Там доспим.
Мне опять снились кони. Отфыркиваясь и потряхивая гривами, они пили чистую то ли речную, то ли озерную воду. Добродушные водяные круги расходились, нарушая сонную гладь, и замирали в прибрежных кустах ивняка. Чуть поодаль купали коней невидимые мне мужики. Слышны были только голоса конюших, щедрых на ласковые слова умным животным. От этой мирной картины веяло спокойствием и умиротворенностью. Хотелось залечь в разомлевшее от тепла душистое разнотравье, зажмурить глаза и подставить лицо благодатному солнцу. А главное — ни о чем не думать. Мир прекрасен! Не пугали даже разные букашки-таракашки, которые могли потоптаться на мне своими лапищами.
Все изменилось в один миг. Я даже не поняла, что это было. Какая-то черная пелена, появившаяся буквально ниоткуда, закрыла небо, парализовав солнечные лучи, и вдруг пала на землю. Преодолевая брезгливость, я потрогала ее руками. Пепел! Жирный черный пепел, в одночасье погрузивший мир в темноту. Попытки сдвинуться с места ни к чему не привели. Густая черная масса нарастала, постепенно парализуя все тело. Кажется, я зарычала от бессилия. Еще не хватало погибнуть в какой-то трясине. У меня дети, муж, работа, в конце концов. И как меня вообще сюда занесло? Ах, да… Мы с Наташкой ехали на Гелькину дачу… Мы едем, едем, едем в далекие края…
— Тормози! — раздался над ухом бодрый голос подруги. — А то в стену врежешься.
Я моментально задействовала правую ногу в поисках педали тормоза, но ее не было. В ужасе открыла глаза и никак не могла понять, почему еду, лежа в кровати да еще на собственной даче. Впрочем, уже не еду. Значит, все-таки успела затормозить.
— А где болото? — осипшим голосом (выходит, мне не показалось, я действительно рычала) спросила я.
— Да везде! Куда не сунемся, обязательно завязнем, — деланно бодро сообщила подруга. — Уж такая наша планида. Вставай, время почти одиннадцать. Я дозвонилась приятельнице Тарасовой. Результат — полное безденежье на моем мобильном счете. Она, предательница Родины, в Турции отдыхает. Ты же знаешь, как трудно меня остановить, если надо кого-то в чем-то убедить. Тарасова пыталась, я ее заткнула. Десять минут моего непрерывного трепа — и прощайте денежки. Еще и должна осталась. А путевки в «Елочки» равноценны по стоимости отдыху на турецком берегу. При богатом воображении. Впрочем, как пели мы в нашем пионерском детстве, «не нужен нам берег турецкий…». Тарасова прислала эсэмэску, путь в номер люкс «Елочек» открыт. Проживание бесплатное, оплата только за питание. Но мне туда уже не хочется.
Я посмотрела в окно. Опять у погоды смена декораций — лениво встряхивает мокрый занавес, рассеивая мелкие капельки дождя. Лучшего для «Елочек» не придумаешь. Посадочные работы невозможны. Да еще с таким настроением… У Наташки оно тоже не ахти. А чему, собственно говоря, радоваться?
Зевнув и со скрипом потянувшись, я уселась на кровати и принялась шарить ногами по полу в поисках тапок.
— Рассохлась? — участливо спросила подруга.
Я пожала плечами и еще разок зевнула. Наташка поддержала инициативу, зевнула, похлопывая себя ладонью по рту, и с удовольствием потянулась. Без скрипа. Стараясь казаться бесстрастной, я поведала ей о приснившихся мне кониках. Про пепельное покрывало намеренно умолчала.
Подруга проявила зачатки ясновидения, предположив, что я полночи вытягивала лошадей из болота. За пышные конские хвосты. Иначе мою видимую усталость, бледный цвет лица и скрипучее потягивание (надорвалась) не объяснишь. Пришлось напомнить: Динке тоже снились лошади. А вдруг наши сны вещие? И еще один момент: если Гелькино садовое товарищество случайно по пути в «Елочки», не мешало бы проверить одно мое предположение. Так, ради удовлетворения любознательности. Это не опасно.
Наташка уставилась на меня и задумалась. Наверняка размышляла, как бы согласиться, но так, чтобы отказать. Под снайперским прицелом ее взгляда сидеть было невозможно, я сдвинулась в сторону. Комод все выдержит. Сколько раз я сама забывала закрыть его выдвижные шкафчики, а потом прямым попаданием долбалась об них тем боком, которому меньше повезло.
Наташка осторожно кашлянула в кулачок и, все еще не определившись, протянула: «Ну-у-у…» и почесала затылок.
— Ага, — поддержала я подругу. — На участок Ангелины нам не надо. Просто прокатимся в ближайшую деревню, расположенную по другую сторону водоема.
— Это тебе лошади маршрут наржали? По другую сторону водоема одни кусты! — поучающе возразила подруга. — Полагаю, их еще не успели выкорчевать для освобождения территории под коттеджную застройку. Пока бывших посевных площадей хватает. Деревня где-нибудь впереди, если катить прямо по дороге. А зачем нас туда понесет?
— Затем, зачем и ребят из «катафалка» — за знаниями. Купим бутылку водки, найдем знакомого тракториста, зайдем к нему в гости. Все трактористы пьют — профессия такая.
— То-то его жена обрадуется!
— А у него есть жена? Впрочем, не исключено. Что ж, надо было думать, за кого замуж выходила.
— А ты думала?
— Это не мое хобби. Я просто любила Димку со всеми его недостатками, которые постепенно переросли в мои достоинства. Выдержка, великое терпение, например… Не уводи разговор в сторону.
