С зоологией у Надежды было не очень хорошо, она предпочитала математику и физику, благодаря наличию дачного участка немного разбиралась также в ботанике, поэтому все эти слова были для нее настоящей китайской грамотой. К счастью, в коридор выскочила полная приземистая тетка в белом халате с какой-то странной посудиной в руках.
– Извините, – окликнула ее Надежда, – вы не скажете, где я могу найти Розу Вигдорчик?
– Вигдорчик? – переспросила тетка, подозрительно взглянув на Надежду поверх очков в круглой металлической оправе. – Роза Вениаминовна работает в секторе тихоходок.
– А где это? – не удовлетворилась ответом Надежда, в душе поразившись, до чего же у нее умный кот, ведь сразу же догадался про тихоходок.
– Женщина! – недовольно проговорила тетка. – Сектор тихоходок находится в отделе членистоногих! Это каждый аспирант знает!
– Я не местная, – обиженно отозвалась Надежда и торопливо сочинила правдоподобную версию: – Я из… Ботанического института, меня отправили к Розе в местную командировку, у нас возникли проблемы с тихоходками…
– Проблемы с тихоходками? – изумилась сотрудница. – С ними никогда не бывает проблем, на то они и тихоходки!
– Мы сами очень удивились! – Надежда развела руками. – Но тем не менее это факт! Тихоходки объели у нас все цереусы! Редчайший вид оказался на грани исчезновения, поэтому меня и послали сюда, проконсультироваться с Розой Вигдорчик.
– Подумать только! – огорчилась тетка. – Вот уж от тихоходок этого никто не ожидал! Подержите! – И она протянула Надежде свою посудину.
Надежда скосила взгляд на оказавшуюся у нее в руках эмалированную емкость и невольно вздрогнула. Внутри находилось что-то вроде живых малосольных огурцов с маленькими злыми глазками. Огурцы шевелились и недовольно шипели.
Женщина в халате, освободив руки, принялась активно жестикулировать:
– Пройдете по этому коридору до конца, повернете направо, поднимитесь по лесенке, повернете еще раз направо, спуститесь на один марш, пройдете мимо скелета махайрода, после него свернете налево, там и будет отдел членистоногих. А уже там спросите…
– Спасибо… – едва слышно поблагодарила Надежда и протянула женщине эмалированный сосуд: – Заберите, пожалуйста, вашу закуску!
Она двинулась вперед, мысленно повторяя инструкцию:
«Повернуть направо, подняться по лесенке, еще раз повернуть направо, спуститься на один марш…»
Вдоль стен красовались многочисленные шкафы с экспонатами, между ними висели таблицы различных видов представителей животного мира и устрашающие изображения некоторых его выдающихся особей.
Увидев перед собой скелет ужасного доисторического хищника с клыками, похожими на кривые турецкие ятаганы, Надежда убедилась, что идет правильным путем, и тут же, действительно, прочитала над высокой дверью надпись: «Отдел членистоногих».
За этой дверью обнаружилась большая светлая комната, заставленная застекленными шкафами с образцами засушенных насекомых и прочих мелких, но неприятных созданий.
«Морские пауки района Малых Антильских островов», – прочла Надежда и невольно попятилась.
– Вы к кому? – раздался у нее за спиной хриплый прокуренный голос.
Обернувшись, Надежда Николаевна увидела женщину лет шестидесяти с осанкой кавалерийского генерала и вполне соответствующими густыми черными усами. Пожалуй, еще больше, чем на генерала, усатая женщина была похожа на памятник генералу, отлитый из бронзы, но по непонятной причине оживший и отправившийся на прогулку. Только вместо мундира или шинели женщина была облачена, как и все здешние сотрудники, в белый лабораторный халат.
– Мне нужна Роза Вениаминовна Вигдорчик, – с некоторым испугом отрапортовала она ожившему монументу, с трудом преодолев желание вытянуться по стойке смирно и отдать честь.
– Роза Вениаминовна? – переспросила генеральша и крикнула куда-то вбок: – Варвара Петровна, где у нас Роза Вигдорчик?
Из-за шкафа с морскими пауками Антильских островов выскользнула невзрачная особа лет сорока и прошелестела с подозрительной готовностью:
– Где-то здесь… Кажется, она пошла в сто четырнадцатую комнату за препаратами…
– За препаратами? Это надолго! – проговорила бронзовая женщина и, повернувшись к Надежде Николаевне, повторила, как будто та не слышала предшествующий разговор: – Роза Вениаминовна ушла за лабораторными препаратами, вернется только к концу дня. Так что вы лучше приходите завтра и предварительно договоритесь с ней по телефону.
Надежда поблагодарила говорящий памятник, но прежде чем выйти, заглянула за шкаф с пауками. Невзрачная личность, сама удивительно похожая на засушенное насекомое, сидела в уголке, с преувеличенным вниманием листая какое-то пожелтевшее от времени пособие. Надежда Николаевна поманила засушенную женщину и выскользнула в коридор. Хотя та, казалось, была полностью поглощена своей работой, буквально через секунду она последовала за Надеждой.
– Где Роза? – налетела на нее Надежда, затащив за шкаф с табличкой «Редкие ракообразные» и не давая времени собраться с мыслями.
– В сто четырнадцатой комнате… – начала Варвара Петровна, но Надежда Николаевна нетерпеливо прервала ее:
– Вот этого не надо! Я сама много лет в НИИ отработала, и мы там тоже постоянно друг друга прикрывали. Если нужно было выйти в магазин, или к врачу, или за ребенком… «Она где-то здесь!» Знакомая песня! Мне обязательно нужно найти Розу, это важно для нее самой!
– Только не говорите Аделаиде! – Засушенная женщина покосилась на дверь и перешла на шепот: – Она просто чудовище!
– Это заметно, – кивнула Надежда. – Не беспокойтесь, мне это ни к чему!
– Мы так рады за Розочку! – неожиданно проговорила Надеждина собеседница с каким-то сложным чувством. – Вы понимаете, на нашей работе так трудно кого-то найти! Я имею в виду, достойного человека!
– Мужчину? – уточнила Надежда.
– Ну разумеется! – Варвара взглянула на Надежду так, как будто та сказала немыслимую глупость.
– А что, – догадалась Надежда, – у Розочки кто-то появился?
– Да! – Женщина зашептала в немыслимом возбуждении. – И такой интересный мужчина! Блондин, высокий… правда, на мой взгляд, он слишком молод, но это скоро пройдет…
– Блондин? – настороженно переспросила Надежда. – Просто блондин или альбинос?
– Альбинос, – растерянно повторила Варвара. – Конечно, альбиносы не всем нравятся, но вот Альфред, например, был очень красив…
– Какой Альфред? – удивилась Надежда. – У нее что, был еще и Альфред, и тоже альбинос?
– Вот он, Альфред! – женщина показала на крупного белоснежного рака с выпученными красными глазами, расположенного на почетном месте в застекленном шкафу. – Он долго жил у нас в отделе, а после смерти мы попросили Карла Фридриховича засушить его по всем правилам… Да, и еще у него такая симпатичная небольшая родинка на шее…
– У кого – у Альфреда? – Надежда в изумлении уставилась на белого рака, пытаясь сообразить, где у него может быть шея.
– Что вы, – Варвара покраснела, – не у Альфреда, а у этого Розочкиного друга… К сожалению, не знаю, как его зовут… А что? Вы с ним знакомы?
– Лично пока не знакома, но очень о нем наслышана… – озабоченно ответила Надежда. – И что, сегодня Розочка уехала с ним?
– Да. – Варвара Петровна возбужденно закивала. – Он пришел за ней, вызвал сюда, в коридор… они недолго разговаривали, потом Розочка заскочила в отдел, отозвала меня и попросила прикрыть… Ну, остальное вы знаете!
– Она не сказала, куда они собираются?
– Нет, я только случайно услышала обрывок их разговора, Розочка сказала своему другу: «Ну, по крайней мере, кофе там хороший…»
– Так что, вы думаете, они отправились в какое-то кафе?
Вместо ответа засушенная женщина только пожала плечами.
– А где Розочкино рабочее место? – спросила Надежда под влиянием какой-то неосознанной мысли.
– Пойдемте! – Ее провожатая толкнула дверь по другую сторону шкафа с Альфредом и его родственниками, и Надежда оказалась в маленькой комнатке, заставленной многочисленными ящиками и приборами. На крошечном свободном пятачке кое-как разместился обшарпанный рабочий стол с большим хромированным микроскопом.
– Вот здесь она работает, – объявила Варвара Петровна так, как будто показывала экскурсантам рабочий стол великого писателя или ученого.
– Ага. – Надежда уныло оглядела пустой стол и груды ящиков с какими-то непонятными ей предметами. Наудачу она выдвинула верхний ящик стола.
Здесь находились гораздо более привычные вещи: фарфоровая кружка с цветным изображением гигантской креветки, банка растворимого кофе, недоеденная плитка шоколада, небольшая коробочка с печеньем и еще одна коробка, в которой были сложены маленькие фирменные пакетики с сахаром, какие обычно дают посетителям большинства кофеен.
